Епископ ВАСИЛИЙ родился в семье крупного землевладельца, внук председателя Государственной думы III и IV созывов Михаила Владимировича Родзянко. В 1919 вместе с родителями четырёхлетний Владимир выехал в Болгарию, а затем в Королевство сербов, хорватов и словенцев (с 1929 — Югославия), где семья и поселилась. Супруга — Мария Васильевна, урождённая Колюбаева, дочь священника, скончалась в 1978. Сын — Владимир, внук — Игорь (погиб в автокатастрофе в конце 1970-х годов).

Значительную роль в судьбе владыки Василия сыграло его родство с Михаилом Родзянко, которого многие участники белого движения обвиняли в измене царю Николаю II. По воспоминаниям епископа, в детстве его гувернёр, бывший офицер, жестоко издевался над ребёнком, мстя ему за деяния деда.

Окончил первую классическую Русско-сербскую гимназию в Белграде (1933), богословский факультет Белградского университета(1937), также получил образование в богословском колледже при Лондонском университете (1937—1939). В молодости значительное влияние на него оказали митрополит Антоний (Храповицкий) и иеромонах, будущий архиепископ Иоанн (Максимович). Владыка Василий вспоминал, что о. Иоанн «сумел показать мне иной мир, светлый, замечательный, тот рай, в котором мы были, и из которого были изгнаны. Для меня началась новая жизнь». В юности участвовал в переговорах о примирении между митрополитами Антонием (Храповицким) и Евлогием (Георгиевским).

В 1939—1941 — законоучитель в сербских учебных заведениях города Нови-Сад.
В 1941 году возведён в сан диакона, затем 30 марта 1941 года — в сан иерея. Был священником на сербских приходах в селах Станишиче и Милетич в Воеводине, был секретарём Красного Креста. Номинально состоял в юрисдикции митрополита Берлинского Русской православной церкви за рубежом, которому была подведомственна Воеводина; после окончания войны перешёл в клир Сербской православной церкви.

В 1949 был арестован югославскими коммунистическими властями за «незаконную религиозную пропаганду» и приговорён к восьми годам исправительных работ.

В 1951 после вмешательства архиепископа Кентерберийского досрочно освобождён и выслан во Францию, затем переехал в Великобританию.

В 1951—1979 — настоятель храма в Лондоне в юрисдикции Сербской православной церкви.

В 1955—1978 вёл религиозные передачи на ВВС (Би-би-си) для слушателей в СССР и Восточной Европе.

С 1968 возглавлял братство святого Симеона и редактировал журнал Aion.

В 1979 был пострижен в монашество. В том же году уехал в США и перешёл в юрисдикцию Православной церкви в Америке.

С 12 января 1980 — епископ Вашингтонский, викарий предстоятеля Православной церкви в Америке митрополита Феодосия.

С 1 ноября 1980 — епископ Сан-Францисский и Западно-Американский, наместник Успенской женской обители в городе Калистоге.

В конце жизни епископ Василий проводил семинары с группой протестантов, занимавшихся изучением восточных христианских церквей, а затем присоединил своих слушателей к православию.

Уже будучи епископом, в 1981 году он посетил СССР, где был тепло встречен теми, кто уже много лет почитал его как православного проповедника. В последующие годы неоднократно приезжал в Россию. После ухода на покой возобновил передачи для России на волнах радиостанций «Голос Америки» и «Радио Ватикана», с 1991 принимал активное участие в работе радиостанции «София», провёл серию телевизионных бесед на религиозные темы. Являлся почётным настоятелем храма «Малого Вознесения» на Б. Никитской улице в Москве, а с 1998 — деканом богословско-философского факультета университета Натальи Нестеровой. Около полугода жил в Троице-Сергиевой лавре, читая лекции по апологетике в Московской духовной академии и работая в библиотеке. Автор книги «Теория распада Вселенной и вера Отцов» (1996) — о соотношении веры и научного знания. В один из приездов в Москву говорил: «Пока могу стоять перед престолом, служить литургию — буду жить, а иначе жить незачем».

О владыке Василии был снят многосерийный документальный фильм «Епископ Василий (Родзянко): Моя судьба», в котором он рассказал о своей жизни.

Источник: ВИКИПЕДИЯ Свободная энциклопедия

О Человеке: В. Щербинин о епископе Василии (Родзянко)

Епископ Василий (в миру - Владимир Михайлович Родзянко) родился 22 мая 1915 года в родовом имении Отрада Екатеринославской губернии. Его дед был председателем Государственной Думы перед революцией. В 1920 году семья эмигрировала в Югославию.

Владимир Родзянко закончил сербско-русскую классическую гимназию в Белграде и богословский факультет университета. Его учителями и наставниками были великие подвижники ХХ века - святитель Иоанн (Максимович), архимандрит Иустин (Попович), митрополит Николай (Велемирович), а так же глава Русской Зарубежной Церкви митрополит Антоний (Храповицкий).
В 1938 году вступил в брак с дочерью русского священника Марией Кулюбаевой, а через год был рукоположен во священника Сербской Православной Церкви.

Во время Второй мировой войны участвовал в сербском сопротивлении, а в 1949 году был осужден на восемь лет титовским судом "за превышение дозволенной религиозной пропаганды".
Отсидел в лагерях два года, после чего был выслан из Сербии.

С 1952 года в течение 26 лет вел религиозные передачи по Би-Би-Си на Россию.

В 1978 году овдовел и через несколько месяцев после пострижения в монахи был рукоположен во епископа Вашингтонского. В течение четырех лет управлял Сан-Францисской епархией, после чего был отправлен на покой за непримиримую борьбу с обновленчеством.

Первый раз после изгнания приехал в Россию в 1981 году. После 1986 года приезжал на Родину по несколько раз в год, подолгу жил в Троице-Сергиевой лавре, читал лекции по апологетике в духовной академии, написал книгу "Теория распада вселенной и вера отцов".

Ещё две недели назад мы говорили с владыкой по телефону. Он был, как всегда, бодр, живо интересовался всем, что происходит в России, переживал из-за взрывов в Москве и войны в Дагестане, сожалел, что не может приехать сюда сейчас.

"Ноги совсем не ходят, - говорил владыка. - Служил литургию на Преображение сидя, а в те моменты, когда сидеть нельзя, дьякона поддерживали под руки. Милость Божия, что причастился..."
Тогда я вспомнил его слова, сказанные в один из приездов в Москву: "Пока могу стоять перед престолом, служить литургию - буду жить, а иначе жить незачем". В этом была его суть: служить Богу, служить людям, служить России, которую он любил беззаветно. "ту любовь он унаследовал от родителей, от деда, от владыки Иоанна (Максимовича).

Всегда доброжелательный, готовый откликнуться на любую просьбу, владыка привлекал к себе людей всюду, где бы он ни был, - в России, Югославии, Америке. Мало кто знает, что в последние годы он обратил в Православие более трёх тысяч человек. А было это так.

Однажды обратилась к владыке группа молодых людей. Они были протестанты и занимались изучением древних конфессий: "фиопской Церкви, Григорианской, Коптской и других. Они попросили владыку прочитать курс лекций по Православию. Владыка Василий согласился, его семинары стали постоянными; они привлекали все большее количество людей. Слушатели владыкт посетили Россию, побывали в Греции, в Иерусалиме, на Афоне.

Через два года круг изучающих Православие расширился до трёх тысяч человек, и в один прекрасный момент они обратились к владыке с просьбой, чтобы он присоединил их к Православию. И так было не единожды.

Особенно много людей обращалось к Богу, слушая проповеди Би-Би-Си. Вспоминается такой случай.

В конце 80-х годов в одном из приходов Костромской епархии был организован летний советско-американский лагерь православной молодежи. Группу американцев возглавил владыка Василий.
По дороге в Горелец (именно так называлось место, куда они ехали), в лесной глуши, на перекрестке проселочных дорог они увидели страшную картину. На обочине стоял грузовик, а посреди дороги, возле перевернувшегося мотоцикла, лежал мужчина, только что погибший в результате аварии. Над ним стоял его сын, который сломал руку, но остался жив.

Владыка подошёл к нему узнать, что же произошло. Выслушав рассказ сына, он спросил, был ли его отец верующим. Сын сказал, что отец в церковь не ходил, но всегда слушал религиозные программы из Лондона и говорил при этом, что отец Владимир Родзянко - единственный человек, которому он верит в жизни.

Владыка перекрестился и сказал: "Тот священник, о котором говорил ваш отец, - это я".
Сын был потрясен. А владыка опустился перед погибшим на колени, отдал последнее целование, прочитал отходную молитву и сказал: "Промысел Божий привел меня с другого конца света, именно в этот день и час, в этот лес, на этот перекресток, чтобы отдать последний долг тому, кто верил мне, грешному. Давайте помолимся о его душе..." . И над погибшим провели панихиду...

Таких историй в жизни владыки было множество. Он говорил, что это совпадения, но не случайность; и при этом приводил слова митрополита Антония (Храповицкого): Когда я перестаю молиться, совпадения прекращаются".

Он всю жизнь верил в Промысел Божий, часто говорил о нем, приводил примеры из своей жизни.
В два года он вместе со всеми домочадцами Михаила Родзянко, его деда, был приговорён Лениным к смертной казни. Им пришлось покинуть Родину. Они плыли в трюме английского военного корабля, где на каждый квадратный метр приходилось по две-три семьи беженцев. "то плавание запомнилось Володе Родзянко как сущий ад, как и карантин в Салониках, как и путешествие на волах через разрушенную войной Сербию. Адом называл владыка и то, что было с ним в шесть лет, когда его гувернер, русский офицер, ненавидевший деда - Михаила Родзянко, вымещал все зло на его внуке, бил ежедневно его ремнем по пятьдесят ударов и больше, а потом еще ставил его на кукурузу до тех пор, пока на его коленях не выступали капли крови.

