(от греч. on (ontos) сущее и logos – понятие, разум) – учение о бытии. С нач. 17 в. у Гоклениуса (1613), Глауберга (1656) и, наконец,...

(от греч. on (ontos) сущее и logos – понятие, разум) – учение о бытии. С нач. 17 в. у Гоклениуса (1613), Глауберга (1656) и, наконец, у Христиана Вольфа онтология есть не что иное, как метафизика бытия и вещей, являющаяся основой метафизики вообще. Считая онтологию бессодержательной метафизикой, Кант заменяет ее своей трансцендентальной философией. У Гегеля онтология является только “учением об абстрактных определениях сущности”. После Гегеля онтологические учения встречаются уже чрезвычайно редко. В 20 в. в процессе отхода от неокантианства и поворота к метафизике онтология вновь возрождается: у Г. Якоби и особенно у Н. Гартмана – как строго предметная философия бытия, а у Хайдеггера и Ясперса – в смысле фундаментальной онтологии. Различие между старой и современной формами онтологии заключается в том, что первая рассматривала весь мир в его отношении к человеку, т.е. все формы и связи реального мира с его богатством переходов – как приспособленные к человеку. Человек благодаря этому становился конечной целью мирового порядка. Новая же онтология выработала чрезвычайно широкое понятие реальности, сообщив полную реальность духу и пытаясь с этой позиции определить автономное бытие духа и его активность в отношении к автономному бытию остального мира. Старая онтология ограничивала сферу реального лишь материальным. Вневременное всеобщее считалось в старой онтологии бытием высшего порядка, даже единственно истинным бытием. Гартман говорил, что “царство, когда-то считавшееся сферой совершенного, царство сущностей, слабым отблеском которого должны быть вещи, как раз это царство оказалось неполноценным бытием, которое может быть понято только в абстракции”. В этом и заключено, очевидно, явственное различие между старой и новой онтологией. Тот факт, что в новой онтологии большое место занимает категориальный анализ, объясняется ее сущностью.

Онтология

(греч. ontos - сущее и logos - учение, слово). 1. Под О., или “первой философией”, в домарксистской философии понималось учение...

(греч. ontos - сущее и logos - учение, слово). 1. Под О., или “первой философией”, в домарксистской философии понималось учение о бытии вообще, бытии как таковом, независимом от его частных видов. В этом смысле О. равнозначна метафизике - системе умозрительных всеобщих определений бытия. В эпоху позднего средневековья католические философы пытались использовать аристотелевскую идею метафизики для построения такого учения о бытии, к-рое бы служило философским доказательством истин религии. Эти попытки получили наиболее законченный вид в философско-теологической системе Фомы Ливийского. В новое время (приблизительно с 16 в.) под О. стали понимать особую часть метафизики, учение о сверхчувственной, нематериальной структуре всего существующего. Термин “О.” принадлежит нем. философу Р. Гоклениусу (1613). Законченное выражение идея такой О., получила в философии Вольфа, к-рая утратила всякую связь с содержанием частных наук и строила О. большей частью путем абстрактно-дедуктивного и грамматического анализа ее понятий (бытие, возможность и действительность, количество и качество, субстанция и акциденция, причина и действие и др.). Противоположная тенденция выступала в материалистических учениях Гоббса, Спинозы, Локка, фр. материалистов 18 в., поскольку положительное содержание этих учений, опиравшихся на данные экспериментальных наук, объективно подрывало идею О. как философской дисциплины высшего ранга, как “первой философии”, изолированной от гносеологии и логики. Критика О. представителями нем. классического идеализма (Кант, Гегель и др.) была двойственной: с одной стороны, О. объявляли бессодержательной и тавтологичной, с др.- эта критика заканчивалась требованием создать новую, более совершенную О. (метафизику), заменить ее трансцендентальным идеализмом (Кант, Шеллинг), логикой (Гегель). Система Гегеля в идеалистической форме предвосхитила идею единства О. (диалектики), логики и теории познания и этим указала выход из рамок умозрительного философствования к действительному положительному познанию мира (Энгельс). 2. В зап. философии 20 в. в результате реакции на распространение субъективно-идеалистических течений (Неокантианство, Позитивцзм) предпринимаются попытки построить на объективно-идеалистической основе “новую онтологию” (“трансцендентальная онтология” Гуссерля, “критическая онтология” Н. Гартмана, “фундаментальная онтология” Хайдеггера). В новых онтологических учениях под О. понимается система всеобщих понятий бытия, постигаемых с помощью сверхчувственной и сверхрациональной интуиции. Идея “новой О.” подхвачена рядом католических философов, к-рые пытаются “синтезировать” “традиционную”, идущую от Аристотеля, О. с кантовской трансцендентальной философией и противопоставить свою О. философии диалектического материализма. 3. В марксистской философии термин “О.” систематического применения не имеет; иногда его употребляют как синоним учения о наиболее общих законах бытия. В то же время предпринимаются попытки ввести в философию в качестве универсального принципа понятие бытия. Тем самым дается стимул для разработки марксистской О.

Онтология

(греч. on, ontos – сущее, logos – учение) – учение о бытии: в классической философии – учение о бытии как таковом, выступающее (наряду с гносеологией, антропологией и др.) базовым компонентом философской системы; в современной неклассической философии – интерпретации способов бытия с нефиксированным статусом. Термин “О.” был введен Р. Гоклениусом (“Философский лексикон”, 1613), и – параллельно – И. Клаубергом, введшем его (в варианте “онтософия”) в качестве эквивалента понятию “метафизика” (“Metaphysika de ente, quae rectus Ontosophia,” 1656); в практическом категориальном употреблении закреплен Вольфом, эксплицитно дистанцировавшим семантику понятий “О.” и “метафизика”. Однако, объективно, любое философское учение в рамках традиции включало в себя онтологический компонент, фундирующий его в качестве целостной системы. В классической философии О., как правило, содержательно совпадает с метафизикой. В эволюции классической О. могут быть выделены два вектора. С одной стороны, О. эксплицитно артикулируется как метафизика и разворачивается в плоскости трансцендентализма: стоящее за внешними проявлениями мира внесенсорное Бытие элеатов; платоновская концепция эйдосов как идеальных сущностей – образцов земных объектов; схоластический реализм в медиевальной философии; трактовка бытия как этапа развития Абсолютной идеи у Гегеля; интенции классической феноменологии к конституированию внесубъектного бытия мира вне каких бы то ни было гносеологических привнесений; модель действенного бытии как таковом. С одной стороны, бытие понимается в экзистенциализме как сфера человеческой “заброшенности” (“слизь”), а с другой – как бытие человеческой экзистенции. В работе “Бытие и Ничто. Опыт феноменологической онтологии” Сартр дифференцирует “бытие-в-себе” (т.е. бытие феномена) и “бытие-для-себя” (как бытие дорефлексивного cogito). Фундаментальная онтологическая недостаточность сознания инспирирует интенцию “сделать себя” посредством индивидуального “проекта существования”, в силу чего бытие конституируется как “индивидуальная авантюра” – в исходно рыцарском смысле этого слова: “бытие сознания себя таково, что в его бытии имеется вопрос о своем бытии. Это означает, что оно есть чистая интериорность. Оно постоянно оказывается отсылкой к себе, которым оно должно быть. Его бытие определяется тем, что оно есть это бытие в форме: быть тем, чем оно не является, и не быть тем, чем оно является” (Сартр). На этом пути индивидуальному бытию необходимо “нужен другой, чтобы целостно постичь все структуры своего бытия”. Сартр – в дополнение к понятию “бытия-в-мире” (бытия в бытии) приходит вслед за Хайдеггером к формулировке “бытия-с” (“бытие-с-Пьером” или “бытие-с-Анной” как конститутивные структуры индивидуального бытия). В отличие от Хайдеггера, у Сартра, “бытие-с” предполагает, что “мое бытие-для-другого, т.е. мое Я-объект, не есть образ, отрезанный от меня и произрастающий в чужом сознании: это вполне реальное бытие, мое бытие как условие моей самости перед лицом другого и самости другого перед лицом меня”, – не “Ты и Я”, а “Мы”. Аналогична онтологическая семантика концепции “бытия-друг-с-другом” как единства модусов “нераздельности” и “неслиянности” в экзистенциальном психоанализе Бинсвангера; герменевтическая трактовка Я у Гадамера (“открытое для понимания бытие есть Я”); онтологическая семантика преодоления отчаяния благодаря данности “Ты” в философской антропологии (О.Ф. Больнов). В культурологической ветви философской антропологии разрабатывается также трактовка культурного творчества как способа бытия человека в мире (Э. Ротхакер и М. Лондман). Новый этап интерпретации О. в неклассическом ключе связан с философией постмодерна, восходящей в своих онтологических построениях (читай: антионтологических деструкциях) к презумпции Хайдеггера: “Онтология имеет в качестве фундаментальной дисциплины аналитику Вот-Бытия. В этом одновременно заключено: саму онтологию нельзя обосновать онтологически”. Культура постмодерна, основанная на постструктуралистской трактовке реальности как текстовой, задает радикально новые стратегии по отношению к тексту, помещающие в свою основу “хайдеггеровскую деструкцию метафизики, онтотеологического определения бытия как наличия” (Дер-рида). Постулирование отсутствия исходного, имманентного тексту, онтологически заданного значения (реконструкция которого соответствовала в классической герменевтике пониманию) эквивалентна в философии постмодерна финальному снятию самой возможности О. как таковой. Несмотря на постмодернистскую презумпцию философствования вне традиционных бинарных оппозиций (субъект – объект, Восток – Запад, мужское – женское, etc.), разрушение классической структуры субъекта в фундаментальной для постмодерна парадигме (см: Смерть субъекта) обусловливает – в качестве когерентного процесса – и парадигмальную кончину объекта. О. в качестве системно организованной категориальной матрицы для описания бытия вне его социокультурной ангажированности принципиально невозможна в постмодернистской парадигме исчерпывающего (в смысле: исчерпывающего объект до дна) семиотизма: “система категорий – это система способов конструирования бытия” (Деррида). Бесконечность и, следовательно, открытость ветвящихся и пересекающихся (ризома) значений знака, детерминированная бесконечностью его культурных интерпретаций, практически растворяет объект как качественную определенность самости в плюрализме трактовок. К примеру, яйцо в различных культурных средах может выступать символом жизни, Брахмы, Пань-Гу, Солнца, земли и неба, мирового зла, брака, змеи, космогенеза, Леды, воскресающего Христа, фаллоса, etc. Принятие тех или иных значений задает принадлежность человека к определенной культурной традиции и делает соответствующий объект значимым для него, – знание же всех возможных значений в рамках культуры постмодерна снимает саму возможность значения как артикулированного онтологически, что находит свое выражение в такой метафорической фигуре постмодерна, как “украденный объект” (Ван дер Хевель). Классические требования определенности значения и изоморфизма его соотнесенности с десигнатом и денотатом сменяются в постмодерне фундаментальным отказом от любых “индентичностей” (Клоссовски), что находит свое проявление в программной замене понятийных средств выражения мысли на симулякр как способ фиксации принципиально нефиксируемых состояний (“суверенных моментов”) смеха, эроса, жертвы и т.п. (Батай). Симулякр принципиально асемантичен, – он лишь “переживается” и “побуждает в том, кто испытывает его, особое движение, которое, того и гляди, исчезнет” (Клоссовски). Единственной формой артикуляции бытия оказывается в постмодерне нарратив. т.е. процессуальность рассказа как способа бытия текста, понятого в качестве единственного способа бытия. Нарратив, таким образом “творит реальность” (Ф. Джеймисон), и нет бытия, кроме актуальной в данный момент наррации. Происходит нечто “вроде крушения реальности. Слова превращаются в звучащую оболочку, лишенную смысла… И весь мир предстал… в необычном свете – возможно, в истинном своем свете – как лежащий за пределами истолкований и произвольной причинности” (Э. Ионеску). В этом контексте все предшествующие О. выступают как результат ментальных объективации смыслообразующих для той или иной культуры “метанарраций”, “больших рассказов” (Лио-тар). Постмодерн противопоставляет им программный плюрализм дискурсивных практик наррации, реализующий себя в коммуникативных языковых играх (Апель). Интерсубъективный контекст последних неизбежно предполагает другого, пусть даже этим “двойником… является моя самость, которая покидает меня как удвоение другого” (Делез). Именно такая диалогичность продуцирует условия возможности события, “перфоманса” (англ. performance – действо, бытие, спектакль) как ситуативно актуализирующего состояния, в рамках которого оказывается реализуемой если не определенность, то, по крайней мере, виртуальная конкретность значения, применительно к чему постмодерн и “продуцирует философию, которая является не концепцией, но событием, О. настоящего” (Делез).

М.А. Можейко

Онтология

философское учение о бытии (о сущем) как таковом в его наиболее общих характеристиках, независимо от его частных форм...

философское учение о бытии (о сущем) как таковом в его наиболее общих характеристиках, независимо от его частных форм (видов) и в отвлечении от логико-гносеологических, методологических вопросов, связанных с его постижением. Онтология, как « наука» о бытии в себе, как поиск абсолюта противопоставляется антропологии – науке о человеке и составляет, бесспорно для западной философии, ее конечную цель.

Онтология

Учение о бытии, как таковом; раздел философии, рассматривающий осн. и наиболее общие характеристики бытия (сущего)....