Владыка вспоминал об этом безо всякого осуждения. Он говорил: "Промысел Божий показал мне с самого начала, что значит ад, для того чтобы потом ясно почувствовать через отца Иоанна, через его любовь, доброту, что есть другой мир - светлый, чистый, райский; и этот мир есть храм Божий.
Не будь того, что случилось со мною в детские годы, не стал бы я тем, кем являюсь сейчас...".
Уже в двенадцать лет Володя Родзянко дал себе слово, что будет служителем Божиим, и не отступал от этого слова ни на шаг до самого конца.

Можно вспомнить ещё, как он восемнадцатилетним юношей примирил раскол, произошедший в Русской Зарубежной Церкви между митрополитом Антонием (Храповицким), с одной стороны, и митрополитами Евлогием и Платоном - с другой. "тот раскол был настолько серьезным, что две части одной Церкви объявили друг друга еретиками и разорвали евхаристическое общение.
Володя Родзянко, приехав в Париж к родственникам, пошёл с ними в храм и вдруг осознал, что он пришёл к раскольникам, с которыми, может быть, и молиться-то нельзя. Он не мог этого вынести и, вернувшись в Белград, умолил митрополита Антония написать письмо митрополиту Евлогию и примириться с ним. Путь примирения был непростым. Только что закончивший гимназию юноша стал курьером между Парижем и Белградом, он горячо убеждал всех, что раскол - это ненормально; ненормально, когда даже родственники оказались как бы во враждующих лагерях и не могут молиться вместе.

Его поддержали отец Савва Струве, епископ Камчатский Нестор, его принимал у себя Патриарх Сербский Варнава, который скорбел о возникшем расколе в братской церкви. Он подробно расспрашивал юношу о настроении парижской части русской эмиграции, пытался со своей стороны повлиять на русских иерархов в Югославии. В конце концов митрополиты Антоний и Евлогий встретились в Сремских Карловцах, прочитали друг над другом разрешительные молитвы, отслужили вместе благодарственный молебен. Митрополит Антоний говорил позже, что юноша Владимир Родзянко оказался мудрее двух седобородых старцев.

Владыка Василий никогда не был в юрисдикции Зарубежного Синода Русский Церкви только потому, чти не был согласен с непримиримой позицией зарубежников в отношении Московской Патриархии. "В основе всякого раскола - человеческие страсти и немощи; в расколе нет истины, а потому мы все должны покаяться перед Богом и друг перед другом. Бог только там. где есть единство? - это его слова.

Он был очень счастлив, что мог служить Божественную литургию на своей Родине.
"Дайте нам от елея вашего!" - часто восклицал он в том или ином храме, монастыре. Он искренне считал, что Россия омылась мученической кровью в ХХ веке, что её ожидает возрождение духовное, что он, человек, проживший всю жизнь на Западе, приезжает сюда учится, набраться крепости духовной. "Здесь каждая бабушка, которая сохранила беру за все эти страшные годы, - мученица", - говорил он.

При этом владыка и сам прошёл через лагеря.
В Сербии после войны во многих и домах являлись чудотворные иконы на стёклах. Как будто кто-то невидимый наносил тонкую прорись или гравировку на поверхность стекла. Это были ясно различимые прориси икон: святых Килилла и Мефодия, святых апостолов Петра и Павла, икон Богоматери и Спасителя. Титовские власти жестоко преследовали тех, кто вслух говорил об этих чудотворных образах, а сами стекла изымали и разбивали.

Отец Владимир Родзянко служил молебны перед чудотворными образами, невзирая запреты властей. За это его и судили. Дали восемь лет концлагерей.

Работы в лагере были очень тяжелыми: за один день нужно било сделать 700 черепиц, а в случае невыполнения нормы заключали в карцер - холодный каменный мешок. Владыка Василий происходил из дворянского рода.С одной стороны его предками были князья Голицыны, Юсуповы, а с другой, материнской - бароны Мейндорфы (отец Иоанн Мейндорф - его двоюродный брат). Он не привык и физическому труду, и всроке его ладони были стерты до костей. Его часто помещали в карцер, где он, чтобы не замерзнуть, непрерывно совершал земные поклоны с Иисусовой молитвой. Когда он уставал, то на некоторое время забывался сном на ледяном полу, а потом, восстав от сна, продолжал бить поклоны.

Больше, чем собственное плачевное положение, его беспокоило судьба матушки Марии, которая осталась с двумя малыми детьми без всяких средств к существованию. Матушка Мария преподавала в школе английский язык и после ареста мужа была уволена как жена врага народа.

Отец Владимир усердно молился Господу, чтобы он позаботился о жене и детях. И вот однажды в карцере, когда он после поклонов лег на пол и забылся зыбким сном, к нему явился дивный старец. Отец Владимир узнал его. Это был преподобный Серафим Саровский. Он был таким, как изображают его на иконах. Преподобный коснулся рукой головы узника и сказал явственно: "Тебе не нужно беспокоится и отчаиваться. Я позабочусь о твоей семье".

Отец Владимир проснулся немедленно, но в карцере уже никого не было. Его душу в тот же час совершенно покинули тревога и отчаяние. Как он сам рассказывал позже, его охватило чувство, подобное тому, какое бывает после пасхальной литургии.

В тот же день его выпустили из карцера, и вскоре перевели в другой лагерь, где он как человек, знающий иностранные языки, должен был прослушивать иностранные радиопередачи и переводить их.

А через некоторое время пришло письмо от матушки, что к ней в такой-то день приходил Серафим и утешал.

Отец Владимир понял сразу, какой это был Серафим. И день, в который преподобный приходил к матушке, совпадал с тем днем, в который он являлся ему.

Жизнь матушки изменилась. К ней пришли родители её бывших учеников и попросили преподавать английский язык частным образом. Она стала зарабатывать денег значительно больше, чем это было раньше, когда она работала в школе.

А родом матушка Мария была из города Курска. Она пела в церковном хоре храма, который построили родители преподобного Серафима Саровского...

Владыка Василий был священником он Бога. Есть художники он Бога, есть музыканты он Бога, а он был такой священник. Незадолго перед смертью он рассказал нам, почему он выбрал священнический путь.

Ему было двенадцать лет. Обычно после службы в русской Троицкой церкви в Белграде дети, прислуживавшие в алтаре, все вместе провожали до дома отца Иоанна Максимовича, который рассказывал им много из духовной жизни, расспрашивал их про дела.

Однажды Володя Родзянко провожал своего духовника один. И тут отец Иоанн внимательно посмотрев на отрока, сказал ему: "Ты уже взрослый и многое понимаешь. Когда ты вырастешь совсем, ты должен стать священником, чтобы молиться о своем деде. Он был хороший, верующий человек, но обстоятельства сложились так, что он много вреда принес России и Царскому семейству. Ты должен молиться всю жизнь, чтобы Господь его простил..."

Владыка всю жизнь как бы чувствовал вину за деда перед Россией. Он рассказывал о последних годах жизни Михаила Родзянко, о том, как он переживал за Россию, как на его рабочем столе все время стояла фотография Императора. Бывший председатель Государственной Думы часто молча сидел перед нею и молился.

Будучи в Царском Селе, в Федоровском соборе, владыка Василий ясно выразил то, что его тяготило всю жизнь. Эта проповедь, наверное запомнилась всем, кто ее слышал. Она очень короткая, так что ее можно привести полностью.

"Мой дед хотел только блага для России, но как немощный человек он часто ошибался. Он ошибся, когда послал своих парламентариев к Государю с просьбой об отречении. Он не думал, что Государь отречется за себя и за своего сына, а когда узнал это, то горько заплакал, сказав: "Теперь уже ничего нельзя сделать. Теперь Россия погибла". Он стал невольным виновником той екатеринбургской трагедии. Это был невольный грех, но все-аки грех. И вот сейчас, в этом святом месте, я прошу прощения за своего деда и за себя перед Россией, перед ее народом и перед Царской семьей, и как епископ властью, данной мне от Бога, прощаю и разрешаю его от этого невольного греха." Эти слова владыка произнес за год до своей кончины...

Да, он был священник от Бога. Наместник одного из московских монастырей рассказывал, как в 1988 году он сопровождал владыку Василия на очень важную богословскую конференцию, посвященную тысячелетию Крещения Руси. На этой конференции, владыка должен был делать доклад в Присутствии Патриарха, многих видных иерархов и богословов. Он уже опаздывал к началу заседания, быстро спускались по лестнице обычной московской пятиэтажки. На одной из площадок им повстречалась пожилая женщина. Увидев человека в рясе, она расплакалась и рассказала о том, что ее сестра умирает в больнице, что хорошо бы ее причастить, не мог бы батюшка сделать это... "Конечно!" - немедленно ответил владыка и спросил у спутника, где здесь ближайший храм, чтобы взять запасные Дары.

Спутник, и без того нервничавший, стал объяснять терпеливо, что они опаздывают на важное мероприятие, на котором будет Партиарх, что причастить больную может любой приходской священник... Владыка посмотрел на спутника таким взглядом, что ему стало не по себе. "Что может быть важнее для священника, чем причастить умирающего?"

Конечно, они опоздали на конференцию, и владыка не слог прочитать свой доклад. Но он совершил главное: он не только причастил умирающую, но и ясно показал будущему пастырю то, что является главным в жизни священника: Евхаристия - вот стержень его жизни.

Свою первую литургию он совершил вдвоем с матушкой под взрывами гитлеровских бомб. По Промыслу Божию его первая служба состоялась в день, когда Германия начала бомбить сербские города. Его первая Пасха после рукоположения совершалась в глубоком подполье в городе Нови Сад, который находился под венгерской оккупацией. Незадолго до этого венгерские националисты расстреляли в городе 26 православных священников. Отец Владимир Родзянко чудом избежал смерти, и через несколько дней, в доме с занавешанными окнами, который битком был забит народом, он возглашал пасхальное "Христос воскресе!"

Два с половиной года мы работали с владыкой Василием над фильмом "Моя судьба". В каждый свой приезд сюда он рассказывал нам о своей жизни. Иногда это рассказы больше походили на исповедь. Он открывал перед нами и перед зрителями свою душу, не приукрашивая, не скрывая самых сложных, самых трагических сторон своей фантастический судьбы. Иногда он говорил: "Может, напрасно я говорю так откровенно, может быть, это станет соблазном для людей? - А потом решительно отметал сомнения: - Пусть будет так, как было, иначе люди почувствуют неискренность, фальшь".

В один год он потерял свою матушку Марию и внука Игоря. Матушка умерла от инсульта в те дни, когда в Англии врачи объявили забастовку, а через несколько месяцев на мотоцикле разбился его внук.

Для владыки начались трудные дни. Он возвращался в опустевший дом, и отчаянье, пустота охватывали его душу. Однажды он открыл шкафчик, где стояла сербская водка ракия, выпил немного, потом еще. Стало легче. Со временем он привык к ракии. Конечно он продолжал служить в сербской церкви в Лондоне, делал религиозные передачи для Би-Би-Си. Для всех окружающих он оставался прежним отцом Владимиром, но что-то изменилось в нем, и он не представлял себе, как можно жить нормально без спиртного.

Однажды пришла к нему прихожанка его церкви и, сильно волнуясь, рассказала ему, что во сне к ней явилась матушка Мария. Одета он была очень бедно, в руке ее была корзинка, в которой лежала бутылка ракии. Она открыла бутылкы и сказала прихожанке: "Вылей, это очень хорошая, крепкая ракия!" Прихожанка не посмела ослушаться матушки, которую уважала. Ракия оказалась такой крепкой, невыносимо горькой, что женщина не могла скрыть своего недоумения. "Не удивляйся, - сказала матушка - Я тоже ее не любила, а теперь муж меня приучил к ней..." И, уходя, произнесла: "Обязательно позвони моему мужу, скажи, что я приходила..."

Отец Владимир принял это как знамение свыше. После этого разговора привычка к спиртному исчезла навсегда. "Почему я, епископ, рассказываю об этом откровенно? Я хочу сказать тем, кто остался в этой жизни безутешен и пристрастился к вину, что ушедшие он нас близкие - живы. Они страдают от наших грехов и падений, они заботятся о нас и молятся о нас..."
Владыка Василий умер от сердечного приступа.

Мы были свидетелями, как он неожиданно сдал, слег. Это совпало с началом бомбардировок Югославии. "Как Вы относитесь к этому?" - спрашивали мы его. "Так, как если бы бомбили Москву и Россию."

Русский человек, нашедший свою вторую родину в Сербии, изгнанный из нее; гражданин королевства Великобритании и в течении 20 лет епископ Американской Автокефальной церкви - человек мира, как бы назвали его мирские люди, он всегда был на своей земле. Он всюду сеял селена просвещения, добра, любви. И нужно было услышать голос американки Мэрилин, которая сообщила о кончине своего духовного отца. Это был голос отчаяния, одиночества, оставленности. Это почувствовали все, кто хоть немного знал владыку Василия.

Его похоронили в Америке, но его душа равнозначно принадлежит всем странам, где он когда-либо жил.

Когда ближайший помощник владыки Василия Дмитрий Гливинский уезжал в Америку на похороны, у меня невольно вырвалось: "Передай поклон владыке". Тут же опомнился и подумал: последний поклон.

Епископ ВАСИЛИЙ (Родзянко): статьи

ВЛАДЫКА ВАСИЛИЙ: ВОСПОМИНАНИЯ. МОЯ СУДЬБА. СУДНЫЕ ДНИ.

Был январь 1924 года, лютая для Югославии была в тот год зима. Мои дед и отец вышли на прогулку. И дедушка сказал моему отцу: «Ой, какой сильный мороз. У меня очень-очень болит левая рука и в левой части груди. Это такой сильный мороз, очевидно, бьет меня». Но ни отец мой, ни сам дед не догадались, что это был готовящийся инфаркт. Вечером мы в детской нашей играли, весело так. Вдруг вбежала в детскую - она была проходная - бабушка с перекосившимся лицом, бросилась в соседнюю спальню моих родителей, что-то им сказала, и я сразу понял, что что-то случилось с дедушкой. Но не подумал, что что-то страшное, ну, думал, может, просто заболел. Нам ничего не сказали, мы пошли спать. На следующее утро, как только я проснулся, сразу же спросил: «Как дедушке?» Моя мать ответила: «Лучше». Он умер. Я бросился в соседнюю комнату и вдруг на стене увидел что-то такое, что было вделано в стенку. Остановился взглядом на этом месте, потому что я не видел ничего, но я отчетливо почувствовал, что там стоял дедушка и смотрел на меня. Никогда не забуду этот его взгляд - это переживание, эта любовь уже из-за порога смерти.

Когда я приехал в Петербург, меня повели в Исторический музей города Петербурга, и там я нашел письма, которые мой дед писал своему отцу, когда моему деду было десять лет. Я прочитал эти письма и увидал мальчика, очень интересного. Мальчика, который обращался к своему отцу на «вы», и письмо носило характер очень благовоспитанного мальчика, который совершенно определенно старался проявить уважение к отцу и очень большое почитание даже, но в то же самое время проявлял свои некоторые чисто мальчишеские пожелания и некоторые фразы такие, и было видно, что он очень живой ребенок. Он готовился, как все думали: будет пажом. Он и был пажом у императора Александра Второго. Но это отразилось в какой-то степени на будущем моего деда, потому что ему не нравилось многое в том, что было в этой структуре, в жизни, в Пажеском корпусе и потом в пажах, в придворной жизни…Поэтом он решил выйти в общественную деятельность. Эта общественная деятельность, как известно, привела его в конце концов в Государственную Думу. Он всегда говорил, это я помню, и впоследствии и тогда еще, в начале, что он убежденный октябрист. Это совсем не значит, что он был сторонником Октябрьской революции, «октябрист» тогда, ее до революции, означало совсем другое, это означало манифест 18 октября 1905 года, этим манифестом Император Николай Второй начал фактически парламентарный строй в России. Создалась партия октябристов, и в этой партии видную роль в то время играл мой дед. Но пришло время, когда он понял, что необходимо ответственное министерство, которое будет отвечать перед Думой, потому что невозможно было провести по-настоящему никакой законопроект, никакой закон, потому что было такое сильное вмешательство и не было серьезной работы в парламенте из-за этого. И тогда он начал говорить об этом государю в своих докладах. Но государь считал в данном случае, что октябристы более правы, что время еще не пришло. И поэтому все время были известные столкновения взглядов у моего деда с государем по этому вопросу. Может быть, мой дед был не прав, я не знаю, но я знаю и от него лично, и от моей матери, которая была как бы его секретарем, и мне это лично рассказывал старший архивариус Александовского дворца Кучумов, которого я посетил незадолго до его кончины… Было семнадцать докладов моего деда. Государь сохранил их, и они остались… даже в течение всей войны и были найдены после войны, в 1945 году. В этих докладах мой дед сообщал государю все, происходило тогда в Петербурге и вообще в России и в Государственной Думе. Когда уже все совершилось, он сказал генералу Рузскому: «Единственный, кто говорил мне всю правду, был Родзянко». Когда Гаврила Принцип, молодой студент, убил эрцгерцога Фердинанда, наследника австрийского престола, Австрия тогда предъявила ультиматум Сербии, премьера-министр Сербии помчался курьерским поездом в Петербург, прямо к моему деду. В то время как раз мой дед бывал у государя с докладами почти ежедневно. И, в частности, когда стало известно об этом, то тоже был принял государем и сказал государю, что он. Как председатель парламента, Государственной Думы, уполномочен сказать, что весь русский народ жаждет того, чтобы Россия защитила единоверную и слабую Сербию. Надо сказать, что моему дедушке не нужно было всего этого говорить, потому что сам государь, перебив его, сказал: «Да, да, конечно, конечно, мы не предадим нашу единоверную Сербию».

Война, как известно, была не только в защиту Сербии от Австро-Венгрии, Германия использовала этот момент, чтобы сокрушить благоденствие России.