Учение о бытии, как таковом; раздел философии, рассматривающий осн. и наиболее общие характеристики бытия (сущего). О. можно также определить как метафизику бытия. Термин “О.” впервые появился в “Философском лексиконе” Р. Гоклениуса (1613) и был использован в философии X. Вольфа (см. Вольфианство). Рус. онтологические учения имели своим истоком, с одной стороны, соответствующие древнегреч. (Платон, Аристотель, неоплатонизм) и западноевропейские философские системы, а с другой – творения отцов церкви, в к-рых под абсолютным бытием понимается Бог, всесотворяющая сверхъестественная Троица (Отец, Сын и Святой Дух), присутствующая в чувственном мире и человеке. С крещения Руси и до начала преобразований Петра I господствовала ортодоксальная православная О. У Нила Сорского и его последователей православная мистическая практика через “умную молитву” соединяла человека с абсолютными атрибутами бытия – конкретными Божественными энергиями Троицы, Божественным светом и любовью (см. Исихазм). “…Бог есть мир, чуждый всякого смятения и беспокойства”, – считал Нил Сорский. По мнению таких церковных мыслителей, как Тихон Задонский и Паисий Величковский, нехристианское понимание бытия мира незряче: разум без света Христова “слеп”. В учении Сковороды уже заметно обращение к идеям Платона, Филона Александрийского, нем. мистиков. Его О., по характеристике Зеньковского, дуалистична, по мнению Эрна, – символична. “Весь мир, - полагал Сковорода, – состоит из двух натур: одна видимая – тварь, другая невидимая – Бог; Бог всю тварь проницает и содержит”. Бог - “тайная пружина всему” и “древо жизни” в вещах, к-рые сами по себе подобны “тени”. Иисус Христос “един во всех и целый в каждом” человеке. Во взглядах представителей рус. вольтерьянства преобладающим было атеистическое понимание бытия. В своих онтологических принципах более заметное, а то и первое место они отводили уже не Богу, а “естественному” миру. Эта линия получила развитие у мн. философов XVIII в. Радищев в О. был близок взглядам фр. сенсуалистов и исходил из единства виталистически понимаемого чувственного мира. Ломоносов в своих воззрениях также исходил из признания самоценности бытия природы, хотя роль божественного промысла “во всем” им не отвергалась. Для рус. масонства XVIII – нач. XIX в. истинной была эзотерическая сторона бытия, большое значение имела оккультная натурфилософия с ее поиском в материальной природе “Духа натуры”. Велланский и др. рус. шеллингианцы нач. XIX в. (см. Шеллинг в России) признавали в качестве высшего бытия некую идеальную всеобщую “абсолютную жизнь”, к-рая творит и объединяет “все живые и бездушные вещества”, весь мир. Разум человека “есть только отражение Абсолютного Ума” как “сущности всеобщей жизни”. Одоевский вслед за Л. К. Сен-Мартеном и рус. мистиками нач. XIX в. считал, что состояние природы и ее исправление прямо зависит от состояния человека, поскольку из-за первородного греха человека и мир является падшим. В природе все символично, каждая вещь является “метафорой” др. вещей, и все они сводятся к общей “идее-матери”. Для называвшего себя “христианским философом” Чаадаева от высшего надмирного бытия (Бога) исходят творческие излучения, к-рые приемлет “всемирное существо” (мир как целое) и сердцевина его - всечеловеческое мировое сознание. Еще ниже стоит в мировой иерархии отдельный падший человек, способный сам по себе идти “лишь по пути беспредельного падения”, и совсем низко - дочеловеческая природа. Без таинственного воздействия Бога все превратилось бы в хаос и не достигало бы своего предназначения. В истории также действует Божий Промысел в направлении создания “царства Божия” на земле. О. старших славянофилов тоже оказалась под определяющим влиянием Шеллинга, а также романтиков, причем она была в еще большей степени религиозной, ориентированной на православие. У Хомякова главное место в О. занимает христианский Бог, определяющий духовную невидимую Церковь в сочетании с видимой. Церковь – это богочеловеческое единство, соборность, живой, разумный и целостный организм, определяющий, в свою очередь, органичность и истинную разумность человека. Бесконечное “все”, или “всесущий разум”, является “корнем” всех явлений и обладает подлинной свободой и разумом (“свободная мысль”). Материальное бытие (“всевещество”) вследствие динамичности и бесконечности материй оказывается, по Хомякову, невещественным, “силой”. О. Киреевского характеризуют прежде всего его гносеологические и антропологические идеи: поскольку истинное познание невозможно без живого, нравственного и верующего пребывания всею личностью человека “в истине”, поскольку познание мира есть функция Богопознания, то с очевидностью следует, что высшее бытие для него – это живое, доброе и бесконечно совершенное Существо, отражающееся в человеке. По Самарину, каждый рождающийся человек несет в своей душе именно к нему направленный исходящий от Бога свет, и подъем низшего бытия (человека) к высшему связан с “созданием цельного образа нравственного человека”. У рус. гегельянцев 1-й пол. XIX в. (см. Гегель в России) начинает преобладать сугубо философское понимание Высшей Силы. Так, по Станкевичу, “действительность в ее истине есть разум, дух”. В онтологических суждениях М. А. Бакунина присутствовала и вера в вечный дух, к-рый разрушает старое ради созидания нового, и признание первенства и реального мира, и человека, основанное на атеистических представлениях (“Федерализм, социализм и антитеологизм”, 1867). Период увлечения О. Гегеля пережил также Белинский, религиозно интерпретировавший понятие гегелевского Абсолюта (“Воля Божия есть то же, что необходимость в философии, – это “действительность”), однако пришедший к новой персоналистической О. (“…Судьба субъекта, индивидуума, личности важнее судеб всего мира… и гегелевской Allgemeinheit ["Всеобщее"]“). Онтологические взгляды Герцена тоже претерпели изменения - от мистики XVIII в. к учению Гегеля (жизнь природы как “логическое движение понятия”), а позднее и к витализму Шеллинга (жизнь всего как в основном алогичное “вечное беспокойство… напряженного вещества”). В понимании Голубинского высшее бытие – это некое Безусловное и Бесконечное Бытие, определяющее развитие мира как живого целого (живо все, включая также неорганический мир). Для О. Чернышевского характерны материалистические черты (“то, что существует, называется материей”). Близкие по духу онтологические суждения были высказаны Писаревым: ценен только “здоровый и свежий материализм”, соответствующий реалистическому “разумному миросозерцанию”. О. рус. “полупозитивистов” (по терминологии Зеньковского), напр. Лаврова, также определялась внерелигиозной установкой и верой в науку, в восприятие только “реального бытия” (т. е. всего того, что непротиворечиво нами осознается). Он считал человека источником “реального бытия” - и природы (“ибо из данных опыта человек воссоздает “природу”), и истории (участник, творец истории), и своего сознания (“перестраивает свой внутренний мир”). Михайловским личность человека была оценена еще более весомо, став подлинно “мерой всех вещей”. Осн. бытием у него оказывается “человеческая природа”, “личность”, ставящая себя “в центре природы” внешней и отстаивающая себя в борьбе с социальными “высшими индивидуальностями” (социальными слоями, системой производства и т. д.). Его гносеологические высказывания выдают в нем позитивиста, явно близкого к О. материализма: все знания, “самые отвлеченные идеи, в конце концов, коренятся в чувственном опыте…”. В то же время рус. хирург и педагог Н. И. Пирогов, примыкая вначале к позитивизму и натурализму, в конечном счете пришел к религиозной О., считая, что “надо признать верховный разум и верховную волю Творца, проявляемую целесообразно посредством мирового ума и мировой жизни в веществе”. Мировой ум он, по сути, отождествлял с мировой душой, а под мировой жизнью понимал “беспредельный, беспрерывно текущий океан жизни… проникающий все… атомы” Вселенной и “приспособляющий их к различным целям бытия”. Толстой стоял на позициях своеобразной религиозно-рационалистической О.: бытие людей, природы – “лишь временное и пространственное проявление чего-то невременного и непространственного”. Сущность жизни в его понимании – Бог, “заключенный в человеке” и проявляющийся в виде “желания блага”, добра. Взгляды Достоевского претерпели существенные изменения – от в основном нерелигиозной, руссоистской веры (как и у всех петрашевцев) в “естественное” добро человеческой природы до признания библейской О. Главная его проблема – антиномическое бытие человека, в к-ром “дьявол с Богом борется”, однако есть и невыразимое соприкосновение “таинственным мирам иным”, есть признание “той мощи, которая наконец установит правду на земле…”. Для О. Федорова характерно утверждение сверхъестественного, однако главной в ней стала мысль об активно-деятельностном бытии каждого человека и человечества в “общем деле” спасения от смерти, зла и хаоса. Конечная цель усматривается в “одухотворении” “нынешней” слепой, саморазрушающейся Вселенной. Онтологические суждения К. Н. Леонтьева изменялись в основном от нерелигиозного эстетизма до глубокой религиозности, отвергающей абсолютизирование бытия человека самого по себе. Бытие человека в его понимании – это жизнь не только здесь, но и там, в потустороннем мире, зависящая от жизни здесь. От бытия человека зависит осуществление в истории таинственной воли Божьей. Особое онтологическое значение в земном мире Леонтьев придавал красоте, четкой “форме” (внутренней идее), не дающей “материи разбегаться”. Бытие органической природы, человека, государства, культур в его понимании аналогично и проходит стадии исходной простоты, “цветущей сложности” и “вторичного упрощения” и “смешения”. В онтологических суждениях Розанова встречались элементы “мистического пантеизма” (“универс” как “мистико-материнская утроба”, рождающая жизнь и небесные тела), чаще – “космоцентризма” (с т. зр. Зеньковского). “Мир создан не только рационально, но и священно”; он “согревается и связывается любовью”. Особое значение в структуре бытия Розанов придавал жизни, ее все новому и новому излучающему возобновлению, отчего Земля “плывет… сияющим телом”. Бытие человека связывалось прежде всего с мистикой пола (пол – “наша душа”, он сверхъестествен и ближе к Богу, чем ум или совесть). О. всеединства. основанная на синтезе религии, философии и науки, получает широкое обоснование в системе В. С. Соловьева. Под влиянием Б. Спинозы и Шеллинга он усматривает в мироздании первый Абсолют – как “Всеединое” (и все, и Единое), “сверхсущее”, Бог и связанное с ним второе, “становящееся Абсолютное” (суть его в сочетании божественной идеи и материальной множественности космоса). В мире проявляется Божественный Логос и “вечная мировая душа” – София. Развитие мира в духовном отношении прогрессивно – от низших проявлений до природного человека и до Богочеловека и Богочеловечества, в к-рых Логос соединяется с Софией. Идеи О. всеединства своеобразно проявляются в учениях Козлова, С. А. Алексеева, Н. О. Лосского, Несмелова, Лосева; они стали основополагающими во взглядах Карсавина, Франка, Флоренского, Булгакова. С. Н. и Е. Н. Трубецкие также испытали большое влияние О. Соловьева. С. Н. Трубецкой понимал Абсолютное как предельное понятие, однако в основном говорил об одушевленности мира, о “вселенском сознании” и “универсальной чувственности”, субъектом к-рых объявлял психофизическое космическое Существо (“то, что Платон назвал Мировой Душой”). В О. Е. Н. Трубецкого всеединство определялось не как всеединое сущее, а как “всеединое сознание”, или “Всеединый Ум”, Бог. Бога как “смысл” всего сущего, Софию как “силу Божию” он, в отличие от имевших место у Соловьева и Булгакова пантеистических совмещений, коренным образом отделял от мира, хотя считал, что “София действенна в мире”. Особая О. гегельянского толка была присуща Чичерину. В отличие от Гегеля он признавал трансцендентность Абсолюта и начало развития всего сущего связывал не с небытием, а с “полнотой” бытия Абсолюта, или с “Божеством”. В мире “господствует верховный разум, то есть личный Бог”, сущность к-рого все осеняет и всюду проникает, “со всех сторон”. По Чичерину, “Вселенная имеет общий центр” и описывается общей для всего бытия четырехчленной схемой: пространство, сила, материя, движение, при этом осн. закон разума и мира один и тот же. Для О. рус. неолейбницианцев (Козлов, С. А. Алексеев и др.) характерно признание плюрализма бытия. Согласно Н. О. Лосскому, напр., Абсолют (Бог) сотворяет “единицы бытия” (наподобие монад Лейбница), или “субстанциальных деятелей”, к-рые, в отличие от О. Лейбница, взаимодействуют между собой и постепенно самоопределяются, развиваются “в процессе свободной творческой эволюции” мира (от электрона, атома и до человека). В ходе борьбы избравших существование вне Бога “субстанциальных деятелей” образуется “материальное бытие”, а избравшие путь к Богу образуют “царство Духа”, к-рому и принадлежит будущее. О. рус. неокантианства (Лапшин, Челпанов и др.) достойно представлена в учении его осн. сторонника А. И. Введенского (см. Кант в России). С его т. зр., мир – это “целое”, существование к-рого, как и человека, необъяснимо из законов природы и подчинено “безусловно ценной цели”. В онтологических суждениях рус. позитивистов бытие ограничивается сферой человеческого опыта. И. И. Мечников писал: “Мы не можем постичь неведомого, его планов и намерений. Оставим же в стороне “Природу” я будем заниматься тем, что доступно нашему уму”. Смысл бытия человека он усматривал в том, чтобы “при помощи науки… исправить несовершенства своей природы” (идея ортобиоза) и достичь “деятельной и бодрой старости”. О. рус. метафизики на основе трансцендентализма (Спир, П. Б. Струве и др.) показательна в учении Вышеславцева, в к-ром заметны влияния И. Г. Фихте и Э. Гуссерля. Рассматривая понятия потенциальной и актуальной бесконечности, он утверждал: иррациональное “Абсолютное лежит в основе актуальной бесконечности” и всего рационального. Абсолютное – это “бытие третьего измерения”. Все бытие человека происходит, с его т. зр., лишь в отношении к Абсолютному. Онтологические идеи рус. гуссерлианцев (см. Гуссерль в России) можно представить на примере учения Шпета: прежде всего это отвержение не только личного Бога, но и категории Абсолюта, “воображаемой потусторонности, сверхразумности”. “Вещи в себе” тоже нет, а есть лишь эмпирическое бытие “явлений” и находимые в них “смыслы”, мир “эйдосов”. О. рус. марксистов, испытавшая определяющее влияние диалектики Гегеля и материализма Фейербаха, философских взглядов К. Маркса и Ф. Энгельса, характеризуется диалектико-материалистическим, атеистическим пониманием мира. Также диалектико-материалистически объясняется бытие человека. Фундаментальный принцип этой О. – совпадение диалектики, логики и теории познания: материалистическая диалектика как наука о наиболее общих законах развития природы, об-ва и мышления тождественна логике и теории познания. Законы мышления и законы бытия содержательно совпадают; категории материалистической диалектики и онтологичны (отражают объективный мир), и гносеологичны (служат “ступеньками” познания мира). Для онтологических суждений рус. религиозных экзистенциалистов Шестов, Бердяев) характерно определяющее внимание к живому, неповторимому бытию человека, “личности”. Важнейшими характеристиками этого бытия оказываются “свобода”, “безосновность”, “творчество”, “жизнь”, “дух”, “душа”, “Бог”; противопоставление “живого человека” (Шестов) или “личности” (Бердяев) “разумному человеку”, “человеку вообще”, “объективированному бытию”. Все “одноплановые” О. (материалистическая, позитивистская и др.) оцениваются как плоские, ограниченные; самое главное в мироздании и бытии человека связывается с бытием Бога. О. Шестова, уходя от О. “Афин” (античных учений и связанных с ними европейских учений), искала опору в “Иерусалиме” (Библии и “библейской” философии Тертуллиана, П. Дамиани и др.). Эмпирическому бытию, пораженному ничто, противостояло высшее бытие – Бог, не связанный “никакими законами”. О. Бердяева ознаменована рядом порой значительных изменений и в позднем периоде творчества предстала в следующем виде: “Бог возжелал “другого” и ответной любви, в силу чего и сотворил мир”, символически отражающий первореальность и падший в результате первого грехопадения людей. Поскольку “теогонический процесс богорождения происходит в божественной Бездонности”, то свобода, коренящаяся в ничто, оказывается первичнее Бога и мира; “Бог всесилен над бытием, но не над свободой”, особенно человеческой. Однако “внутренняя жизнь Бога” реализуется через человека и мир, в истории “просветляется темное начало”, наличествующее в космогонии и теогонии.

Онтология

(греч. – сущее, учение) – учение о бытии, о принципах его строения, законах и формах. В классической философии XVIII...

(греч. – сущее, учение) – учение о бытии, о принципах его строения, законах и формах. В классической философии XVIII – XIX вв. О. сопоставляется с гносеологией (теорией познания), логикой, антропологией и определяется через противопоставление этим философским дисциплинам. В этом плане О. выступает совокупностью всеобщих определений бытия, характеризующих его безотносительно к деятельности людей, их познанию и мышлению. О. оказывается своего рода картиной, определяющей позицию человека в мире, ориентации частных видов деятельности и познания, функции и ограничения отдельных наук. О. такого типа как бы надстраивается над всем философским и научным познанием, претендует на обобщение того и другого, на “гармонизацию” различных представлений бытия в системе категорий. В середине XIX в. с достаточной ясностью выявилась ограниченность О., претендующей на метафизическое обобщение законов бытия, но “закрытой”, по сути, к познанию неизвестных ранее областей реальности, не умеющей пользоваться конкретными инструментами научно-познавательной деятельности, пренебрегающей особыми формами человеческой практики, схемами взаимодействий реальных индивидов друг с другом. Кризис классической О. вскрывает в философии отсутствие четких представлений о возникновении определений бытия из деятельности, о зависимости этих определений от социальных, культурных, исторических условий.

Возникает дилемма. Либо человеческое познание отказывается от О. традиционного типа и основывается далее на развитии совокупности конкретно-научных дисциплин, на вырабатываемой ими методологии, на создаваемых ими картинах действительности. Либо используется возможность построения О. нового типа, формирующейся “вокруг” определений человеческого (социального) бытия, учитывающей проекции человеческого опыта на мир, опирающейся на них в трактовках различных аспектов и связей бытия. Эта ситуация фактически указала на предпосылочность О., на ее зависимость от исторических и культурных “измерений” социального бытия.

Вопрос ликвидации или сохранения О. оказался не только философским вопросом. Развитие позитивизма, делающего ставку на научное познание и фактически отвергающего философскую О. и метафизику, привело кроме прочего к резкому ослаблению традиций европейской культуры, воспроизводившихся в ней норм социальных взаимодействий, трансляции социального опыта, взаимопонимания и т. д. Так, собственно, более отчетливо обозначилась социальная и культурная функция О., определилась возможность ее обновления. В середине XX в. оформились онтологические концепции (Н. Гартман, М. Хайдеггер), трактующие сферу развертывания человеческой жизни, сознания, познания, общения в качестве фундаментального уровня, или слоя, бытия. Отказ от противопоставления О. и гносеологии, объекта и субъекта сближает эти концепции с онтологическими представлениями восточного типа, в частности с характерными для буддизма образами “слияния” человека с бытием, участия человека в “переменах” бытия. В трактовках сознания и познания эти концепции переносят акцент с научного отображения бытия на обыденное, повседневное его переживание, стимулируют разработку “обыденной” О., повседневного мировоззрения, нетрадиционного здравого смысла.

В. Е. Кемеров

Онтология

(греч. “онтос” (ontoz), “бытие” и “логос” (logoz), “учение”) – “учение о бытии”.

Онтология

Учение о бытии, часть метафизики, занятая исследованием бытия как исходной для философии реальности, без которой невозможно...

Учение о бытии, часть метафизики, занятая исследованием бытия как исходной для философии реальности, без которой невозможно понять существование отдельных вещей: благодаря связи с бытием они реальны, а вне такой связи их существование бессмысленно. Бытие связно, имеет порядок и смысл, соотнесено с Высшим бытием – источником любого бытия. Есть мыслители, замечающие “трещины в бытии”, “темный фон бытия”, а не только свет и порядок. В древнегреческой философии онтологичная мысль акцентировала роль в бытии вечного, неизменного и нематериального, а также иерархических отношений высшего и низшего. Это опиралось на представление о самодостаточности космического бытия. Христианская вера и мысль была оценена древней философией как “сдвинувшая несдвигаемое” (С.Аверинцев) в бытии; но христиане, во-первых, признали бытие нашего мира тварным, внутренне неполным, не самодостаточным и зависящим от Творца, и, во-вторых, увидели во Христе начало обновления бытия (“Я все делаю новым” – Откр.21.5). Это выявило в бытии историческое измерение, устремленность к финальному преображению, предзнаменуемому знаками грядущего. Если мы открываем себя навстречу тайне и смыслу бытия, насыщается жажда высшего смысла жизни и раскрываются наши лучшие творческие силы и дарования.

Онтология

Вообще учение о сущем; в особенности так обозначается основная, формальная часть философии в системе Христиана Вольфа,...

Вообще учение о сущем; в особенности так обозначается основная, формальная часть философии в системе Христиана Вольфа, который, следуя Аристотелю, называет ее также “первою философией”. Здесь рассматриваются понятия нечто и ничто, возможное и невозможное, определенное (или действительное) и неопределенное, количество и мера, качество, порядок и истина (определяемая формально, как единство многообразного или согласие различного), свойства и условия действительного бытия – пространство, время, движение, форма, происхождение из другого и переход в другое; наконец, излагается учение о простых единицах реального бытия или монадах (обладающих силою сопротивления, но без способности представления).

Онтология

(от греч. on – сущее и logos – учение) – учение о бытии, о сущем, о его формах и фундаментальных принципах, о наиболее...

(от греч. on – сущее и logos – учение) – учение о бытии, о сущем, о его формах и фундаментальных принципах, о наиболее общих определениях и категориях бытия. Термин был введен Р. Гоклениусом в 1613, но уже в античной философии сформировались различные варианты О. как учения о бытии как таковом, которое было связано с различением бытия и небытия, подлинного бытия и неподлинного существования. Принципиальный поворот в понимании О. был осуществлен Кантом, который подверг традиционную О. критике за догматизм и натуралистическое понимание бытия и предложил трактовать ее как “аналитику рассудка”, выявляющую фундаментальные принципы полагания реальности человеком.

В XX в. к проблематике О. обращаются философы феноменологической школы в ее широком понимании – Мейнонг, Гуссерль, Шелер, Н. Гартман, Ингарден, а также представители аналитической философии, среди которых своими трудами по О. выделяется Куайн. В первом направлении новая постановка онтологических проблем была связана прежде всего с идеей интенциональности. Это проявилось и в “теории предметов” Мейнонга, и в онтологических анализах Гуссерля. Понимая интенциональность как “сознание о…” и различая в нем акты и их содержание, Гуссерль первоначально трактовал О. как всеобщую феноменологию предметностей сознания, данных в актах переживания, созерцания, понимания. Затем он обратился к анализу изначальных актов конституирования этих предметностей сознания, а позднее отождествил О. с телеологией и исследованием мира возможностей. Онтологическая переориентация в философии, осуществленная Гуссерлем, предполагает “очищение” сознания от различного рода натуралистических привнесений (см. натурализм), целью чего является достижение созерцания “самих сущностей”. В аксиологии Шелера ставится вопрос о способе бытия ценностей в их соотнесенности с актами познания и оценки. Н. Гартман не принял гуссерлевского отождествления О. с анализом конституирующих актов трансцендентальной субъективности и занял более реалистическую позицию, названную им “критической онтологией”. Сходная установка воплощена и в трактате Ингардена “Спор о существовании мира”, в котором соединены феноменологический подход, гносеологический реализм и тщательный анализ идущей от Аристотеля традиции онтологической мысли.

Решительная переориентация философского мышления в сторону О. связана с именем Хайдеггера. Фундаментальный вопрос О. – вопрос о бытии как таковом (Sein), а не просто о “сущем” (Seiendes). Историко-философский поиск приводит Хайдеггера к выводу, что проблема бытия адекватным образом ставилась только греками, а именно, досократиками; но уже начиная с Платона происходит уклонение от вопроса о бытии, не тождественном бытию сущего. В этом смысле поздний Хайдеггер называет историю метафизики историей “забвения бытия”.

Лингвистический поворот, характерный для аналитической философии, переводит онтологическую проблематику в план анализа “концептуальных каркасов”. В логическом эмпиризме традиционные виды О. рассматривались как проявления метафизики. Отрицая содержательный характер О., Карнап трактовал ее как “формальную семантику”, выявляющую “языковые каркасы”, в рамках которых высказываются суждения о вещах. Куайн называет О. сферу экзистенциальных допущений используемого нами языка. Эта сфера определяется областью действия “связанных переменных” этого языка, что отразилось в его известном афоризме: “быть – значит быть значением связанной переменной”. Исходя из понимания существующих языков как целостных систем, связанных с реальностью различными и неоднозначными способами, Куайн отстаивал тезис о неопределенности перевода, что привело его к вызвавшей продолжительные дискуссии концепции “онтологической относительности”.

А.П. Огурцов

Проблемы онтологии в современной буржуазной философии. Рига, 1988; Хайдеггер М. Бытие и время. М., 1997; Карнап Р. Эмпиризм, семантика и онтология // Он же. Значение и необходимость. М., 1959; Куайн У. Онтологическая относительность // Современная философия науки. Хрестоматия. М., 1994; W. Quine. Word and Object. Cambridge, Mass., 1960; G. Lukacs. Ontologie des desellschaftlichen Seins. Darmstadt, Neurgied, 1984; B. Weissmahr. Ontologie. Hamburg, 1985.

Онтология

(от греч. ontos – сущее и …логия) в отличие от гносеологии, учения о познании, это учение о бытии, сущем (у Аристотеля...

(от греч. ontos – сущее и …логия) в отличие от гносеологии, учения о познании, это учение о бытии, сущем (у Аристотеля Ontos Logos – Закон Бытия) – раздел философии, в котором исследуются всеобщие основы, принципы бытия, его структура и закономерности; термин, можно сказать, реанимирован в европейской философии немецкой философом Р. Гоклениусом в 1613 г.

Онтология

(от греч. on – сущее… + logos – понятие, учение) – философское учение о бытии как таковом, в котором исследуются...

(от греч. on – сущее… + logos – понятие, учение) – философское учение о бытии как таковом, в котором исследуются всеобщие основы, принципы бытия, его структура и закономерности; раздел философии, изучающий фундаментальные принципы бытия, наиболее общие сущности и категории сущего.

Онтология

(греч. ontos – сущее, logos – учение) – учение о бытии, о принципах его строения, законах и формах.

Онтология

(греч. on, ontos – сущее, logos – учение) – учение о бытии: в классической философии – учение о бытии как таковом, выступающее...