Есть такое мнение, будто бы мой дед намеренно и заранее заготавливал падение монархии и династии и отречение императора. Это клевета. Его задача была совсем не в том, чтобы расшатать, а как раз наоборот - укрепить династию в момент опасной и страшной войны и страшной угрозы, которая, он видел, надвигалась со стороны революционеров. Тогда он обратился к императору Николаю Второму с призывом отречься от престола для того, чтобы спасти в последний момент династию и страну, потому что в Петербурге в это время уже были такие события, что другого пути он не видел. Он направил в Ставку Гучкова и Шульгина со своим посланием императору; как известно, он там просил о том, чтобы государь передал престол так, как оно должно быть по конституции и по закону о престолонаследии в России, своему сыну, наследнику-цесаревичу. Государь, как известно, отрекся за себя и за сына, чего он делать не имел права, это было против закона о престолонаследии. Но здесь победила любовь отцовская, забота о больном сыне и защита, как он понимал, его здоровья. И когда эта весть дошла до моего деда, он стал бледным, как полотно, белым, горько заплакал и сказал: «Теперь Россия погибла. Теперь ничего сделать нельзя». Это мне лично рассказывал его личный секретарь, который все это видел и слышал тогда Салтыков…

Мой дед все-таки взял на себя управление страной до того момента, когда можно было создать хоть какой-то временный комитет Государственной Думы - Дума была в роспуске, - который взял бы на себя задачу создать Временной правительство. Четыре дня продолжалось это единоличное правление Россией моим дедом. За эти четыре дня не было никаких эксцессов, был полный порядок, и вся страна точно оцепенела… Мой дед не хотел показать никому, что он хочет власти, потому что он не хотел этого в личном отношении. Он не был в этом смысле честолюбцем, который хотел бы забрать все в свои руки, и упустил действительно власть из своих рук. Но он создал все-таки временный комитет Государственной Думы и включил в этот комитет и будущего премьер-министра и военного министра Александра Федоровича Керенского. Я его знал близко. Это было в Лондоне, куда Керенский приехал навестить своих сыновей. Керенский сказал мне, что в те годы, когда он думал, что творит историю России, не понимал того, что понимает сейчас. Он сказал мне: «Я фактически был только маленьким винтиком в огромной машине, которая шла своим путем, а я думал, что эту машину веду». Вскоре после этого Керенский заболел, и мне сообщили об этом и сказали, где он находится, он был в больнице. Это было незадолго до Пасхи. Я пришел к нему и долго с ним беседовал. Эту беседу я передавать не буду, это было беседа священника с больным. Он попросил исповедатья, и я его исповедал.

Иногда мне кажется, что Промысл Божий для того сделал внука председателя Государственной Думы перед революцией священнослужителем, чтобы исторически закончить путь Керенского.

Когда уж Ленин взял все в свои руки и повел бывшую Россию к будущему Советскому Союзу своей властной рукой, тогда мой дед пронял. Что ему уже делать там нечего. Теперь уже надо было думать о спасении собственной семьи. Он приехал на юг благополучно и сразу же отправился в ставку генерала Деникина и сказал, что он принимает участие в белой армии и будет сочувствовать и содействовать ей. И в какой-то мере он это делал, но с большими трудностями, потому что в Белой армии его фактически не приняли.

Мой дед был очень мило принят сербским правительством, и ему дали государственную пенсию, такую, какую бы он получал в России, но это ему давала братская Югославия в благодарность за то, что он в свое время сделал для братской Сербии.

Я начал замечать кое-что странное. Дедушка бывал ужасно грустный, сидел за своим письменный столом молча, ничего не делал. На письменном столе стоял портрет государя императора Николая Второго. И что он там думал? Может, молился, вспоминал? Я не знаю… Люди не могли не отметить некоторого совпадения, и газеты, конечно, писали об этом: всего три дня разница было между кончиной моего деда и Владимира Ильича Ленина, а через два года, в 1926 году, умер другой человек, который настроен тоже был, как и Ленин, может быть не в такой степени, против моего деда и который сказал ему: «Нам нужен был козел отпущения, и мы избрали вас» - генерал Врангель. Настоятель русской православной церкви в Белграде отец Петр Беловидов подозвал меня и сказал: «Ты будешь нести крест впереди всей похоронной процессии». Пришел поезд, подошел этот вагон, вынесли гроб, «Со духи праведных», лития, и похоронная процессия двинулась, я пошел первым. Я не знаю, что именно я тогда переживал, но я отдавал себе отчет, что теперь мы хоронили человека, который такие вещи говорил открыто моему деду. И мне стало ясно, может быть, по-детски ясно, но все-таки ясно, что надо было молиться об обоих, потому что они сейчас там встречаются перед Христом Спасителем на своем первом суде Господнем.

Мне владыка Иоанн (Максимович) сказал: «Ты молись за своего деда, чтобы Он простил ему его невольный грех, это был невольный грех, не умышленный, а невольный, но все-таки грех, и надо это сделать». Теперь я как епископ властью, данной мне Богом, могу не только принеси за моего деда покаяние и перед царской семьей, и перед Россией, и перед русским народом, но и ему отпустить его вольные и невольные грехи (см.прим.).

(Прим. В 1998 году, за год до своей кончины, владыка Василий, будучи в царском Селе, в Федоровском соборе произнес короткую проповедь, в которой сказал: «Мой дед хотел только блага для России, но, как немощный человек, он часто ошибался. Он ошибся, когда послал своих парламентариев к государю с просьбой от отречении. Он не думал, что государь отречется и за своего сына, а когда узнал это, горько заплакал, сказав: «Теперь уже ничего нельзя сделать. Теперь Россия погибла». Он стал невольным виновником той екатеринбургской трагедии. Это был невольный грех, но все-таки грех. И сейчас в этом святом месте я прошу прощения за своего деда и за себя перед Россией, перед ее народом и перед царской семьей и, как епископ, властью, данной мне от Бога, прощаю и разрешаю его от невольного греха».)

Епископ Василий (Родзянко). Спасение любовью. - М.: Сретенский монастырь, 2007.

(Родзянко Владимир Михайлович; 9.05.1915, имение Отрада Новомосковского у. Екатеринославской губ.- 17.09.1999, Вашингтон), еп. Сан-Францисский и Запада (The Diocese of the West) Православной Церкви в Америке (ПЦА), проповедник и богослов, педагог, публицист, деятель правосл. движения.

Род. в дворянской семье, давшей России в XIX-XX вв. неск. видных деятелей на военном и гражданском поприще. Дед, М. В. Родзянко (1859-1924), был председателем 3-й и 4-й Гос. Думы Российской империи, затем Временного комитета Гос. Думы. Отец, М. М. Родзянко (1884-1956),- выпускник Московского ун-та, автор соч. «Правда о Зарубежной Церкви (по документальным и личным воспоминаниям)» (1954); мать - Е. Ф. Родзянко (урожд. баронесса Мейендорф, 1883-1985); протопр. Иоанн Мейендорф - троюродный брат В. по материнской линии. Владимир был 4-м ребенком в семье, где было 8 детей; одна из его сестер стала женой внука Л. Н. Толстого, гр. В. М. Толстого, другая была замужем за прот. Cергием Чертковым, настоятелем Свято-Николаевского собора в Тегеране.

В 1920 г. семьи М. В. и М. М. Родзянко были вынуждены покинуть Россию и поселиться в Королевстве сербов, хорватов и словенцев, вначале в Панчеве, затем в Беодре (ныне Ново-Милошево, Воеводина), где умер М. В. Родзянко. В 1925-1933 гг. Владимир учился в 1-й Русско-сербской классической гимназии в Белграде; пользовался особым покровительством митр. Антония (Храповицкого) , c к-рым состоял в дальнем родстве. В 1926 г. познакомился с иером. Иоанном (Максимовичем) (впосл. архиеп. Сан-Францисский РПЦЗ), оказавшим на него огромное духовное влияние. В 1933-1937 гг. учился на богословском фак-те Белградского ун-та и окончил его со степенью канд. богословия. В то время его и членов его семьи окормляли священники, находившиеся в юрисдикции Зарубежного Синода Русской Церкви.

Проживая в Беодре, Белграде, Нови-Бечее, В. Родзянко встречался с такими церковными деятелями и подвижниками, как архим. Иустин (Попович) , проф. Белградского ун-та (в 1993 прославлен Сербской Православной Церковью (СПЦ) как преподобный), еп. Камчатский Нестор (Анисимов) . В авг. 1937 г., по завершении образования на богословском фак-те, В. Родзянко вступил в брак с М. В. Колюбаевой, дочерью священника, сумевшего с семьей нелегально покинуть СССР. В 1937-1939 гг. по благословению священноначалия СПЦ, получив стипендию от англикан. Церкви, Родзянко продолжил образование в аспирантуре при Лондонском ун-те, где изучал зап. вероисповедания и теологию, писал дис. на тему «Пресвятая Троица и Ее образ - человечество». Во время обучения в аспирантуре он познакомился с англичанином архим. Николаем (Гиббсом), бывш. учителем царских детей, принял участие в деятельности Албания мученика и преподобного Сергия содружества . По получении диплома в 1939 г. был приглашен в Оксфорд для чтения курса лекций по рус. богословию. Однако этому помешала начавшаяся вторая мировая война. Интернированный на протяжении нек-рого времени в Великобритании, В. Родзянко в нач. 1940 г. возвратился в Югославию. Здесь он преподавал Закон Божий в сербско-венг. школе в Нови-Саде.

30 марта 1941 г. в рус. Свято-Троицкой ц. в Белграде Патриархом Сербским Гавриилом (Дожичем) Родзянко был рукоположен во иерея и назначен на серб. приход при средней школе в Нови-Саде; служил он также и на др. серб. и рус. cельских приходах Бачской епархии. Добрые отношения у него сложились с еп. Бачским Иринеем (Чиричем). После оккупации Воеводины венг. и нем. войсками правосл. жители края, сербы и русские, подверглись жестоким репрессиям. Свящ. Владимир принимал участие в серб. сопротивлении и вызволял сербов из концентрационных лагерей, удочерил оставшуюся сиротой укр. девочку. Предложение об окормлении одной из частей Русского охранного корпуса в Югославии, созданного по благословению митр. Анастасия (Грибановского), было им отклонено, он старался не принимать участие в политике.

После освобождения Югославии и прихода к власти в стране коммунистической партии во главе с И. Б. Тито рус. эмигранты начали выезжать в др. страны, многие, в т. ч. и родственники о. Владимира, вернулись в СССР. Нек-рые из рус. клириков переходили в юрисдикцию СПЦ. О. Владимир, будучи клириком СПЦ, остался на своем приходе, был законоучителем в серб. средних школах в Суботице и секретарем рус. миссионерского совета местного отд-ния Красного Креста. Через эту орг-цию он помогал людям выехать на Запад. После кончины митр. Антония о. Владимир во многом пересмотрел свое отношение к Зарубежной Церкви. 3 апр. 1945 г. он отправил письмо Патриарху Московскому и всея Руси Алексию I (Симанскому) , в к-ром сообщал о своем желании служить РПЦ. В 1947 г. о. Владимиру поступило предложение oт Н. М. Зёрнова , секретаря содружества, стать духовником этого об-ва и настоятелем храма в Доме свт. Василия Великого в Лондоне, однако в то время о. Владимир его не принял. В связи с ухудшением отношений между Югославией и СССР на оставшихся в стране русских обрушились гонения. В июле 1949 г. о. Владимир, окормлявший 2 прихода, был арестован и приговорен к 8 годам исправительно-трудовых работ за «нелегальную религиозную пропаганду» (ему вменялось в вину свидетельство о чудотворном обновлении икон в его храме). Благодаря личному ходатайству перед югославскими властями Архиепископа Кентерберийского Дж. Фишера и изменению политики Тито в отношении Запада в 1951 г. о. Владимир был досрочно освобожден из лагеря и вместе с семьей выехал в Париж, где жили его родители, покинувшие Югославию в 1946 г. В 1953 г. по приглашению еп. Николая (Велимировича ; впосл. канонизирован СПЦ), проживавшего тогда в Лондоне, о. Владимир переехал в Великобританию и стал 2-м священником в кафедральном соборе во имя свт. Саввы Сербского Западноевропейской епархии СПЦ (р-н Ноттинг-Хилл в Лондоне). Дружественные отношения сложились у него с Сербским королевским домом в изгнании. О. Владимир был знаком со мн. известными людьми, в т. ч. c А. Ф. Керенским , к-рого исповедал во время тяжелой болезни.

Свящ. Владимир поступил на работу в русскоязычную службу брит. радиовещательной корпорации Би-би-си. В 1955 г. по его предложению было открыто религ. радиовещание на СССР и Вост. Европу; в этих передачах транслировались богослужения на двунадесятые праздники из рус. Свято-Успенского собора в Лондоне, звучали богословские беседы и проповеди, давалась подробная информация о событиях религ. жизни в мире; передачи стали настолько популярны, что руководство корпорации приняло решение сделать их еженедельными. О. Владимир также выступал с проповедями на радио Ассоциации «Славянская Библия», «Голос Православия» в Париже и на Радио Ватикана. Он преподавал богословие в Оксфордском ун-те, в Свято-Сергиевском богословском ин-те в Париже, участвовал в различных межхрист. проектах и мероприятиях, по линии Содружества мч. Албания и прп. Сергия читал лекции по различным богословским вопросам. Познакомился с буд. митр. Сурожским Антонием (Блумом) . Темы исследований свящ. Владимира касались таких вопросов, как учение о Пресв. Троице, различие в подходах к пониманию исхождения Св. Духа в Вост. и Зап. Церкви, учение о Царстве Небесном, апологетика, значение Божественной литургии, рус. духовность, место молитвы, особенно Иисусовой, в жизни христианина, творение и эволюция, творчество Ф. М. Достоевского, Туринская плащаница и др.

В 1961 г. он участвовал в составе делегации СПЦ в 3-й Генеральной Ассамблее ВСЦ в Нью-Дели (Индия), где впервые встретился с еп. Таллинским и Эстонским Алексием (Ридигером) , буд. Патриархом Московским и всея Руси. С тех пор отношения между ними всегда оставались близкими и добрыми. О. Владимир стремился присутствовать на тех конференциях и встречах, организаторами или участниками к-рых были представители РПЦ. В 1968 г. совместно с католич. аббатством в Амплфорте в графстве Йоркшир (где находится одна из лучших частных школ Англии) им была основана Всеправославная школа для студентов всех правосл. юрисдикций в Европе. В том же году он создал правосл. братство свт. Cимеона Нового Богослова, при к-ром действовал приют для серб. детей, и основал журнал. В братстве его заместителем нек-рое время был буд. еп. Сергиевский Василий (Осборн) .

В марте 1978 г. cкончалась супруга о. Владимира, в том же году в автокатастрофе погиб cтарший внук. В 1979 г. о. Владимир ушел с работы на радиостанции Би-би-си, после чего митр. Сурожский Антоний постриг его в монашество с именем Василий в честь свт. Василия Великого. В. собирался отправиться на Св. Гору Афон, но в кон. 1979 г., получив отпускную грамоту от Патриарха Сербского Германа (Джорича) , был принят в юрисдикцию ПЦА и определен быть викарием ее Предстоятеля. 12 янв. 1980 г. в кафедральном Свято-Николаевском соборе в Вашингтоне Митрополитом всей Америки и Канады Феодосием (Лазором) в сослужении сонма архиереев архим. В. был хиротонисан во епископа Вашингтонского. Местом его архипастырского служения стал Свято-Николаевский собор. В нояб. 1980 г. В. был назначен на кафедру Сан-Франциско, служил в кафедральных соборах Пресв. Богородицы в Лос-Анджелесе и Св. Троицы в Сан-Франциско.

25 апр. 1984 г. В. ушел на покой и поселился в Вашингтоне, где стал почетным настоятелем Свято-Николаевского собора и директором Свято-Архангельского радиовещательного центра, расположенного в его маленькой квартире. В. возобновил регулярное вещание на СССР. Он преподавал в Свято-Владимирской и Свято-Тихоновской ДС, сотрудничал с протопр. Александром Шмеманом и протопр. Иоанном Мейендорфом, др. видными богословами рус. эмиграции.

В нояб. 1981 г., после более чем 60-летнего перерыва, В. побывал на родине. C тех пор по частным приглашениям он неоднократно посещал Россию и Украину (в особенности с началом политики перестройки в стране), встречался с буд. Патриархом Алексием, со мн. иерархами, cвященниками и мирянами, сопровождал правосл. паломников из Америки, 28 июля 1988 г. принимал участие в епископской хиротонии Марка (Петровцы; в наст. время архиеп. Каширский, управляет Патриаршими приходами в Канаде). Также появилась возможность вновь посетить Сербию. В 90-х гг. еженедельные проповеди, произнесенные им в Вашингтоне, транслировались по российским теле- и радиоканалам; в Москве он проводил катехизаторские беседы в прямом эфире (Моя судьба: Серия видеофильмов / Cтудия учеб.-просвет. фильмов Ун-та Наталии Нестеровой. М., 1998-1999). В. произнес множество проповедей в Сретенском муж. мон-ре и в храме Малое Вознесение в Москве, почетным настоятелем к-рого он являлся. Читал лекции в Cретенском высшем правосл. монастырском уч-ще, в МДА и МДС, в РПУ и ПСТБИ. За миссионерскую и просветительскую деятельность В. был удостоен ордена свт. Иннокентия, митр. Московского. По благословению Патриарха Алексия II в 1998 г. В. стал деканом правосл. богословско-философского фак-та Нового гуманитарного ун-та в Москве, однако приступить к своим обязанностям не смог по причине болезни. До последних своих дней он окормлял правосл. эмигрантов в Вашингтоне и окрестностях, занимался делами серб. приюта в Амплфорте, куда им были направлены все средства, полученные за 26 лет работы на Би-би-си.

В отношении ко всем В. был открыт и искренен, стяжал дары пастырской любви и молитвы, был опытным духовником. Особое внимание он уделял окормлению молодежи и был любим ею.

23 сент. 1999 г. митр. Феодосий (Лазор) возглавил отпевание В. в Свято-Николаевском соборе Вашингтона. В отпевании участвовало многочисленное духовенство при большом стечении молящихся. В. похоронен на городском кладбище в Вашингтоне.

Cоч.: Краткая история раскола в Русской Церкви заграницей и попытки к его прекращению. 1935. Ркп.; Взаимоотношения Церкви и Государства в СССР: (Докл., прочит. в Суботице 25.02.1948). П., 1949; Церковь или папа? // ВРЗЕПЭ. 1953. № 16. С. 207-222; Как разрешить проблему «филиокве»? // Там же. 1955. № 16. С. 259-277; Historic Decisions by the Church in Russia // Syndesmos. Ser. 2. 1960. № 10 (July); On the Calendar Change // The Orthodox Church. 1982. Dec.; Экклезиологические отклонения наших дней // ЖМП. 1995. № 6/8. С. 67-70; Экклезиология, которая расчленяет Церковь // Единство Церкви / ПСТБИ. М., 1996. С. 85-87; О границах Церкви // Там же. С. 227-230; Теория распада Вселенной и вера отцов. М., 1996.

Лит.: Польский М ., прот . Каноническое положение высшей церк. власти в СССР и Заграницей. Джорд., 1948; Троицкий C. В. О неправде Карловацкого раскола. П., 1960; Граббе Г., протопр . Правда о Русской Церкви на Родине и Зарубежом. Джорд., 1961; РПЦЗ. 2 т.; Witham L. Rodzianko: an Orthodox Journey from Revolution to Millenium, 1917-1988. Lanham (MD), 1990; Евлогий (Георгиевский), митр. Путь моей жизни. М., 1994п; Поповић Р., jереj . Српска Црква у историjи. Србиње; Београд, 1997; Живоjиновић Д. Р. Српска Православна Црква и нова власт: 1944-1950. Београд, 1998; Вечная память: Еп. Василий Родзянко // АиО. М., 2000. № 1 (23). С. 385-389; Косик В. И. Русская Церковь в Югославии (20-40-е гг. XX в.). М., 2000; Цурганов Ю. C. Неудавшийся реванш: Белая эмиграция во Второй мировой войне. М., 2001; Шкаровский М. В. Нацистская Германия и Православная Церковь. М., 2002; www.oca.org [Электр. ресурс].