(греч. on, ontos – сущее, logos – учение) – учение о бытии: в классической философии – учение о бытии как таковом, выступающее (наряду с гносеологией, антропологией и др.) базовым компонентом философской системы; в современной неклассической философии – интерпретации способов бытия с нефиксированным статусом. Термин “О.” был введен Р.Гоклениусом (“Философский лексикон”, 1613) и – параллельно – И. Клаубергом. введшим его (в варианте “онтософия”) в качестве эквивалента понятию “метафизика” (“Metaphysika de ente, quae rectus Ontosophia”, 1656); в практическом категориальном употреблении закреплен Х.Вольфом, эксплицитно дистанцировавшим семантику понятий “О.” и “метафизика”. Однако, объективно, любое философское учение в рамках традиции включало в себя онтологический компонент, фундирующий его в качестве целостной системы. В классической философии О., как правило, содержательно совпадает с метафизикой. В эволюции классической О. могут быть выделены два вектора. С одной стороны, О. эксплицитно артикулируется как метафизика и разворачивается в плоскости трансцендентализма: стоящее за внешними проявлениями мира внесенсорное Бытие элеатов; платоновская концепция эйдосов как идеальных сущностей – образцов земных объектов (см. Эйдос, Платон); схоластический реализм в медиевальной философии; трактовка бытия как этапа развития Абсолютной идеи у Гегеля; интенции классической феноменологии к конституированию внесубъектного бытия мира вне каких бы то ни было гносеологических привнесений; модель действенного бытия в “критической О.” Н.Гартмана; трансцендентальная О. неотомизма и др. С другой стороны, параллельно этой интерпретации О. развивается ее трактовка как философии природы, возвращающая термину его этимологическое изначальное значение и ориентированная на получение позитивных знаний о природе, исходя из нее самой: наивный реализм ранне-античных космогонии; имплицитно содержащаяся в средневековом номинализме установка на внетрансцендентальное постижение бытия; натурализм философии Ренессанса; ориентированная на тесное взаимодействие с естествознанием философия природы Нового времени и т.п. Вехой радикальной смены методологических ориентиров в истории О. явилась “критическая философия” И.Канта, задававшая новое понимание бытия как артикулированного в априорных познавательных формах, – вне которых невозможна сама постановка онтологической проблемы, в силу чего вся предшествующая О. оценивается Кантом как “догматизм” онтологизации ментальных конструкций. Кантовский антионтологизм был развит и радикализирован в позитивизме, оценивающем любое суждение метафизического характера как бессодержательное и не подлежащее верификации. Радикальная критика О. задает в философской традиции поворот от трактовки ее в традиционном смысле этого слова (“кризис О.” 19 в.) к новой версии постановки онтологической проблемы. Понятие О., сохраняя свою семантику как учения о бытии, оказывается достаточно плюральным с точки зрения конкретного наполнения его объема. О. 19-20 вв. характеризуется интенцией трактовки в качестве онтологических таких феноменов, как психологические (традиция восходит к онтологической интерпретации “воли” в концепции А.Шопенгауэра); логические (“быть – значит быть значением связанной переменной” в логическом анализе Куайна); языковые (“действительность производится заново при посредстве языка” в лингвистической концепции Э.Бенвениста). В контексте этой установки О. конституируется на базе принципиальной релятивности, классическим выражением которой является “принцип онтологической относительности” Куайна: знание об объекте возможно только в языке определенной теории (Тn), однако оперирование им (знание о знании) требует метаязыка, т.е. построения новой теории (Tn+1), и т.д. Проблема О. трансформируется в результате как “проблема перевода”, т.е. интерпретации логического формализма, однако его “радикальный перевод” в принципе невозможен, ибо “способ референции” объективности в суждении “не прозрачен” и, значит, неопределенен. Радикально новый поворот в интерпретации бытия связан с неклассической философией 20 в., экзистенциализировавшей онтологическую проблематику и задавшей человекоразмерные параметры ее артикуляции. Ушедший на второй план онтологический вопрос вновь актуализируется Хайдеггером, согласно позиции которого именно вопрос о бытии центрирует сознание индивида. Бытие конституируется у Хайдеггера как человеческое бытие – Dasein, Вот-Бытие в качестве чистого присутствия. Принципиальную значимость имеет для Хайдеггера различие между бытием и существованием, – человек выступает как “пастырь бытия”, слушающий глубинный зов онтологической полноты, обретающей в человеке свой язык и форму выражения. – И вне своего великого предназначения – “сказать Бытие” – человек есть не более как “работающий зверь”. Цель философии, в силу этого, заключается в возврате к “истине бытия”, которое живет в языке (“язык – это дом бытия”). Феномен “окликания бытия” оказывается центрально значимым и для экзистенциализма, конституирующегося как принципиально онтологическая (в новом смысле) концепция, снимающая с себя какой бы то ни было дидаксис и центрированная не на абстрактном ригоризме долженствования, но на человеческом бытии как таковом. С одной стороны, бытие понимается в экзистенциализме как сфера человеческой “заброшенности” (“слизь”), а с другой – как бытие человеческой экзистенции. В работе “Бытие и Ничто. Опыт феноменологической онтологии” Сартр дифференцирует “бытие-в-себе” (т.е. бытие феномена) и “бытие-для-себя” (как бытие дорефлексивного cogito). Фундаментальная онтологическая недостаточность сознания инспирирует интенцию “сделать себя” посредством индивидуального “проекта существования”, в силу чего бытие конституируется как “индивидуальная авантюра” – в исходно рыцарском смысле этого слова: “бытие сознания себя таково, что в его бытии имеется вопрос о своем бытии. Это означает, что оно есть чистая интериорность. Оно постоянно оказывается отсылкой к себе, которым оно должно быть. Его бытие определяется тем, что оно есть это бытие в форме: быть тем, чем оно не является, и не быть тем, чем оно является” (Сартр). На этом пути индивидуальному бытию необходимо “нужен другой, чтобы целостно постичь все структуры своего бытия”. Сартр – в дополнение к понятию “бытия-в-мире” (бытия в бытии) приходит вслед за Хайдеггером к формулировке “бытия-с” (“бытие-с-Пьером” или “бытие-с-Анной” как конститутивные структуры индивидуального бытия). В отличие от Хайдеггера, у Сартра, “бытие-с” предполагает, что “мое бытие-для-другого, т.е. мое Я-объект, не есть образ, отрезанный от меня и произрастающий в чужом сознании: это вполне реальное бытие, мое бытие как условие моей самости перед лицом другого и самости другого перед лицом меня”, – не “Ты и Я”, а “Мы”. Аналогична онтологическая семантика концепции “бытия-друг-с-другом” как единства модусов “нераздельности” и “неслиянности” в экзистенциальном психоанализе Бинсвангера; герменевтическая трактовка Я у Гадамера (“открытое для понимания бытие есть Я”); онтологическая семантика преодоления отчаяния благодаря данности “Ты” в философской антропологии (О.Ф. Больнов). В культурологической ветви философской антропологии разрабатывается также трактовка культурного творчества как способа бытия человека в мире (Ротхакер и М.Лондман). Новый этап интерпретации О. в неклассическом ключе связан c философией постмодерна, восходящей в своих онтологических построениях (читай: антионтологических деcтрукциях) к презумпции Хайдеггера, вводящего, по оценке Делеза, “доонтологическое понятие Бытия”: “онтология имеет в качестве фундаментальной дисциплины аналитику Вот-Бытия. В этом одновременно заключено;саму онтологию нельзя обосновать онтологически” (Хайдеггер). Согласно постмодернистской рефлексии, вся предшествующая философская традиция может интерпретироваться как последовательное развитие и углубление идеи деонтологизации: к примеру, если классическая философская традиция оценена как ориентированная на “онтологизацию значения”, то символическая концепция – как делающая определенный поворот к их “деонтологизации”, а модернизм – как сохраняющий лишь идею исходной “онтологической укорененности” субъективного опыта (Д.В.Фоккема). Что же касается рефлексивной оценки собственной парадигмальной позиции, то постмодернизм конституирует фундаментальный принцип “эпистемологического сомнения” в принципиальной возможности конструирования какой бы то ни было “модели мира” и программный отказ от любых попыток создания онтологии.

О. оказывается невозможной в системе отсчета постмодернизма и эта невозможность артикулируется по нескольким регистрам.

1. Прежде всего, культура постмодерна задает видение реальности как артикулированной принципиально семиотически (см. Постмодернистская чувствительность), что порождает радикально новые стратегии по отношению к ней. В категориальном контексте постмодернистской философии бытие интерпретируется как “трансцендентальное означаемое” (Деррида), в силу чего не может быть осмыслено как обладающее онтологическим статусом (см. Трансцендентальное означаемое). В постмодернистской парадигме исчерпывающего (в смысле: исчерпывающего объект до дна) семиотизма феномен бытия не может быть конституирован как в онтологическом смысле: “система категорий – это система способов конструирования бытия” (Деррида).

2. Отказ от идеи самоидентичности бытия (см. Идентичность, Тождества философия) и презумпции его фундированности рационально постигаемым логосом (см. Логос, Логоцентризм), приведшие постмодернизм к радикальному отказу от идеи конституирования метафизики (см. Метафизика, Постметафизическое мышление), влекут за собой и финальное снятие возможности О. как таковой, т.е. дискредитацию традиционного “онто-центризма” (см. Онто-тео-телео-фалло-фоно-лого-центризм). Дискредитация постмодернизмом возможности значения как имманентного (т.е. онтологически заданного) значения (см. Пустой знак, Означивание), реконструкция которого соответствовала в классической герменевтике пониманию (см. Герменевтика), эквивалентна в философии постмодернизма деструкции самой идеи О.

3. В контексте постмодернистской концепции симуляции (см. Симуляция) основанием отказа от идеи построения О. выступает невозможность артикуляции реальности как таковой, – место последней занимает в постмодернизме так называемая “гиперреальность” как виртуальный результат симулирования реального, не могущий претендовать на статус О. (см. Виртуальная реальность).

4. Концептуальные основания постмодернистской “метафизики отсутствия” (см. Метафизика отсутствия) также лишают смысла само понятие О., ибо снимают возможность “онто-теологического определения бытия как наличия” (Деррида).

5. Важнейшую роль в отказе постмодернизма от построения О. сыграл такой феномен современной культуры, как “переоткрытие времени”, т.е. введение идеи темпоральности в парадигмальные основания видения реальности. В данном контексте постмодернистская философия актуализирует восходящую к Канту идею о том, что О. как таковая может мыслиться лишь как атрибутивно обладающая модальностью необходимости, что делает ее “невозможной во времени”.

6. Несмотря на постмодернистскую презумпцию философствования вне традиционных бинарных оппозиций (см. Бинаризм), разрушение классической структуры субъекта в фундаментальной для постмодерна парадигме (см. “Смерть субъекта”) обусловливает – в качестве когерентного процесса – и парадигмальную кончину объекта.

Таким образом, в целом, в постмодернистском контексте О. (в качестве системно организованной категориальной матрицы для описания бытия как такового – вне его социокультурной ангажированности) оказывается принципиально невозможной. Бесконечность и, следовательно, открытость ветвящихся и пересекающихся (см. Ризома) значений, приписываемых объекту бесконечностью его культурных интерпретаций, практически растворяет его как качественную определенность самости в плюрализме трактовок. К примеру, яйцо в различных культурных средах может выступать символом жизни, Брахмы, Пань-Гу, Солнца, земли и неба, мирового зла, брака, змеи, космогенеза, Леды, воскресающего Христа, фаллоса, etc. Интериоризация субъектом соответствующих значений в процессе социализации артикулирует для него объект в качестве значимого – онтологически определенного. Знание же всех возможных значений в рамках культуры постмодерна снимает саму возможность значения как артикулированного онтологически. Классические требования определенности значения и изоморфизма его соотнесенности с десигнатом и денотатом сменяются в постмодерне фундаментальным отказом от любых “идентичностей” (Клоссовски), что находит свое проявление в программной замене понятийных средств выражения мысли (как способов фиксации онтологически заданной реальности) на симулякр как способ фиксации принципиально нефиксируемых состояний (см. Идентичность, Симулякр). Единственной формой артикуляции бытия оказывается в постмодерне нарратив, т.е. процессуальность рассказа как способа бытия текста, понятого в качестве единственного способа бытия (см. Нарратив). Нарратив, таким образом, “творит реальность” (Джеймисон), и нет бытия, кроме актуальной в данный момент наррации. Происходит нечто “вроде крушения реальности. Слова превращаются в звучащую оболочку, лишенную смысла” (Э.Ионеско). В этом контексте все предшествующие О. выступают как результат ментальных объективации смыслообразующих для той или иной культуры “метанарраций”, “больших рассказов” (см. Нарратив, Закат метанарраций). Постмодерн противопоставляет им программный плюрализм дискурсивных практик наррации, реализующий себя в коммуникативных языковых играх (см. After-postmodernism, Апель, Языковые игры). Интерсубъективный контекст последних неизбежно предполагает Другого (см. Другой), пусть даже этим “двойником… является моя самость, которая покидает меня как удвоение другого” (Делез). Именно такая диалогичность продуцирует условия возможности события (см. Событие), “перфоманса” (англ. performance – действо, бытие, спектакль) как ситуативно актуализирующегося состояния, в рамках которого оказывается реализуемой если не определенность, то, по крайней мере, виртуальная конкретность смыслов, применительно к чему постмодерн и “продуцирует философию, которая является не концепцией, но событием, онтологией настоящего” (Делез). (См. также Бытие, Метафизика, Постметафизическое мышление, Тождества философия, Различия философия.)

Словосочетание «онтология» образовано из греческих слов «ontos» (бытие) и «logos» (слово) и по-русски переводится как учение о бытии.

Ранее всего этот термин встречается в «Философском лексиконе» (1613) немецкого философз Рудольфа Гоклениуса, одном из первых философских словарей, где он применялся для обозначения аспекта метафизики, связанного с трактовкой бытия, который нужно было отделить от другого гносеологического аспекта ее. Смысл терминов «метафизика» и «онтология», таким образом, весьма близок, и вплоть до сер XIX в. их нередко употребляли как синонимы. Во 2-й пол. XIX в. возобладало узкокритическое понимание метафизики, и постепенно этот термин выходит из употребления. Онтотология же утверждается в своем основном значении - обозначения раздела философского знания, посвященного вопросам бытия.

Этот раздел, или область философии, однако, возник гораздо раньше, чем утвердился и даже возник сам термин, его называющий. Онтологическая проблематика в чистом виде впервые вычленяется в философии элеатов (рубеж VI-V вв. до н. э.) и занимает центральное место в философских системах Платона и Аристотеля.

Последний, разграничивая предмет философии и предмет специальных наук , указывал, что «все такие науки имеют дело с тем или другим специальные бытием, ... а не сущим просто и как таким...»". Особенноесть философии (Аристотель ее называл в силу этого «первой философией») в том, что «именно ей надлежит произвести рассмотрение относительно сущего как такого, и в чем его суть, и какие у него свойства, поскольку оно - сушее» Аристотель, таким образом, ставит перед фи юсофией задачи прежде всего онтологического свойства

Итак, онтология - это учение о бытии, о сушем. Эта раздел (область) философии, рассматривающий бытие, существование вообще - отвлекаясь ся свойств и особенностей существующего и от его частных разновидностей.

Основные вопросы онтологии

Философия ставит вопросы:

• Что такое бытие?
• Что значит - существовать?
• Что такое небытие и что значит - не существовать?
• Как можно существовать?
• Все ли сущее существует одинаково?
• Существовало ли сущее всегда, или же оно возникло?
• Возможно ли вечное существование?
• Всегда ли сущее существовало одинаково, или оно подвержено изменению?
• Если оно подвержено изменению, то каков его характер и чем оно вызвано?

Список этих вопросов очень велик, он не может быть даже конечным, ибо каждый из вопросов влечет за собой другие, те - следующие, и т. д. Надо также иметь в виду, что вопросы онтолоши лот-чески и содержательно взаимосвязаны, поэтому каждый философ вынужден развертывать свою собственную систему вопро сов-ответов. Так возникли онтологические построения Платона и Аристотеля, Декарта и Спинозы, Лейбница и Гегеля.

Вопросы онтологии (вышеприведенные и другие) выглядят абсурдными с точки зрения так называемого здравого смысла. Постановка таких вопросов несвойственна обыденному созна нию, которое склонно рассматривать лишь индивидуальное бытие человека и оценивать при этом лишь степень удовлетворенности-неудовлетворенности этим бытием. «Жить - хорошо!» - так, светясь радостью, оценил свое бытие Трус, герой знаменитой кинокомедии -«А хорошо жить еще лучше!» - тут же уточнил эту нехитрую «формулу бытия» другой ее герой - Балбес. Формулируя онтолст ические вопросы и размышляя над ними, человек выходит за пределы обыденного созна ний, поднимается над ним. Ему требуются иные мыслительные, средства, которыми обыденное сознание не располагает,

Понятия онтологии

Философия для осмысления онтологических вопросов применяет особые формы мышления - категории. Это предельно широкие понятия, многие из которых раскрываются лишь друг через друга и используются попарно. Таковы, например, бытие и небытие, качество и количество, сущность и явление, возможность и действительность, необходимость и случайность, единое и многое, целое и часть, движение и покой и др. Трактовка, содержательное наполнение, да и сам выбор категорий всегда оригинальны у разных мыслителей. Поэтому философия дает нам такое разнообразие онтологических схем.

Онтоло́гия (новолат. ontologia от др.-греч. ὄν, род. п. ὄντος - сущее, то, что существует и λόγος - учение, наука) - учение о сущем; учение о бытии как таковом; раздел философии, изучающий фундаментальные принципы бытия, наиболее общие сущности и категории сущего.

Основной вопрос онтологии: что существует?

Основные понятия онтологии: бытие , структура , свойства , формы бытия (материальное, идеальное, экзистенциальное), пространство , время , движение .

Мате́рия (от лат. materia - вещество) - философская категория для обозначения физической субстанциивообще, в противоположность сознанию (духу). В материалистической философской традиции категория "материя" обозначает субстанцию, обладающую статусом первоначала (объективной реальностью) по отношению к сознанию (субъективной реальности): материя отображается нашими ощущениями, существуя независимо от них (объективно).

Материя является обобщением понятия материального и идеального, в силу их относительности. Тогда как термин «реальность» носитгносеологический оттенок, термин «материя» носит онтологический оттенок.

Понятие материи является одним из фундаментальных понятий материализма и, в частности, такого направления в философии, как диалектический материализм.

Атрибуты и свойства материи

Атрибутами материи, всеобщими формами её бытия являются движение, пространство и время, которые не существуют вне материи. Точно так же не может быть и материальных объектов, которые не обладали бы пространственно-временными свойствами.

Фридрих Энгельс выделил пять форм движения материи:

физическая;

химическая;

биологическая;

социальная;

механическая.

Универсальными свойствами материи являются:

несотворимость и неуничтожимость

вечность существования во времени и бесконечность в пространстве

материи всегда присущи движение и изменение, саморазвитие, превращение одних состояний в другие

детерминированность всех явлений

причинность - зависимость явлений и предметов от структурных связей в материальных системах и внешних воздействий, от порождающих их причин и условий

отражение - проявляется во всех процессах, но зависит от структуры взаимодействующих систем и характера внешних воздействий. Историческое развитие свойства отражения приводит к появлению высшей его формы - абстрактного мышления

Универсальные законы существования и развития материи:

Закон единства и борьбы противоположностей

Закон перехода количественных изменений в качественные

Закон отрицания отрицания

Формы движения материи

Формы движения материи - основные типы движения и взаимодействия материальных объектов, выражающие их целостные изменения. Каждому телу присуще не одна, а ряд форм материального движения. В современной науке выделяются три основные группы, которые в свою очередь имеют множество своих специфических форм движения:

в неорганической природе,

пространственное перемещение;

движение элементарных частиц и полей - электромагнитные, гравитационные, сильные и слабые взаимодействия, процессы превращения элементарных частиц и др.;

движение и превращение атомов и молекул, включающее в себя химические реакции;

изменения в структуре макроскопических тел - тепловые процессы, изменение агрегатных состояний, звуковые колебания и другое;

геологические процессы;

изменение космических систем различных размеров: планет, звезд, галактик и их скоплений.;

в живой природе,

• обмен веществ,

  саморегуляция, управление и воспроизводство в биоценозах и других экологических системах;

  взаимодействие всей биосферы с природными системами Земли;

  внутриорганизменные биологические процессы, направленные на обеспечение сохранения организмов, поддержание стабильности внутренней среды в меняющихся условиях существования;

  надорганизменные процессы выражают отношения между представителями различных видов в экосистемах и определяют их численность, зону распространения (ареал) и эволюцию;

в обществе,

• многообразные проявления сознательной деятельности людей;

  все высшие формы отражения и целенаправленного преобразования действительности.

Более высокие формы движения материи исторически возникают на основе относительно низших и включают их в себя в преобразованном виде. Между ними существует единство и взаимное влияние. Но высшие формы движения качественно отличны от низших и несводимы к ним. Раскрытие материальных взаимоотношений имеет огромное значение для понимания единства мира, исторического развития материи, для познания сущности сложных явлений и практического управления ими.

Созна́ние - состояние психической жизни человека, выражающееся в субъективной переживаемости событий внешнего мира и жизни самого индивида, а также в отчёте об этих событиях .

Термин сознание является трудным для определения, поскольку данное слово используется и понимается в широком спектре направлений. Сознание может включать мысли, восприятия, воображение и самосознание и пр. В разное время оно может выступать как тип ментального состояния, как способ восприятия, как способ взаимоотношений с другими. Оно может быть описано как точка зрения, как Я. Многие философы рассматривают сознание как самую важную вещь в мире. С другой стороны, многие ученые склонны рассматривать это слово как слишком расплывчатое по значению для того, чтобы его использовать.

АБСОЛЮТ (от лат. absolutus -- безусловный, неограниченный), в философии и религии -- безусловное, совершенное начало бытия, свободное от каких-либо отношений и условий (бог, абсолютная личность -- в теизме, Единое -- в неоплатонизме и т. п.).

БЫТИЕ , философское понятие, концептуализирующее наличие явлений и предметов (самих по себе или как данности в сознании), а не содержательный их аспект; синоним понятий «существование» и «сущее». Часто выступает как элемент понятийной оппозиции (напр., бытие и сознание, бытие и мышление, бытие и сущность.) Проблемы бытия изучает философская дисциплина «онтология».

ДИАЛЕКТИКА [от греч. dialektike (techne) -- искусство вести беседу, спор], философское учение о становлении и развитии бытия и познания и основанный на этом учении метод мышления. В истории философии выдвигались различные толкования диалектики: как учения о вечном становлении и изменчивости бытия (Гераклит); искусства диалога, достижения истины путем противоборства мнений (Сократ); метода расчленения и связывания понятий с целью постижения сверхчувственной (идеальной) сущности вещей (Платон); учения о совпадении (единстве) противоположностей (Николай Кузанский, Дж. Бруно); способа разрушения иллюзий человеческого разума, который, стремясь к цельному и абсолютному знанию, неминуемо запутывается в противоречиях (И. Кант); всеобщего метода постижения противоречий (внутренних импульсов) развития бытия, духа и истории (Г. В. Ф. Гегель); учения и метода, выдвигаемых в качестве основы познания действительности и ее революционного преобразования (К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин).

Диалектика – это учение о развитии, наука о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления. Идея развития является сущностным принципом мировоззрения. Платон полагал, что развитие (становление – в его философии) не «дотягивает» до уровня идей, подлинного бытия, но оно и не сводится до уровня материи, т.е. бездуховного бытия. Есть состояние лучшее, чем развитие, т.е. идея, но есть и худшее, чем развитие, т.е. небытие. Развитие опосредует связи этих миров, его роль служебная, посредническая. Закон – это внутренняя и устойчивая связь явлений, обусловливающая их упорядоченное изменение. Закон есть отражение существенного. В диалектике существуют три закона: закон единства и борьбы противоположностей, указывающий на источник развития; закон перехода количества в качество, указывающий на «механизм развития»; закон отрицания отрицания, показывающий тенденцию развития. Диалектические законы развития выражают существенных связи вещей. Идея развития в философии и науке ХХ в. Мы можем наблюдать внутренние и внешние противоречия классической теории развития в ХХ в.: Противоречия между идеей бесконечного развития и идеей человека как высшей конечной формы этого развития. Расхождения диалектики и идеи развития. Критическая диалектика, «негативная диалектика», «экзистенциальная диалектика» как типы диалектики без идеи развития. Концепции «творческой эволюции», «эмерджентной эволюции» как типы теории развития без диалектики. Ограничение сферы действия законов развития в системных методологиях. Герменевтика представляет игру как принцип развития. Категория (греч. высказывание, свидетельство) – форма выражения в понятиях наиболее общих, существенных свойств и законов природы, общества, мышления и отношения человека к миру. Сущность и явление – универсальные категории философии, выражающие предельную противоположность между умопостигаемыми и чувственно воспринимаемыми сторонами вещей. Сущность – внутреннее, законосообразное, самодействующее, скрытое, творящее начало бытия. Явление – внешнее, случайное, зависимое от другого, видимое, производное начало мира. Видимость, кажимость, проблема превращенных форм. Возможность взаимоотчуждения сущности и явления. Эссенциализм и феноменализм как искаженно-отчужденные образы сущности и явления. ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ

ПРОСТРАНСТВО И время , философские категории. Пространство - форма существования материальных объектов и процессов (характеризует структурность и протяженность материальных систем); время - форма последовательной смены состояний объектов и процессов (характеризует длительность их бытия). Пространство и время имеют объективный характер , неразрывно связаны друг с другом, бесконечны. Универсальные свойства времени - длительность, неповторяемость, необратимость; всеобщие свойства пространства - протяженность, единство прерывности и непрерывности.

— это учение о бытии , выступающее в системе философии одним из базисных её компонентов. Как раздел философии онтология изучает фундаментальные принципы устройства бытия, его начала, сущностные формы, свойства и категориальные распределения.

Предметом онтологии выступает само по себе сущее или бытие как таковое (независимо от субъекта и его деятельности), содержание которого раскрывается в таких категориях, как нечто и ничто, возможное и невозможное, определённое и неопределённое, количество и мера, качество, порядок и истина, а также в понятиях пространство, время, движение, форма, становление, происхождение, переход и ряде других. В современной неклассической философии под онтологией понимается интерпретация способов бытия с нефиксированным статусом.

Онтология — в системе научных дисциплин — понимается как организация некоторой предметной области знаний, представленная в виде концептуальной схемы, которая состоит из структуры данных, содержащей совокупность объектов, их классов, связей между ними и правил, принятых в данной области. Онтологический анализ предметной области той или иной области знания, научной дисциплины или исследовательской программы направлен на выявление объективного статуса создаваемых ими идеальных объектов и теоретических конструктов.

Онтология как выявление и описание предметных областей, вовлеченных в орбиту человеческой жизнедеятельности, противопоставляется онтике , то есть умозрительному конструированию бытия как такового и его моментов, которым приписывается существование, хотя они существуют безотносительно любых актов эмпирического и теоретического знания, любых феноменов сознания.

Онтология — в системе методологического знания — понимается как фундаментальная форма выражения объективности в рамках той или иной мыследеятельности . Онтологическое представление есть такое порождаемое мыследеятельностью представление (то есть в широком смысле «знание») об объекте, которое в то же время используется не как знание, а в качестве самого объекта, объекта «как такового», вне и независимо от какой-либо мыследеятельности.

В этом смысле, относительно той или иной мыследеятельности как системно-структурной целостности, онтология выполняет функцию реальности, проекции мыследеятельности на «логическую плоскость» реальности. Поэтому все другие составляющие мыследеятельности объективируются и интерпретируются на онтологической картине, через неё выявляя и обретая свою сущность. Методологическое конструирование онтологической картины называется онтологизацией .

Впервые термин «Онтология» был введён Р. Гоклениусом и параллельно И. Клаубергом, применившим его под названием «онтософия» в качестве эквивалента понятию «метафизика» («Metaphysika de ente, quae rectus Ontosophia», 1656). Далее понятие «онтология» было закреплено и существенно расширено в философских трудах X. Вольфа, в которых он изложил учение об онтологии как фундаментальном разделе метафизики (metaphysica generalis), составляющим, наряду с космологией, теологией и психологией (metaphysica specialis), её главное содержание.

Распространению термина «онтология» способствовало широкое распространение учений X. Вольфа в материковой Европе XVIII века. К настоящему времени в различных интерпретациях знания сложилось множество программ онтологии, которые предполагают различные схемы деятельности. Многообразие форм онтологии обусловлено многообразием познавательных проблем — от постижения того, что такое познание, до исследования возникновения вещей, и от осмысления структур вещей до анализа бытия как системы различных процессов.

Онтология выделилась из учений о бытии природы как учение о самом бытии ещё в ранней греческой философии, хотя специального терминологического обозначения у него в то время не было.

Первоначально постановка проблемы бытия встречается в деятельности Элейской школы , представители которой различали индивидуальное бытие тех или иных конкретных объектов и «чистое бытие», составляющее неизменную и вечную основу видимого многообразия мира. Чтобы рассматривать бытие само по себе, в отличие от его частных проявлений в тех или иных конкретных вещах, требуется допустить, что такое «чистое» бытие не есть фиктивный объект, а представляет особого рода реальность. Такое допущение делает Парменид, переходя, таким образом, от рассуждении о существовании отдельных вещей к размышлениям о сущем как таковом.

Совершая этот переход, философия претендовала на открытие такой реальности, которая в принципе не могла стать предметом чувственного восприятия. Поэтому решающим для самообоснования философии становится вопрос о том, может ли мышление независимо от эмпирического опыта обеспечить достижение объективной общезначимой истины. Тезис Парменида , выводящий бытие из необходимой истинности мысли о бытии, становится таким обоснованием и выступает как одна из основополагающих идей, связывающих воедино мышление и бытие.

Суть этого тезиса состоит в том, что мысль, чем яснее и отчетливее она представляется человеком, есть нечто большее, чем просто субъективное переживание: она заключает в себе некую объективность, а, стало быть, бытие и мышление — это одно и то же. Эта идея оказала влияние на учения Платона и неоплатоников о бытии и об истине и через них на всю европейскую традицию. Тем самым сформировались предпосылки сыгравшего значительную роль в западной философии методологического принципа, позволяющего выводить необходимость существования объекта из мысли об этом объекте, — так называемого онтологического аргумента.

Доказательства вневременной, внепространственной, немножественной и умопостигаемой природы бытия считаются первой логической аргументацией в истории западной философии. Подвижное многообразие мира рассматривалось Элейской школой как обманчивое явление. Это строгое различение было смягчено последующими онтологическими теориями досократиков, предметом которых было уже не «чистое» бытие, а качественно определённые начала бытия («корни» Эмпедокла, «семена» Анаксагора, «атомы» Демокрита).

Подобное понимание позволяло объяснить связь бытия с конкретными предметами, умопостигаемого — с чувственным восприятием. Одновременно возникает критическая оппозиция софистам, которые отвергают мыслимость бытия и косвенно саму осмысленность этого понятия. Сократ избегал онтологической тематики, поэтому можно лишь догадываться о его позиции, но его тезис о тождестве (объективного) знания и (субъективной) добродетели позволяет предположить, что впервые им поставлена проблема личностного бытия.

Наиболее полную концепцию онтологии развил Платон . Её можно назвать эйдетической онтологией, где порождающейся моделью являются эйдосы (универсалии), их воплощениями — числа, которые являются образцами (парадейгмами) формирования изменчивых тел. В трояком членении бытия (эйдосы, числа и физический мир) главенствующее место занимают эйдосы, существующие в запредельном разумном мире, вспоминаемом в человеческом знании.

Онтология у Платона тесно связана с учением о познании как интеллектуальном восхождении к истинно сущим видам бытия. Противопоставляя знание и мнение по их содержанию, критериям и достоверности, Платон трактует познание как восхождение к умным идеям — к высшим родам сущего, к вечному и неизменному бытию — Единому, или Благу. В диалогах «Тимей» и «Парменид» Платон развёртывает космологию на основе учения о правильных геометрических телах (тетраэдрах, октаэдрах, икосаэдрах, додекаэдрах). Пропорции в отношениях между этими математическими и физико-геометрическими структурами объясняет, согласно Платону, переход от одних стихий к другим.

Аристотель систематизировал и развил идеи Платона, развивая при этом иной — континуалистский и одновременно эссенциалистский вариант онтологии. Эссенциализм в онтологии Аристотеля выражен в учении о первой и второй сущностях (усии) исходит из трактовки отношений вещи и имени (омонимия, синонимия и паронимия), которые подчиняются родо-видовой принадлежности. В отличие от Платона, для которого род представляет собой «класс классов универсалий», или модель, порождающую многообразие вещей, Аристотель не связывает с родом возникновение и уничтожение вещей, живых тел и тому подобное.