А. М. Катаев

Епископ Сан-Францисский и Запада Василий (Родзянко Владимир Михайлович; 1915 - 1999) - иерарх Православной Церкви в Америке, проповедник и богослов, педагог, публицист, деятель правосл. движения.

Родился в дворянской семье, давшей России в XIX-XX вв. несколько видных деятелей на военном и гражданском поприще. В 1920 г. Семья его была вынуждена покинуть Россию и поселиться в Королевстве сербов, хорватов и словенцев. В 1925-1933 гг. Владимир учился в 1-й Русско-сербской классической гимназии в Белграде; пользовался особым покровительством митр. Антония (Храповицкого), c которым состоял в дальнем родстве. В 1926 г. познакомился с иеромонахом Иоанном (Максимовичем; впоследствии архиепископом Сан-Францисским в РПЦЗ), который оказал на него огромное духовное влияние. В 1933-1937 гг. учился на богословском факультете Белградского университета и окончил его со степенью канд. богословия. В то время его и членов его семьи окормляли священники, находившиеся в юрисдикции Зарубежного Синода Русской Церкви.

В. Родзянко встречался с такими церковными деятелями и подвижниками, как архим. Иустин (Попович), проф. Белградского университета (в 1993 прославлен Сербской Православной Церковью как преподобный), епископ Камчатский Нестор (Анисимов).

В 1937 г., по завершении образования на богословском факультете, В. Родзянко вступил в брак с М. В. Колюбаевой, дочерью священника, сумевшего с семьей нелегально покинуть СССР. В 1937-1939 гг. по благословению священноначалия Сербской Церкви, получив стипендию от англиканской Церкви, Родзянко продолжил образование в аспирантуре при Лондонском уинверситете, где изучал западные вероисповедания и теологию, писал диссертацию на тему «Пресвятая Троица и Ее образ - человечество».

По получении диплома в 1939 г. был приглашен в Оксфорд для чтения курса лекций по русскому богословию. Однако этому помешала начавшаяся вторая мировая война. В. Родзянко в нач. 1940 г. возвратился в Югославию. Здесь он преподавал Закон Божий в сербско-венгерской школе в Нови-Саде.

30 марта 1941 г. в русской Свято-Троицкой церкви в Белграде Патриархом Сербским Гавриилом (Дожичем) Родзянко был рукоположен во иерея и назначен на сербский приход при средней школе в Нови-Саде. Добрые отношения у него сложились с еп. Бачским Иринеем (Чиричем). После оккупации Воеводины венгерскими и немецкими войсками православные жители края, сербы и русские, подверглись жестоким репрессиям. Священник Владимир принимал участие в сербском сопротивлении и вызволял сербов из концентрационных лагерей, удочерил оставшуюся сиротой украинскую девочку.

После освобождения Югославии и прихода к власти в стране коммунистической партии во главе с И. Б. Тито русские эмигранты начали выезжать в другие страны, многие возвращались на Родину. О. Владимир, будучи клириком СПЦ, остался на своем приходе,

После кончины митрополита Антония о. Владимир во многом пересмотрел свое отношение к Зарубежной Церкви. 3 апреля 1945 г. он отправил письмо Патриарху Московскому и всея Руси Алексию I (Симанскому), в котором сообщал о своем желании служить Русской Православной Церкви. В связи с ухудшением отношений между Югославией и СССР на оставшихся в стране русских обрушились гонения. В июле 1949 г. о. Владимир, окормлявший 2 прихода, был арестован и приговорен к 8 годам исправительно-трудовых работ за «нелегальную религиозную пропаганду» (ему вменялось в вину свидетельство о чудотворном обновлении икон в его храме).

Благодаря личному ходатайству перед югославскими властями архиепископа Кентерберийского Дж. Фишера и изменению политики Тито в отношении Запада в 1951 г. о. Владимир был досрочно освобожден из лагеря и вместе с семьей выехал в Париж, где жили его родители, покинувшие Югославию в 1946 г. В 1953 г. по приглашению епископа Николая (Велимировича), проживавшего тогда в Лондоне, о. Владимир переехал в Великобританию и стал вторым священником в кафедральном соборе во имя свт. Саввы Сербского Западноевропейской епархии Сербской Церкви.

Священник Владимир Родзянко поступил на работу в русскоязычную службу британской радиовещательной корпорации Би-би-си. В 1955 г. по его предложению было открыто религиозное радиовещание на СССР и Восточную Европу. О. Владимир также выступал с проповедями на радио Ассоциации «Славянская Библия», «Голос Православия» в Париже и на Радио Ватикана. Он преподавал богословие в Оксфордском университете, в Свято-Сергиевском богословском институте в Париже. Темы исследований священника Владимира касались таких вопросов, как учение о Пресвятой Троице, различие в подходах к пониманию исхождения Святого Духа в Восточной Церкви и Западной Церкви, учение о Царстве Небесном, апологетика, значение Божественной литургии, русская духовность, место молитвы, особенно Иисусовой, в жизни христианина, творение и эволюция, творчество Ф. М. Достоевского, Туринская плащаница и др.

В 1961 г. он участвовал в составе делегации Сербской Церкви в 3-й Генеральной Ассамблее ВСЦ в Нью-Дели (Индия), где впервые встретился с еп. Таллинским и Эстонским Алексием (Ридигером), буд. Патриархом Московским и всея Руси. С тех пор отношения между ними всегда оставались близкими и добрыми. О. Владимир стремился присутствовать на тех конференциях и встречах, организаторами или участниками которых были представители Московского Патриархата. В 1968 г. совместно с католическим аббатством в Амплфорте в графстве Йоркшир (где находится одна из лучших частных школ Англии) им была основана Всеправославная школа для студентов всех православных юрисдикций в Европе. В том же году он создал православное братство свт. Cимеона Нового Богослова, при к-ром действовал приют для сербских детей, и основал журнал.

В марте 1978 г. cкончалась супруга о. Владимира, в том же году в автокатастрофе погиб cтарший внук. В 1979 г. о. Владимир ушел с работы на радиостанции Би-би-си, после чего митрополит Сурожский Антоний постриг его в монашество с именем Василий в честь свт. Василия Великого. Он собирался отправиться на Афон, но в конце 1979 г., получив отпускную грамоту от Патриарха Сербского Германа, был принят в юрисдикцию Православной Церкви в Америке и определен быть викарием ее Предстоятеля. 12 января 1980 г. в кафедральном Свято-Николаевском соборе в Вашингтоне Митрополитом всей Америки и Канады Феодосием (Лазором) в сослужении сонма архиереев был хиротонисан во епископа Вашингтонского. Местом его архипастырского служения стал Свято-Николаевский собор.

В ноябре 1980 г. был назначен на кафедру Сан-Франциско.

В 1984 г. епископ Василий ушел на покой и поселился в Вашингтоне, где стал почетным настоятелем Свято-Николаевского собора и директором Свято-Архангельского радиовещательного центра, расположенного в его маленькой квартире. Он преподавал в Свято-Владимирской и Свято-Тихоновской семинариях, сотрудничал с протопресвитером Александром Шмеманом и протопресвитером Иоанном Мейендорфом, др. видными богословами русской эмиграции.

В 1981 г., после более чем 60-летнего перерыва, епископ Василий (Родзянко) побывал на родине. C тех пор по частным приглашениям он неоднократно посещал Россию и Украину (в особенности с началом политики перестройки в стране), встречался с будущим Патриархом Алексием, со многими иерархами, cвященниками и мирянами, сопровождал православных паломников из Америки. Также появилась возможность вновь посетить Сербию.

В 90-х гг. еженедельные проповеди, произнесенные им в Вашингтоне, транслировались по российским теле- и радиоканалам; в Москве он проводил катехизаторские беседы в прямом эфире. Владыка произнес множество проповедей в Сретенском мужском монастыре и в храме Малое Вознесение в Москве, почетным настоятелем которого он являлся. Читал лекции в православных учебных заведениях.

За миссионерскую и просветительскую деятельность был удостоен ордена свт. Иннокентия, митр. Московского.

До последних своих дней он окормлял православных эмигрантов в Вашингтоне и окрестностях, занимался делами сербского приюта в Амплфорте, куда им были направлены все средства, полученные за 26 лет работы на Би-би-си. В отношении ко всем он был открыт и искренен, стяжал дары пастырской любви и молитвы, был опытным духовником. Особое внимание он уделял окормлению молодежи и был любим ею.

23 сентября 1999 г. митр. Феодосий (Лазор) возглавил отпевание владыки Василия в Свято-Николаевском соборе Вашингтона. В отпевании участвовало многочисленное духовенство при большом стечении молящихся. Похоронен на городском кладбище в Вашингтоне.

17 сентября 1999 года перешел от мирских трудов к жизни вечной Епископ Василий (Родзянко). Молитвенная память о нем никогда не иссякнет у тех, кому Господь даровал радость видеть и слышать его, а благодаря фильмам, аудиозаписям и книгам о его духовном подвиге смогут узнать и те, кто не знал его при земной жизни, и эта встреча даст им утешение и укрепит в вере.

Русский человек, нашедший свою вторую родину в Сербии, но потом изгнанный из нее, гражданин королевства Великобритании, будучи в течение 20 лет епископом Американской Автокефальной Церкви, он всегда оставался патриотом своей Родины и, где бы не жил, всюду сеял семена просвещения, добра, любви.

Епископ Василий (в миру Владимир Михайлович Родзянко) родился 22 мая 1915 года в родовом имении Отрада Екатеринославской губернии. Его дед был председателем Государственной Думы перед революцией.