Он подчиняет эссенциализм в онтологии континуалистской схеме — взаимоотношению материи и формы: материя вечна и переходит из одного состояния в другое под воздействием активной и первичной формы. Допуская существование «первой материи» как неопределённого сущего, лишённого любых свойств, он предполагает существование формы форм («эйдоса эйдосов») — Перводвигателя, неподвижного и самосозерцающего божества. Подчёркивая приоритет формы над материей, Аристотель развивает позиции гилеморфизма и соединяет их с модальной онтологией, в которой центральными оказываются категории возможности (dynamis) и действительности (energeia): материя оказывается возможностью, а форма — действующим началом.

Ему подчиняются и различные формы движения, завершающиеся в энтелехии — осуществлении цели любой вещи, и живые существа с их морфологией, где душа — энтелехия органического тела, и весь космос с его формой — неподвижным и неизменным Перводвигателем. Истоками онтологических схем Аристотеля являются универсализация, во-первых, производящего отношения человека к миру, в котором деятельность предстаёт как активное начало формирования любой вещи (pragma), и, во-вторых, форм (morphe) органических тел, прежде всего живых существ.

С этими схемами онтологии связано учение Аристотеля о различных уровнях реальности, отличающихся по уровню потенциальности и актуальности, его различение energeia с её атемпоральностью, полнотой реальности и телеологической самосвершенностью и kinesis (движения). Перводвигатель является Умом в наивысшей и завершённой действительности, а онтология совпадает у Аристотеля с теологией. Аристотель вводит ряд новых и значимых для позднейшей онтологии тем: бытие как действительность, божественный ум, бытие как единство противоположностей и конкретный «предел осмысления» материи формой. Позднее модальная онтология Аристотеля интерпретируется в двух направлениях.

С одной стороны, она истолковывается теологически, став в монотеистических религиях учением о божественной энергии (так, у Евсевия нисхождение Бога на гору Синай описывается как действие божие). С другой стороны, «категории энергия», «возможность» и «действительность» используются при описании работы механизмов (Герон Александрийский), деятельности органов человеческого тела (Гален Клавдий), способностей человека (Филон Александрийский). Плотин разделяет энергию на два вида — внутреннюю и внешнюю; первая порождающая, в том числе души созерцательным Умом, или Единым — высшей энергией. Для Прокла Единое — это Бог, причина бытия всего сущего.

Онтология Платона и Аристотеля и её более поздняя переработка оказала определяющее воздействие на всю европейскую онтологическую традицию. Средневековые мыслители искусно приспособили античную онтологию к решению теологических проблем. Такое сопряжение онтологии и теологии было подготовлено некоторыми течениями эллинистической философии (стоицизмом, Филоном Александрийским, гностиками, средним и новым платонизмом) и раннехристианскими мыслителями (Марий Викторин, Августин , Боэций , Дионисий Ареопагит и другие).

Онтологический аргумент — метод доказательства, при помощи которого существование объекта выводится из мысли о нём, — в этот период широко применяется в теологии как основание так называемого онтологического доказательства бытия Бога, когда из идеи высшего совершенства выводится необходимость его существования, иначе оно не было бы таковым. В средневековой онтологии — в зависимости от ориентации мыслителя — понятие абсолютного бытия могло отличаться от божественного абсолюта (и тогда Бог мыслится как даритель и источник бытия) или отождествляться с Богом (при этом парменидовское понимание бытия часто сливается с платоновской «трактовкой блага»), множество чистых сущностей (платоновское бытие) сближалось с представлением об ангельской иерархии и понималось как бытие, посредствующее между Богом и миром.

Часть этих сущностей (эссенций), наделяемых Богом благодатью бытия, толковалась как наличное существование (экзистенция). Характерен для средневековой онтологии «онтологический аргумент» Ансельма Кентерберийского , в соответствии с которым необходимость бытия Бога выводится из понятия о Боге. Аргумент имел долгую историю и до сих пор вызывает споры как богословов, так и логиков. Многовековая дискуссия об «онтологическом аргументе» выявила ряд отождествлений, как гносеологических, так и лингвистических, и показала его логическую ненадежность, поскольку неявно исходит в онтологии из онтических предпосылок, вводящих бытие как нечто немыслимое. Зрелая схоластическая онтология отличается подробной категориальной разработкой, детальным различением уровней бытия (субстанциального и акцидентального, актуального и потенциального, необходимого, возможного и случайного и так далее).

К XIII веку накапливаются антиномии онтологии, и за их решение берутся лучшие мыслители эпохи. При этом намечается разделение онтологической мысли на два потока: на аристотелевскую и августинианскую традицию. Главный представитель аристотелизма — Фома Аквинский — вводит в средневековую онтологию плодотворное различение сущности и существования, а также акцентирует момент творческой действенности бытия, сосредоточенной в полной мере в самом бытии (ipsum esse), в Боге как actus purus (чистый акт). Из традиции Августина исходит Иоанн Дунс Скот, главный оппонент Фомы Аквинского.

Он отвергает жёсткое различение сущности и существования, полагая, что абсолютная полнота сущности и есть существование. В то же время над миром сущностей возвышается Бог, о котором уместнее мыслить с помощью категорий Бесконечности и Воли. Эта установка Дунса Скота кладет начало онтологическому волюнтаризму. Различные онтологические установки проявились в споре схоластов об универсалиях, из которого вырастает номинализм У. Оккама с его идеей примата воли и невозможности реального бытия универсалий. Оккамистская онтология играет большую роль в деструкции классической схоластики и формировании мировоззрения Нового времени.

Философской мысли Ренессанса в целом чужда онтологическая проблематика, но в XV веке отмечается значительная веха в истории онтологии — учение Николая Кузанского, которое содержит и суммирующие моменты, и новаторские. Кроме того, далеко не бесплодно развивалась поздняя схоластика, и в XVI веке она создаёт в рамках томистских комментариев ряд утончённых онтологических построений (И. Капреол, Ф. Каетан, Ф. Суарес).

В Новое время теология утрачивает статус высшего типа знания, а идеалом познания становится наука, однако онтологический аргумент сохраняет своё значение в качестве методологической основы поиска достоверных основ научного познания (см.: Методы научного познания). Если в эпоху Возрождения утвердился пантеизм в понимании вовлеченности Бога в мир, а энергия понималась как имманентная характеристика бытия, то философия Нового времени выдвинула новую онтологическую схему, которая исходила из естественных тел, их сил и их баланса, а природу трактовала как систему природных тел и их элементов. Категория «вещь» с её свойствами и количественными параметрами стала фундаментом онтологии этого периода. Учение об обществе и о человеке основывалось на применении схем и моделей механики, дедуктивных методов геометрии, на различении статики и динамики.

Онтология рационализма Р. Декарта , Б. Спинозы и Г. В. Лейбница описывает взаимоотношение субстанций и соподчинение уровней бытия, и связанные с ними проблемы (Бог и субстанция, множественность и взаимодействие субстанций, выводимость из понятия субстанции её единичных состояний, законы развития субстанции) становятся центральной темой онтологии. Однако обоснованием систем рационалистов является уже не онтология, а гносеология. Р. Декарт, основоположник рационалистической трактовки понятия бытия, предпринимая попытку объединить учение о бытии и учение о познании, рассматривает бытие через призму теории познания, находя субстанциональную основу мысли о бытии в чистом акте самосознания — в «когито».

Онтологический смысл декартовского аргумента заключается в несомненной самодостоверности данного акта. Благодаря этой самодостоверности мышление выступает уже не просто как мышление бытия, но само становится бытийственным актом. Таким образом, мышление становится для Декарта наиболее адекватным способом не только обнаружения, но и удостоверения бытия» а бытие — содержанием и целью мышления. Развивая идеи Р. Декарта, Хр. Вольф разрабатывает рационалистическую онтологию, где мир понимается как совокупность существующих объектов, способ бытия каждого из которых определяется его сущностью, постигаемой разумом в виде ясной и отчётливой идеи.

Основным методологическим принципом онтологии Хр. Вольфа становится принцип непротиворечивости, понимаемой как фундаментальная «характеристика бытия как такового, ибо ничто не может одновременно быть и не быть. Принцип достаточного основания, в свою очередь, призван объяснить, почему одни из сущностей реализуются в существовании, другие — нет, причём в объяснении и обосновании нуждается именно бытие, а не небытие. Основным методом такой онтологии становится дедукция, посредством которой из ясных и несомненных первых принципов выводятся необходимые истины о бытии. Дальнейшее развитие рационалистической философии привело к утверждению фактического тождества бытия и мышления, которые, выступая формами инобытия друг друга, обретают способность друг в друга переходить.

Новоевропейская научная мысль выдвинула свои онтологические представления, основанные на «механистических» моделях, методах и способах объяснения, утвердив механику в качестве приоритетной научной дисциплины.

В классической механике представлены различные варианты онтологии :

Онтология картезианской физики, которая основана на различении субстанций на мыслящую и протяжённую, на трактовке движения как перемещения в пространстве, на непрерывности материи, движение частиц которой образует вихри;

Онтология ньютонианской физики с её допущением абсолютного пространства и абсолютного движения, изотропностью пустого пространства, наделённостью тел силами;

Онтология лейбницианской физики, которая не допускает действие сил на расстоянии, существования абсолютного пространства и абсолютного движения, но предполагает активность-силу первичных элементов — монад.

Помимо указанных трёх версий онтологии, в теориях механики Хр. Гюйгенса, Л. Эйлера, Р. Бошковича были построены специфические онтологические схемы. В биологии организма вводились специфические схемы описания и объяснения — организм рассматривался как естественное тело, обладающее раздражимостью, действием и реакцией, не редуцируемых к механике сил, хотя многие учёные стремились свести жизнь в форме организма к механике.

Наряду с доминирующей онтологией естественной вещи в классической науке существовали и онтологии субстанции и атрибутов, атомов и их свойств, а качества редуцировались к количественно измеряемым параметрам. Многообразие онтологических схем даже в механике потребовало их уяснения и обобщения в формируемом учении о первых началах — о вещах, определённых и неопределённых, о целом и частях, о сложных и простых сущностях, о началах и причинах, о знаке и обозначаемой им вещи. Таково, например, оглавление «Метафизики» Хр. Баумейстера (1789) — сторонника идей Г. В. Лейбница и Хр. Вольфа.

Поворотным пунктом в развитии онтологии явилась «критическая философия» И. Канта, противопоставившая «догматизму» старой онтологии новое понимание объективности как результата оформления чувственного материала категориальным аппаратом познающего субъекта. Позиция Канта относительно онтологии двояка: он критикует прежнюю «первую философию», подчёркивая как её достижения, так и неудачи, и определяет онтологию как часть метафизики, «составляющую систему всех рассудочных понятий и основоположений, поскольку они относятся к предметам, которые даны чувствам, и, следовательно, могут быть удостоверены опытом» (Кант И. Соч., Т. 6. — М.: 1966. С. 180).

Понимая онтологию как пропедевтическое и критическое преддверие подлинной метафизики, отождествляемой им с анализом условий и первых начал всякого априорного познания, он подвергает критике догматические версии онтологии, называя призрачными все попытки признать за понятиями рассудка объективную реальность без помощи чувственности. Предшествующая онтология толкуется им как гипостазирование понятий чистого рассудка. В «Критике чистого разума» (1781) Кант предлагает совершенно иную — критическую — интерпретацию онтологии. Её цель — дать анализ системы «всех понятий и основоположений, относящихся к предметам вообще» (Кант И. Критика чистого разума. // Соч., Т. 3. — М.: 1964. С. 688).

Он не приемлет предшествующую онтологию за её догматизацию опыта тех или иных наук, за стремление дать априорные синтетические знания о вещах вообще и стремится заменить её «скромным именем простой аналитики чистого рассудка» (Там же. С. 305). «Критическая философия» Канта задала новое понимание бытия как артикулированного в априорных познавательных формах, вне которых невозможна сама постановка онтологической проблемы. Бытие разделяется им на два типа реальности — на материальные феномены и идеальные категории, соединить их может только синтезирующая сила «Я».

Тем самым он задаёт параметры новой онтологии, в которой единая для докантовского мышления способность выхода в измерение «чистого бытия» распределена между теоретической способностью, обнаруживающей сверхчувственное бытие как трансцендентную запредельность, и практической способностью, открывающей бытие как посюстороннюю реальность свободы. В целом, Кант радикально трансформирует понимание онтологии: для него — это анализ трансцендентальных условий и основоположений познания, прежде всего естествознания.

Поэтому «Метафизических началах естествознания» (1786) он выявляет принципы классической физики как рационального знания о природе, которое представлено в системе категорий — в учении о трансцендентальной аналитике, затем (в 1798-1803) обсуждает вопрос о переходе от метафизических начал естествознания к физике, исходя из учения о материи, её естественных телах и движущих силах.

В послекантовской философии утвердилось критическое отношение к онтологии как сверхчувственному и спекулятивному знанию о природе, хотя представители немецкого идеализма (Ф. В. И. фон Шеллинг, Г. В. Ф. Гегель), опираясь на открытие Кантом трансцендентальной субъективности, отчасти вернулись к докантовской рационалистической традиции построения онтологии на основе гносеологии: в их системах бытие является закономерным этапом развития мышления, то есть моментом, когда мышление выявляет своё тождество с бытием.

Однако характер отождествления бытия и мысли (и соответственно онтологии и гносеологии) в их философии, делающей содержательной основой единства структуру субъекта познания, был обусловлен кантовским открытием активности субъекта. Именно поэтому онтология немецкого классического идеализма принципиально отличается от онтологии Нового времени: строение бытия постигается не в статичном созерцании, а в его историческом и логическом порождении, онтологическая истина понимается не как состояние, а как процесс. Основой построения онтологической концепции Г. В. Ф. Гегеля является принцип тождества мышления и бытия.

Исходя из этого принципа, в «Науке логики» (1812-1816) Гегель формулирует идею совпадения логики и онтологии и с этих позиций создаёт в разделах «Бытие» и «Сущность» субординированную систему категорий, выступающую как основное содержание его онтологической концепции. Построение системы онтологических категорий методом восхождения от абстрактного к конкретному позволяет само бытие представить как процесс, а процесс прежде всего как процесс развития — имманентного развития через противоречия, как переход количественных изменений в качественные, как единство непрерывности, постепенности и прерывности, скачкообразности, как отрицание отрицания.

Именно процессуальное понимание бытия отличает гегелевский подход к раскрытию содержания основной категории онтологии от тех определений и подходов к понятию бытия, которые существовали и существуют как в предшествующих Гегелю, так и в послегегелевских онтологических концепциях. Наряду с этим, Гегель в «Феноменологии духа» (1807) раскрыл сопряжённость ряда формообразований (Gestalte) сознания (господское и рабское самосознание, несчастное сознание, ужас перед террором в годы Французской революции и другие) c конкретными этапами исторической действительности, наполнив онтологию социально-историческим содержанием.

Для европейской философии XIX века характерно резкое падение интереса к онтологии как самостоятельному философскому направлению и критическое отношение к онтологизму предшествующей философии. С одной стороны, значительные достижения естественных наук послужили основой для попыток нефилософского синтетического описания единства мира и позитивистской критики онтологии.

С другой стороны, философия жизни пыталась свести онтологию (вместе с её источником — рационалистическим методом) к одному из побочных прагматических продуктов развития иррационального первоначала («воли» у А. Шопенгауэра и Ф. Ницше). Неокантианство и близкие к нему направления форсировали гносеологическое понимание онтологии, намеченное ещё в классической немецкой философии, превращая онтологию скорее в метод, чем в систему. От неокантианства идёт традиция отделения от онтологии аксиологии, предмет которой — ценности — не существует, но «значит».

К концу XIX — началу XX века на смену психологическим и гносеологическим трактовкам онтологии приходят направления, ориентирующиеся на пересмотр достижений предшествующей европейской философии и возврат к онтологизму. Наметилась также тенденция возвращения бытию его центрального места в философии, связанная со стремлением освободиться от диктата субъективности, который был характерен для европейской мысли Нового времени и лёг в основу индустриально-технической цивилизации

В феноменологии Э. Гуссерля возродилось позитивное отношение к онтологии как к эйдетической науке о предметах вообще. Гуссерлем разрабатываются пути перехода от «чистого сознания» к структуре бытия при помощи анализа интенциональных структур сознания, к полаганию мира без субъективных гносеологических привнесений, развивается идея «региональных онтологий» (которые вместо традиционной всеохватывающей онтологии позволяют строить метод эйдетического описания), вводится концепт «жизненного мира» как онтологической предзаданности и нередуцируемости повседневного опыта.

В «Идеях к чистой феноменологии» (1913) Гуссерль сделал мышление одним из актов переживания. Поэтому анализ предметного содержания, коррелятивного актам переживания, шире, чем просто анализ предметов мысли и включает в себя смысловых ноэм (имманентное содержание) таких ноэтических актов, как восприятие, воспоминание, внимание, фантазирование и другие. Их интенциональные предметные области различны — от предметности вещи до идеальной значимости. Поэтому Гуссерль проводит различие между потенциальным и актуальным полаганием смыслового содержания актов переживания, отмечая специфику объективирующихся (представления) и необъективирующихся (радость, желания, воля) актов.

В процессе исследования многообразных актов переживаний Гуссерль отдаёт предпочтение трансцендентальному учению о конституции чистого «Я» (некоего «Я-сообщества», коммуникационного сообщества «Я»), коррелятом которого оказывается «окружающий мир» (Umwelt) и в котором как в феноменологическом поле переплетены различные переживания. В феноменологии разума достигается конструктивное объективирование, проводится различие между онтическим, то есть относящимся к самим бытийственным моментам, и онтологическим, то есть относящимся к бытию как оно дано сознанию, и на этой основе проведено расчленение региональных, материальных онтологий и формальной онтологии Гуссерль ставит вопрос о возможности универсальной онтологии как идеальной системы всех региональных онтологий.

В феноменологической школе был продолжен анализ имагинативных представлений и их интенционального содержания в живописи (Л. Блауштайн) и литературных произведениях (Р. Ингарден). В трактате Ингардена «Спор о существовании мира» (1954-1965) соединены феноменологический подход, гносеологический реализм и тщательный анализ идущей от Аристотеля традиции онтологической мысли. Ингарден стремится описать возможные способы бытия и их возможные соотношения. Он делит онтологию на формальную, материальную и экзистенциальную онтологии, в соответствии с тремя аспектами, которые можно выделить у любого объекта (формальная структура, качественные характеристики и способ бытия).

Категории формальной онтологии связаны с известным онтологическим различением объектов, процессов и отношений. В дополнение к ним Ингарден вслед за Гуссерлем различает категории материальной онтологии; они включают реальные пространственно-временные объекты и объекты высокого уровня, например, произведения искусства. Наконец, он различает категории экзистенциальной онтологии, характеризующие способы бытия: зависимое — независимое существование, существование во времени — вне времени, обусловленное существование — необходимое существование и так далее. Четыре высших экзистенциально-онтологических категории у Ингардена — это: абсолютное, реальное, идеальное и чисто интенциональное существование.

Абсолютный (сверхвременный) способ бытия может быть приписан только бытию, подобному бытию Бога, которое не зависит от того, существует или существовало ли когда-нибудь что-либо ещё. Идеальный способ бытия — это вневременное существование, такое-как существование чисел в платонизме. Реальный способ бытия — способ существования случайных пространственно-временных объектов, к которым реалист отнёс бы, например, деревья и скалы. Чисто интенциональный способ бытия присущ, например, вымышленным персонажам и другим объектам, которые своей природой и своим существованием обязаны актам сознания. Таким образом спор между идеализмом и реализмом может быть переформулирован в спор о том, присущ ли так называемому «реальному миру» реальный или чисто интенциональный способ бытия.

Неокантианство выдвинуло учение о ценностях (аксиологию) — специфических предметах, которые не даны, а заданы, обладают значением (Г. Коген, П. Наторп) и конституируются в отношениях к предметам безусловной необходимости и долженствования (В. Виндельбанд, Г. Риккерт). Неотомизм возрождает и систематизирует онтологию средневековой схоластики (прежде всего Фомы Аквинского). Различные варианты экзистенциализма, пытаясь преодолеть психологизм в трактовке природы человека, описывают структуру человеческих переживаний как характеристики самого бытия.

В аксиологии М. Шелера ставится вопрос о способе бытия ценностей в их соотнесённости с актами познания и оценки. H. Гартман, отталкиваясь, как и М. Шелер, от неокантианства, объявил бытие центральным понятием философии, а онтологию — главной философской наукой, основой как теории познания, так и этики. В своей «критической онтологии» Гартман не принял гуссерлевского отождествления о. с анализом конституирующих актов трансцендентальной субъективности и занял более реалистическую позицию. Бытие, по Гартману, выходит за пределы всякого сущего и потому не поддаётся прямому определению; предмет онтологии — бытие сущего. Исследуя (в отличие от конкретных наук) сущее как таковое (ens qua ens Аристотеля), онтология тем самым касается и бытия.

Взятое в своём онтологическом измерении, сущее, по Гартману, отличается от предметного бытия, или «бытия-в-себе», как его обычно рассматривает гносеология, то есть как объект, противоположный субъекту; сущее как таковое не является противоположностью чего бы то ни было, оно также нейтрально по отношению к любым категориальным определениям. Бытийные моменты сущего — существование (Dasein) и качественная определённость, связанная с сущностью (Sosein); модусы бытия сущего — возможность и действительность, способы бытия — реальное и идеальное бытие. Категории Гартман рассматривает как принципы бытия (и отсюда уже — как принципы познания), а не как формы мышления.

Онтологическая структура реального мира, по Гартману, иерархична: он выделяет различные уровни и слои бытия (идеальное и реальное, реальность вещей, отношений, человеческих событий), рассматривая различные миры — человеческий, вещественный и духовный — как автономные слои реальности, по отношению к которым познание выступает не определяющим, а вторичным началом. Онтология Гартмана исключает эволюционизм: слои бытия составляют инвариантную структуру сущего. Он строит модальную онтологию, в которой средоточием является анализ модусов бытия (действительности, возможности, необходимости, случайности) как реального, так и идеального.

В лингвистике, продолжающей линию В. Гумбольдта, язык задаёт расчленения мира (Б. Уорф, Э. Сэпир), формируя фундаментальные категории освоения мира (вещество, пространство, время и другие). Эта же линия представлена и в философии М. Хайдеггера, который называет свою философию «фундаментальной онтологией», противопоставив её как всей прежней, так и современной ему философии. Согласно ему, философия, начиная с Платона, из учения о бытии превратилась в метафизику сущего, которое, будучи противопоставлено познающему субъекту, стало трактоваться в своей предметности и в своём отчуждении от человека.

Хайдеггер выдвигает в качестве средоточия философии Dasein — бытие-здесь, присутствие, характеризующееся подлинными (бытие-в-мире, временность и другие) и неподлинными (Man, слухи и другие) экзистенциалами — априорными структурами человеческой экзистенции, находящей себя в решимости перед смертью. Заслуга Хайдеггера не только в онтологическом анализе душевно-духовных феноменов — античного понимания истины как несокрытости, эйдоса как совершенного бытия, в неприятии той натурализации познающего субъекта и его объекта — природы, которое характерно для новоевропейского естествознания и учения о познании, но и в повороте к экзистенциальной онтологии — онтологии человеческого существования с присущим ему переживанием временности (Zeitlichkeit). В поздних работах Хайдеггер, называя язык «домом бытия», связывает язык поэзии с тем языком, которые формирует бытие.

Линия онтологии человеческого существования представлена в немецком и французском экзистенциализме: К. Ясперс исходит из анализа коммуникаций, О. Ф. Больнов — из «переживания безродности» (Heimatlosigkeit), Ж.-П. Сартр — из анализа аннигиляции бытия, которая представлена в воображении и в воображаемом — объекте иной [виртуальной] реальности. В работе «Бытие и Ничто. Опыт феноменологической онтологии» (1943) Сартр дифференцирует «бытие-в-себе» (то есть бытие феномена) и «бытие-для-себя» (как бытие дорефлексивного cogito).

Фундаментальная онтологическая недостаточность сознания инспирирует интенцию «сделать себя» посредством индивидуального «проекта существования», в силу чего бытие конституируется как «индивидуальная авантюра» — в исходно рыцарском смысле этого слова: «Бытие сознания себя таково, что в его бытии имеется вопрос о своём бытии. Это означает, что оно есть чистая интериорность. Оно постоянно оказывается отсылкой к себе, которым оно должно быть. Его бытие определяется тем, что оно есть это бытие в форме: быть тем, чем оно не является, и не быть тем, чем оно является». На этом пути индивидуальному бытию необходимо «нужен другой, чтобы целостно постичь все структуры своего бытия».

Сартр — в дополнение к понятию «бытия-вмире» (бытия в бытии) приходит вслед за Хайдеггером к формулировке «бытия-с» («бытие-с-Пьером» или «бытие-с-Анной» как конститутивные структуры индивидуального бытия). В отличие от Хайдеггера, у Сартра «бытие-с» предполагает, что «моё бытие-для-другого, то есть моё Я-объект, не есть образ, отрезанный от меня и произрастающий в чужом сознании: это вполне реальное бытие, моё бытие как условие моей самости перед лицом другого и самости другого перед лицом меня», — не «Ты и Я», а «Мы».

Аналогична онтологическая семантика концепции «бытия-друг-с-другом» как единства модусов «нераздельности» и «неслиянности» в экзистенциальном психоанализе Л. Бинсвангера; герменевтическая трактовка «Я» у X.-Г. Гадамера («открытое для понимания бытие есть Я»). В культурологической ветви философской антропологии разрабатывается также трактовка культурного творчества как способа бытия человека в мире (Э. Ротхакер и М. Лондман). Философия жизни (и некоторые представители философии религии) пытаются построить согласованную с современным естествознанием онтологическую картину мира, в которой основными структурными элементами оказываются онтологизированные модели (А. Бергсон, холизм Я. Смэтса, энергетизм В. Оствальда, философия процесса A. H. Уайтхеда, П. А. Флоренский, Т. де Шарден, пробабилизм).

Указанным тенденциям противостояла аналитическая философская традиция, рассматривающая все попытки возрождения классической онтологии как рецидивы заблуждений философии прошлого. Со временем представители аналитической философии пришли к необходимости реабилитировать онтологию — или как полезную мировоззренческую функцию, или как инструмент снятия семантических антиномий, обратившись к языку как тому медиуму, который задаёт категориальные расчленения бытия. Онтологические предпосылки стали включаться в исследование языка как проблемы референции, денотата, мереологических совокупностей, связанных переменных.

Это характерно и для Р. Карнапа, разделившего внутренние и внешние вопросы существования и связавшего их с языковым каркасом, и для У. В. О. Куайна, и для Н. Гудмена, которые, превратив логику первого порядка в логику, обеспечивавшую существование объектов теории, резко сузили представления о теориях и о существовании вводимых в них объектов. В контексте этой установки онтология конституируется на базе принципиальной релятивности, классическим выражением которой является «принцип онтологической относительности» Куайна: знание об объекте возможно только в языке определённой теории (Tn), однако оперирование им (знание о знании) требует метаязыка, то есть построения новой теории (Tn + 1), и так далее.

Проблема онтологии трансформируется в результате как «проблема перевода», то есть интерпретации логического формализма, однако его «радикальный перевод» в принципе невозможен, ибо «способ референции» объективности в суждении «не прозрачен» и, значит, неопределён. К онтологии Куайн относил сущности, которые, с точки зрения автора некоторой теоретической системы, составляют структуру описываемой реальности (причём в качестве таковой могут выступать не обязательно эмпирически фиксируемые явления, но и некий «возможный мир»).

Новый этап интерпретации онтологии связан с философией постмодерна, восходящей в своих онтологических (точнее — антионтологических) построениях к презумпции Хайдеггера, вводящего установку о том, что «онтологию нельзя обосновать онтологически». Согласно постмодернистской рефлексии, вся предшествующая философская традиция может интерпретироваться как последовательное развитие и углубление идеи деонтологизации: к примеру, если классическая философская традиция оценена как ориентированная на «онтологизацию значения», то символическая концепция — как делающая определённый поворот к их «деонтологизации», а модернизм — как сохраняющий лишь идею исходной «онтологической укоренённости» с убъективного опыта (Д. В. Фоккема).

Что же касается рефлексивной оценки собственной парадигмальной позиции, то постмодернизм конституирует фундаментальный принцип «эпистемологического сомнения» в принципиальной возможности конструирования какой бы то ни было «модели мира» и программным отказом от любых попыток создания онтологии.

Лекция 3. БЫТИЕ, ФОРМЫ БЫТИЯ

Онтология как учение о бытии.

Формы бытия.

Материя и ее свойства.

Диалектика и ее законы.

Сознание. Структура и функции сознания.

Общественное и индивидуальное сознание.