Владыка всю жизнь как бы чувствовал вину за деда перед Россией. Он рассказывал о последних годах жизни Михаила Родзянко, о том, как он переживал за Россию, как на его рабочем столе все время стояла фотография императора. Бывший председатель Государственной Думы часто молча сидел перед нею и молился.

Будучи в Царском селе, в Федоровском соборе, владыка Василий ясно выразил то, что его тяготило всю жизнь. Эта проповедь, наверное, запомнилась всем, кто ее слышал. Она очень короткая, так что ее можно привести полностью:

«Мой дед хотел только блага для России, но, как немощный человек, он часто ошибался. Он ошибся, когда послал своих парламентариев к Государю с просьбой об отречении. Он не думал, что Государь отречется за себя и за своего сына, а когда узнал это, то горько заплакал, сказав: “Теперь уже ничего нельзя сделать. Теперь Россия погибла”. Он стал невольным виновником той екатеринбургской трагедии. Это был невольный грех, но все-таки грех. И вот сейчас в этом святом месте я прошу прощение за своего деда и за себя перед Россией, перед ее народом и перед царской семьей и, как епископ, властью, данной мне от Бога, прощаю и разрешаю его от этого невольного греха». Эти слова владыка произнес за год до своей кончины.

В 1920 году семья эмигрировала в Югославию. Они плыли в трюме корабля, где на каждый квадратный метр приходилось по две-три семьи беженцев. То плавание запомнилось Володе Родзянко как сущий ад, как и карантин в Салониках, как и путешествие на волах через разрушенную войной Сербию. Адом называл владыка и то, что было с ним в шесть лет, когда его гувернер, русский офицер, ненавидевший деда - Михаила Родзянко, вымещал все зло на его внуке, бил ежедневно его ремнем по 50 ударов и больше, а потом еще ставил его на кукурузу до тех пор, пока на его коленях не выступали капли крови. Владыка вспоминал об этом безо всякого осуждения. Он говорил: «Промысел Божий показал мне с самого начала, что значит ад, для того, чтобы потом ясно почувствовать через отца Иоанна, через его любовь, доброту, что есть другой мир – светлый, чистый, райский; и этот мир есть храм Божий. Не будь того, что случилось со мною в детские годы, не стал бы я тем, кем являюсь сейчас».

В 1925 году десятилетний Володя поступил в Первую классическую сербско-русскую гимназию в Белграде. Владыка так вспоминал об этом периоде своей жизни: «В 1925 году, тогда мне было 10 лет, мой отец попросил о. Петра (Беловидова) взять меня алтарником. Я тогда не понимал ничего. Пришел по Промыслу Божьему». Володя часто прислуживал в алтаре русской Троицкой церкви в Белграде. Здесь он познакомился с молодым иеромонахом Иоанном (Максимовичем), будущим архиепископом Шанхайским и Сан-Францисским, прославленным впоследствии в лике святых. Отец Иоанн, очень любивший детей, стал осторожно врачевать душевные раны Володи. Владыка Василий вспоминал: «Он сумел показать мне иной мир, светлый, замечательный, тот рай, в котором мы были и из которого были изгнаны. Для меня началась новая жизнь...»

Владимир Родзянко закончил сербско-русскую классическую гимназию в Белграде и богословский факультет университета. Его учителями и наставниками были великие подвижники ХХ века святитель Иоанн (Максимович), архимандрит Иустин (Попович), митрополит Николай (Велемирович), а также глава Русской Зарубежной Церкви митрополит Антоний (Храповицкий).

В 1938 году Владимир Родзянко вступил в брак с дочерью русского священника Марией Кулюбаевой и через год был рукоположен во священника Сербской Православной Церкви. Во время Второй мировой войны участвовал в сербском сопротивлении, а в 1949 году был осужден на восемь лет титовским судом «за превышение дозволенной религиозной пропаганды».

Отец Владимир усердно молился Господу, чтобы Он позаботился о жене и детях, когда он был в лагерях. И вот однажды в карцере, когда он после поклонов лег на пол и забылся зыбким сном, к нему явился дивный старец. Отец Владимир узнал его. Это был преподобный Серафим Саровский. Он был таким, как изображают его на иконах. Преподобный коснулся рукой головы узника и сказал явственно: «Тебе не нужно беспокоиться и отчаиваться. Я позабочусь о твоей семье». А через некоторое время пришло письмо от матушки, что к ней в такой-то день приходил Серафим и утешал. Жизнь матушки изменилась. К ней пришли родители ее бывших учеников и попросили преподавать английский язык частным образом. Она стала зарабатывать денег значительно больше, чем это было раньше, когда она работала в школе. А родом матушка Мария была из города Курска. Она пела в церковном хоре храма, который построили родители преподобного Серафима Саровского.

Отсидев в лагерях два года, пройдя шесть тюрем, отец Владимир вышел на свободу. В 1951 году он был выслан во Францию, откуда переехал с семьей в Англию. С 1955 года в течение 26 лет он вел религиозные передачи радиостанции Би-Би-Си на Россию. В 1978 году владыка овдовел и через несколько месяцев после пострижения в монахи был рукоположен во епископа Вашингтонского. В течение четырех лет управлял Сан-Францисской епархией, после чего был отправлен на покой за непримиримую борьбу с обновленчеством.

Владыка привлекал к себе людей всюду, где бы он ни был: в России, Югославии, Америке. Мало кто знает, что в последние годы он обратил в Православие более 3 тысяч человек. А было это так. Однажды обратилась к владыке группа молодых людей. Они были протестанты и занимались изучением древних конфессий: эфиопской Церкви, григорианской, коптской и других. Они попросили владыку прочитать курс лекций по Православию. Владыка Василий согласился, его семинары стали постоянными; они привлекали все большее количество людей. Слушатели владыки посетили Россию, побывали в Греции, в Иерусалиме, на Афоне. Через два года круг изучающих Православие расширился до 3 тысяч человек, и в один прекрасный момент они обратились к владыке с просьбой, чтобы он присоединил их к Православию. И так было не единожды.

С 1984 года, живя на покое, владыка Василий все свои силы и весь незаурядный духовный опыт отдавал служению России. По благословению патриарха Алексия II почти полгода жил в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре, читая лекции и работая в библиотеке. Он стал почетным настоятелем храма Малого Вознесения на Никитской в Москве, а в последние годы жизни – деканом богословско-философского факультета Академии Натальи Нестеровой.

Про владыку говорили: «Он — священник от Бога». В фильме «Епископ Василий (Родзянко). Моя судьба» он произносит слова, которые являются наставлением молодым священникам: «Пастырь добрый… пойми, что твой первый шаг - это исповедь. Бойся ее, страшись, потому что от того слова, которое ты скажешь на исповеди предавшейся тебе всецело душе человеческой, пришедшей под твою епитрахиль, зависит так много для этой души. Смотри, чтобы не было никакого давления на душу, чтобы не было никакой устрашающей угрозы, не пугай, не страши и не дави на совесть и на душу человека, но отдай ему всего себя. Отсеки свою собственную волю для начала, чтобы показать, дать пример, и спасай любовью того, кто пришел к тебе каяться. Старцы никого не порабощали, никогда и ни в чем. Они спасали своего ученика, свое духовное чадо, свою «овцу заблудшую» только любовью, а любовь всегда в свободе и с одной и с другой стороны. Свобода и есть любовь, любовь и есть свобода…»

Однажды, зная, что он будет епископом, он спросил у своего духовника, митрополита Антония Сурожского, который постригал его в монашество и готовил к епископскому служению в Америке: «Как же я буду исполнять монашеский обет послушания, если я буду епископом и сам буду руководить, меня будут слушать… у кого мне быть в послушании?» И тогда владыка Антоний сказал ему: «Всякий человек, который окажется на твоем пути, вот у этого человека ты и будь послушником, если, конечно, он не будет требовать от тебя чего-то противного воле Божией». И владыка Василий, слушая своего духовника, был именно таким прилежным послушником всякого человека, с которым встречался. Это был действительно владыка, архиерей Божий. Единственной силой его власти была бесконечная, удивительная, просто поражающая любовь. Выходец из знатнейших родов России, удивительный богослов, он полностью отдавался в послушание любому человеку, с которым встречался. Его речь, осанка порой не соответствовали манерам, принятым среди архиереев в советскую эпоху. В нем можно было узнать не просто человека старой России и эмигранта, но русского интеллигента, посвятившего свою жизнь служению Церкви.

В 1991 году нынешнему наместнику Московского Сретенского монастыря архимандриту Тихону владыка Василий Родзянко прислал телеграмму, в которой благословлял его на постриг и несколько загадочно добавлял: "Вам предстоит встреча с Патриархом Тихоном". Когда наместник Донского монастыря архимандрит Агафадор, постригавший молодого инока, нарек ему имя Тихон, все поняли, что именно эта "встреча" была предсказана владыкой Василием. Однако никто тогда не подозревал, что главная "встреча" была впереди.

Все началось с трагического события. 18 ноября 1991 года по окончании вечерней службы в Малом храме Донского монастыря произошел пожар. Пожар длился минут 15-20, но разрушительная сила огня была такова, что храм пришлось закрыть на длительный ремонт, а в нем находилась великая святыня Русской Православной Церкви - гробница святителя Тихона, Патриарха Московского и всея России, примыкавшая к южной стене храма…

Владыка Василий никогда не был в юрисдикции Зарубежного Синода Русской Церкви только потому, что не был согласен с непримиримой позицией зарубежников в отношении Московской Патриархии. Поэтому и удивительно, что он стал руководителем Православной Церкви в Америке. Впервые приглашали священника из-за границы для того, чтобы он стал епископом в Америке. Это было событие огромной важности. Ведь за всю историю Православной Церкви в Америке такими приглашенными были лишь два архиерея – архиепископ Петр (Л’Юилье) и будущий владыка Василий.