1.Онтология как учение о бытии

Учение о бытии – онтология - один из центральных разделов философии. А сама проблема бытия одна из главных, фундаментальных в философии, именно с нее начиналось становление философии. Философия в первую очередь заинтересовалась онтологией, пытаясь понять сущность бытия, его основу, а потом уже расширила свой предмет и включила в себя гносеологию (учение о познании), логику, учение о человеке, об обществе, иные философские проблемы.

Многие философы высказывались о бытии. У греческих материалистов бытие совпадало, с одушевленным вещественным Космосом. У Платона бытие – это мир бессмертных идей. В средневековой философии господствовала концепция несотворенного (Бога) и сотворенного бытия (природа). В эпоху Нового времени, Просвещения развивался культ материального бытия. По Лейбницу, бытие – это воплощение деятельности духовных монад («монада» – духовная сущность, частица, представляющая собой «сжатую Вселенную»). Бытие у Гегеля – ступень восхождения абсолютного Духа. У Маркса и Энгельса бытие – материальная жизнь общества, природа («бытие» и «материя» совпадают). В «Философии жизни» В. Дильтея бытие является особым способом выражения жизни. Экзистенциалист Ж.П. Сартр выделяет «бытие для себя» (самосознание) и «бытие в себе» (материальное бытие). В философской герменевтике «дом Бытия – это язык».

Бытие – это все сущее, все то, что реально существует. Бытие – это все, что схватывается связкой «быть». Вещи, жизнь растений, животных и людей, а так же наши страдания, мысли и чувства, все это реально существует, а стало быть, является частью бытия. Философская категория бытия обозначает бесконечное множество материальных и идеальных объектов. Но категория бытия схватывает также и то, что объединяет объекты, выражает единство многообразного: природного, социального и духовного. Бытие есть всеединая целостная действительность, совокупное целое всего, что есть.

Таким образом, бытие – это реально существующая, стабильная, самостоятельная, объективная, вечная, бесконечная субстанция, которая включает в себя все сущее.

2.Формы бытия.

Философское познание бытия включает осмысление основных форм бытия, их диалектики. Целесообразно выделить следующие формы бытия.

1. Бытие природы, Вселенной (материальное бытие) . Это – объективная реальность с ее состояниями, системами, законами и процессами. Бытие природы есть и будет существовать вечно, вне и независимо от человеческого опыта и сознания. Бытие природы включает: сложившееся косное, дожизненное бытие; живое, органическое бытие; бытие в форме самоосознающей жизни – высший продукт вселенского развития. Человек и его дух существуют благодаря этой непреходящей Природе.

2. Бытие общества (общественное бытие) . Бытие общества – сложнейшая материально-разумная действительность, собственно человеческий мир. Этот мир имеет свою качественную специфику, законы собственного существования и развития. Бытие общества и бытие природы единородны, нерасторжимы. Не только природа продолжается в «мире людей», но и мир людей в природе.

3. «Вторая», очеловеченная природа . Это – бытие произведенных людьми вещей, систем, предметов культуры. Весь мир «второй природы» – машины, города, ландшафты, статуи, храмы, коммуникационные системы, бытовые вещи и т. д. – все это продукты человеческой деятельности, «окаменелости» человеческого разума. Эта форма бытия основана на законах природы и общественной жизни, она зависима от человека.

4. Бытие человека, личности (человеческое бытие) . Бытие отдельного человека существует в трех измерениях: 1) как жизнь отдельной биологической особи, принадлежащей к виду «Хомо сапиенс» («человек разумный»); 2) как социально-историческое существо (как совокупность, система социальных связей и отношений); 3) как духовное существо (ценностно-смысловое измерение человеческой жизни, сознания и деятельности). Бытие человека нельзя оторвать от окружающей среды, от общества и Вселенной. Сущностные, закономерные связи природного и социального бытия трансформируются в законы человеческого поведения, смыслы и ценности человеческой жизни. Человек существует в единстве с природой обществом и историей. Он – центр деятельности, реализации (объективации) смыслов и ценностей. Человек существует в единстве его телесной, социальной, душевной и духовных форм жизни.

5. Бытие духа и сознания (духовное бытие) . Эта форма бытия представляет собой существование идеального как самостоятельной реальности в виде индивидуализированного духовного бытия и объективизированного (внеиндивидуального) духовного бытия.

Все указанные формы бытия диалектически взаимосвязаны, существуют в единстве.

С понятием «бытие» тесно связано понятие «реальность». Выделяют следующие виды реальности:

1. Объективная реальность или ноуменальное бытие (от слова «ноумен» - вещь сама по себе) – реальность, существующая независимо от сознания того, кто наблюдает ее со стороны.

2. Субъективная реальность или феноменальное бытие (от слова «феномен» - явление данное в опыте) – это кажущееся бытие, то есть бытие, каким его видит познающий субъект.

3.Материя и ее свойства .

Из всех форм бытия наиболее распространенной является материальное бытие. Философское, всеобщее понятие материи дать чрезвычайно трудно. Материя – это субстрат объективной реальности, формирующийся в результате полевых, информационных взаимодействий и воспринимаемый нами в виде вещей, предметов и тел. Нет необходимости сводить все сущее, всю объективную реальность, все проявления бытия к «голой» материи. Материя, энергия и информация – атрибуты объективной реальности. Они существовали и будут существовать вечно. Все состояния мира и ресурсы развития мира существуют и изменяются совместно, т. е. в единстве этих трех категорий. Провести этот философско-научный взгляд на все состоянии и уровни организации материи чрезвычайно трудно. Но именно он коренным образом меняет миропредставление, взгляды на структуры и процессы во всей Вселенной, включая и наш социокультурный мир.

Стало привычным, аксиоматическим утверждение, что движение есть способ существования материи. Под движением понимаются любые изменения в мире – физические, химические, биологические, социальные, информационные и др. Нет материи без движения, как движения без материи. Термин «развитие» также является емким. Под развитием понимается поступательные, необратимые изменения состояний материи от простых к более сложным, одним словом, синтетический процесс повышения сложности и эффективности материальных систем. Появление живых существ, социальной жизни и одухотворенного человека – результаты развития Вселенной.

Новейшие научные представления позволяют по-новому взглянуть на формы движения материи. Известно, Ф. Энгельс (в «Диалектике природы») выделил пять форм движения материи :

1) механическую (перемещение тел в пространстве),

2) физическую (электрические, тепловые и др. процессы),

3) химическую (атомный и молекулярный обмен, химические реакции),

4) биологическую (обмен белковых тел, жизненные процессы в биосистемах),

5) социальную (процессы изменения и развития в обществе).

Такая классификация при всех ее положительных моментах явно устарела. Современные философы и ученые говорят об информационной, кибернетической, геологической и галактических формах движения материи. Обсуждая формы движения материи, нужно всегда учитывать их диалектику, т. е. взаимодействие форм движения материи. Общество и человек, например, наглядно демонстрируют взаимодействие многих форм движения материи. Но нельзя сложные формы (социальную, биологическую) сводить, редуцировать к простейшим формам движения материи – механической, физической, химической. Такая операция сведения одних форм движения материи к другим (простейшим) называется механицизмом или редукционизмом. Но каждая форма движения материи, подчиняясь своим собственным законам, опирается на материальный субстрат, информацию и законы низших форм движения материи. Например, человек – это клеточка (социальная, биологическая) мироздания, но ее нельзя вырвать из системы энерго-информационных связей со всей Вселенной. Механизмы переработки информации и управления в природе и социальной сфере выступают и двигательной силой поступательного движения и развития.

Учение о формах движения материи имеет прежде всего огромное мировоззренческое значение. Оно дает синтез представлений о материи. В методологии познания оно служит руководством при решении многих философских и научных проблем (например, при решении проблемы соотношения биологического и социального в структуре способностей человека и самой личности, в частности, в личности преступника, проблемы взаимосвязи биосферы и социосферы, при решении экологических и политологических проблем).

Категории пространства и времени обозначают основные формы существования материи. Пространство – это протяженность и порядок сосуществования объектов природного и социального мира. Время – длительность, последовательность и порядок смены процессов и событий бытия. Обеспечивая общий взгляд на мир, отождествление и различение отдельных явлений действительности, категории пространства и время имеют решающее значение для построения картины мира.

Современная философия и наука все больше склонны рассматривать Вселенную как самоорганизующуюся систему, важнейшим элементом которой является мыслящий человек. Поэтому фундаментальные знания о материи и разумной Вселенной должны быть регуляторами этического поведения людей, инструментами созидания осмысленного социального бытия.

Диалектика, ее законы.

Мир, окружающий нас, бесконечно сложен и бесконечно разнообразен. В этом мире все взаимосвязано. Он не стоит «на месте», а постоянно изменяется и развивается. Диалектика – это и есть понимание мира как непрерывно развивающегося, единого в своих проявлениях, всеобщих связях и законах. Диалектика как составная часть философии имеет огромное мировоззренческое, познавательное и методологическое значение. Без диалектики невозможно объяснить механизмы и закономерности развитая самых разнообразных систем (биологических, социальных и др.), аномальные явления в научной, идеологической и социальной практике, философские заблуждения.

Диалектика – учение о наиболее общих закономерных связях и становлении, развитии бытия и познания и основанный на этом учении метод творчески познающего мышления. Диалектическая картина мира – это особый высокоорганизованный вид знаний, их синтез путем широких философских обобщений на базе интегративных понятий, касающихся всех форм бытия (и материи), с учетом иерархии бытия и принципа историзма. Категория развития – центральная в диалектике.

Ключевая проблема диалектики – проблема развития – и сейчас остается недостаточно познанной, мировоззренчески освоенной. Только синтез современных знаний о закономерностях развития мира позволит нам увидеть эту проблему в новом свете.

В учебной и монографической философской литературе обсуждаются в основном четыре трактовки развития: 1) развитие как процесс необратимых качественных изменений; 2) развитие как бесконечное движение от простого к сложному, от низшего к высшему; 3) развитие как «борьба противоположностей», разрешение противоречий; 4) развитие как фактор мирового круговорота материи.

Диалектический подход к исследованию развития заключается в поисках источника и движущих сил этого развития (закон взаимодействия противоположностей ); в объяснении механизмов развития (закон перехода количественных изменений в качественные ); и, наконец, в выявлении направленности развития (закон отрицания отрицания ). Единство этих законов проявляется в том, что любой предмет или явление есть некоторое качество, представляющее собой единство противоположных тенденций и сторон. В результате количественного накопления противоречивых тенденций и свойств внутри этого качества возникает противоречие, требующее своего разрешения, преодоления. Развитие предмета осуществляется через отрицание данного качества некоторых прежних свойств. И характер качества, и форма разрешения противоречий, и направленность развития целого довольно сильно разнятся, в зависимости от того, имеем ли мы дело с неорганической природой или сферой человеческого духа. Однако эти различия вовсе не исключают принципиального номологического единства между ними.

Закон единства и борьбы противоположностей . Этот закон означает, что всем вещам, системам и процессам в мире свойственно «раздвоение единого» на противоположные взаимодействующие части, их столкновение и «борьба» обуславливает всякое изменение и развитие вещей, процессов и систем. Хотя этот закон можно было бы именовать законом взаимодействия противоположностей, учитывая, что противоположности бытия могут и не «бороться» друг с другом, а гармонично друг друга дополнять и обогащать. Закон именуется как «основной закон диалектики», он выражает суть, «ядро» диалектики. Считается, что «закон единства и борьбы противоположностей» является источником самодвижения и развития явлений природы и общества.

Закон взаимного перехода количественных и качественных изменений гласит, что при постепенном накоплении количественных изменений на определенном этапе (при разрыве меры) вещь превращается в другую или новое качество, влекущее за собой и новые количественные характеристики. Этот закон вскрывает наиболее общий механизм развития. Согласно этому закону, переход количества в качество сопровождается скачком, перерывом постепенности. Однако процессы развития и самоорганизации биологических и социальных систем не всегда согласуются с концепцией скачка. Скачок, как он описан в философской литературе, связан со структурной перестройкой вещи, «развязыванием» старых связей и «завязыванием» новых. Но эти ломки структуры не применимы к самоорганизации развивающихся систем, тем более систем витального, органического плана. Можно привести немало примеров и «затухания» скачков, преобладание эволюционных, а не революционных процессов в развитии. Развитие высокоинтегрированных и управляемых систем может осуществляться и без скачков. В марксистской диалектике, наряду с абсолютизацией «борьбы противоположностей» произошла и абсолютизация «скачка».

Закон отрицания отрицания . Этот закон выражает направленность, поступательность процесса развития, объясняет возникновение нового при повторяемости некоторых элементов старого. Основные категории, характеризующие закон, – отрицание, преемственность, развитие. В процессе развития системы каждая более высокая ступень отрицает предыдущую и вместе с тем сохраняет все ее положительные, «жизненные» стороны в своей структуре и своем содержании. Марксистская диалектика абсолютизировала момент отрицания в развитии (новое может возникнуть только на «костях», на пепелище старого). Но в таком случае трудно сохранить жизнеспособность, преемственность системы. Скорее, старое должно вытесняться новым без существенных разрушений и, безусловно, отжившее должно отрицаться. В законе «двойное отрицание» символизирует способ жизнеутверждения нового. Социализм, отрицая капитализм, должен был как бы отрицать самого себя, подобрать все положительное содержание своего предшественника. Только в этом случае он бы уцелел, стал высшим цветом цивилизации. Но этого не произошло. Были нарушены механизмы преемственности в развитии. К сожалению, в социальной жизни (в мыслях и действиях людей) нередко преобладают «пустые», «зряшные», деструктивные отрицания. Так демократическая перестройка в СССР вылилась в сплошные отрицания: разрушение государственного управления, народнохозяйственного комплекса, социальной политики, правовой и моральный нигилизм и многое другое. Если от старого не оставить «камня на камне», то не на чем будет и возводить новое. Диалектическое отрицание предполагает преемственность, связь нового со старым.

В качестве наглядной модели закона «отрицания отрицания» используется «расширяющаяся вверх спираль». При таком изображении каждый цикл выступает как виток в развитии, а сама спираль – как цепь циклов. Этот образ удачно схватывает общее направление развития (оно идет по спирали, не по прямой линии), «как бы возврат к старому», но на более высоком уровне.

Всеобщие закономерности бытия отражают и категории диалектики. Категории – наиболее общие понятия, выражающие существенные связи и отношения в мире. Диалектика действительности «схватывается» в системе взаимосвязанных и соотносительных парных категориях: «причина–следствие», «форма–содержание», «сущность–явление», «необходимость–случайность» и др. Сетка диалектических категорий позволяет объяснять противоречивый объективный мир в его взаимообусловленности, закономерных связях и развитии.