Владыка Василий жил на Западе, жителей которого часто обвиняют в том, что они бездуховны. Но, познакомившись с его жизнью, уже не можешь оправдываться тем, например, что тяжело, потому что живешь в бездуховной Америке, или сложно, потому что живешь в постсоветской России. Он сам, примером своей жизни показывал нам путь, которым нужно идти. Владыка Василий был первым священнослужителем, который доставил из Иерусалима в Россию Благодатный огонь. Святейший Патриарх Алексий II очень уважал владыку Василия и с любовию его принимал. Он наградил его орденом Святителя Иннокентия за миссионерскую просветительскую деятельность.

Скончался епископ Василий в ночь на 17 сентября 1999 года от сердечного приступа. Его отпевание совершил митрополит Феодосий в сослужении трех архиереев в Свято-Никольском соборе в Вашингтоне. Он похоронен в Вашингтоне на православном участке кладбища «Rock Creek».

17 Сентября 2014

Василий (Преображенский) Епископ Вязниковский

Епископ Василий (в миру – Вениамин Сергеевич Преображенский) родился в 1876 году в городе Кинешме Костромской епархии в семье священника. Своим воспитанием будущий владыка всецело обязан своим родителям, которые, проповедуя христианские истины, стремились оградить детей от пагубного влияния мира. Первоначальное образование Вениамин Сергеевич получил в Костромской гимназии, которую окончил отлично. Затем поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета. В 1901 году он окончил Киевскую духовную академию со степенью кандидата богословия и был определён преподавателем в Воронежскую духовную семинарию. Вскоре за защиту диссертации под названием «О скитском патерике» В. С. Преображенскому присудили степень магистра богословия. В Воронеже будущий владыка прослужил до 1910 года, после чего для более углублённого изучения европейской культуры уехал в Англию. В Лондоне Вениамин Сергеевич прожил два года, обучаясь там в одном из университетов.
После возвращения в Россию он поступил преподавателем иностранных языков и всеобщей истории в Миргородскую мужскую гимназию. В 1914 году Преображенский переехал в Москву и стал преподавать латинский язык в Петровской гимназии. Одновременно он окончил педагогический институт, видя себя в будущем только преподавателем и наставником юношества.
Однажды, гостя у родителей в Кинешме, Вениамин Сергеевич с друзьями решил покататься на лодке по Волге. Но случилось несчастье – лодка перевернулась и люди, находившиеся в ней, стали тонуть. Предчувствуя скорую смерть, светский преподаватель взмолился, прося помощи у Господа, и тотчас дал обет посвятить себя Церкви, если он останется жив. Как только Вениамин Сергеевич произнёс эти слова, он увидел длинную доску и, ухватившись за неё, выплыл к берегу. Друзья же Преображенского все погибли. Вскоре после этого происшествия В. С. Преображенский из Москвы возвращается к себе на родину в Кинешму и в октябре 1917 года поступает псаломщиком в Вознесенскую церковь, где служил его отец. Возвратившись в духовное сословие, Вениамин Сергеевич продолжил свою образовательную деятельность. Только теперь он стал проповедовать по храмам Кинешмы и окрестных сёл, растолковывая прихожанам Священное Писание.

Сергей Преображенский с сыном Вениамином

16 июля 1920 года В. С. Преображенский в Костроме был рукоположен в сан священника архиепископом Серафимом (Мещеряковым). Вскоре, после кончины отца, батюшка Вениамин принял постриг с именем Василий – в память Василия Великого.
19 сентября 1921 года отец Василий был хиротонисан во епископа Кинешемского, викария Костромской епархии. Хиротонию совершили архиепископ Серафим (Мещеряков), архиепископ Севастиан (Вести) и епископ Юрьевский, викарий Владимирской епархии Иерофей (Померанцев) (все трое в 1922 г. уклонились в обновленческий раскол). Рукоположенный во епископа, владыка Василий усилил подвижнические труды. Отказавшись от какой либо собственности, он поселился на окраине города в маленькой баньке во дворе вдовы солдатки. Помимо ежедневных церковных служб, во время которых он обязательно проповедовал, святитель исповедовал, обходил дома всех нуждающихся в его помощи со словом утешения, посещал монастыри и основанные им церковные кружки, разбросанные по всей епархии. Проповеди епископа Василия привлекали в храм всё больше людей. За короткий срок владыка организовал христианские кружки в Кинешемском, Юрьевецком, Вичугском, Семёновском уездах. Миссионерская деятельность епископа вызывала у властей большое беспокойство, однако повода для ареста святителя пока не находилось.

Василий (Преображенский), епископ Вязниковский

Летом 1922 года в епархии начался захват православных храмов обновленцами, изгонялись православные священники и архиереи, которых советская власть подвергала арестам и заключениям. Но и тогда владыка Василий не прекратил служение. В тех приходах, где церкви были захвачены обновленцами, святитель благословлял священников не покидать своей паствы, а литургию совершать на площадях сёл. Пример такого служения подавал сам владыка. Конечно, долго терпеть такого архиерея новая власть не могла, и уже 10 мая 1923 года епископ Василий был арестован и сослан на два года в Зырянский край в посёлок Усть-Кулом. Здесь же тогда находились в ссылке митрополит Казанский Кирилл (Смирнов), епископ Новоторжский Феофил (Богоявленский), епископ Петергофский Николай (Ярушевич), священник из Великого Устюга Михаил Шилов и петроградский священник Пётр Иваницкий. Проездом в Усть-Куломе был епископ Ковровский (Сахаров). Митрополит Кирилл подарил епископу Василию (Преображенскому) своё архиерейское облачение, которое тот, почитая великого святителя, бережно хранил, а перед смертью благословил разрезать на части и раздать своим духовным детям как святыню.
В мае 1925 года ссылка закончилась, и владыка Василий возвратился в Кинешму. С этого времени Церковь в городе стала быстро расти. На Рождество 1926 года власти потребовали, чтобы епископ покинул Кинешму. Следующие полгода святитель провёл в небольшой деревушке Анаполь – на родине своего келейника Александра Павловича Чумакова. Здесь владыка продолжал ежедневные богослужения. В том же году епископ Василий совершил поездку в Саров – помолиться у мощей преподобного Серафима. Тогда же он побывал в Дивееве, а оттуда поехал в Нижний Новгород, где вместе с заместителем Патриаршего Местоблюстителя митрополитом Сергием (Страгородским) и епископом Лысковским, викарием Нижегородской епархии Александром (Щукиным) участвовал в хиротонии иеромонаха Николая (Голубева) во епископа Ветлужского (будущий владыка Кинешемский). Участие епископа Кинешемского Василия в этой хиротонии не случайно. Иеромонах Николай, а в миру – Владимир Иванович Голубев, вплоть до своего ареста в 1924 году служил настоятелем сельских храмов в Кинешемском уезде Костромской епархии.

Епископ Вязниковский (октябрь 1926 – начало 1927)
После хиротонии иеромонаха Николая, а она состоялась в октябре 1926 года, митрополит Сергий сообщил владыке Василию о переводе епископа Вязниковского Корнилия (Соболева) на Екатеринбургскую кафедру и что вязниковцы просят его к себе. «Я принял это назначение, – писал вскоре епископ Василий митрополиту Кириллу из Вязников, – по долгу послушания, хотя, конечно, этот перевод был встречен в Кинешме с великою скорбью. Кинешемцы и теперь всё ещё хлопочут о моём возвращении, но пока без заметного успеха. Лично я не ропщу, хотя и грущу по родине. По-видимому, это перемещение было необходимо по условиям моей внутренней духовной жизни, а внешние причины, пожалуй, и несущественно важны. Господь лучше нас знает, что делает, и я могу только преклоняться перед премудростью и заботливой благостью Промысла, управляющего миром не по человеческим соображениям. Помолитесь, дорогой Владыко, чтобы Господь помог мне относиться к новому делу с прежним чувством интереса и участия. Чувствую себя здесь пока спокойно; духовных детей пока не завожу, так как не уверен в долговременности своего пребывания здесь. Административных хлопот также очень мало, так как в викариатстве всего около 70 приходов (в Кинешемском было 160). Остаётся много времени свободного для молитвы и для личных занятий, чему я очень рад. Александр Павлович [Чумаков] живёт со мной в одной комнате. Кланяется, благодарит за привет и просит благословения и молитв.
Да сохранит Вас Господь, дорогой Владыко! От всей души обнимаю и желаю бодрости и здоровья. Не нуждаетесь ли в чём?
Напишите. Простите, благословите, помолитесь.
Искренно любящий епископ Василий».
В Вязниках епископ Василий продолжил дело, начатое ещё в Анаполе. Он мечтал все беседы, которые вёл в храмах и кружках, собрать в одну книгу. Рукопись книги епископ Василий передал в Кинешму. В начале 1927 года владыка Афанасий (Сахаров) послал к святителю в Вязники своего келейника иеромонаха Дамаскина (Жабинского) с запиской – не примет ли епископ Василий во временное управление Владимирскую епархию, ввиду того что он, епископ Афанасий, арестован и не может продолжать служение. В связи с арестом митрополита Сергия (Страгородского) тогда в управление Православной Церковью вступил архиепископ Угличский Серафим (Самойлович). Епископ Василий к нему обратился за разрешением этого вопроса, но владыка Серафим во Владимир послал епископа Дамиана (Воскресенского), а епископа Василия назначил на Ивановскую кафедру. Но назначением воспользоваться святителю не пришлось. Убоясь проповедей владыки Василия, власти выслали его в Кинешму. Здесь он прослужил несколько месяцев, после чего от него потребовали, чтобы он уехал.
В июне 1927 года епископ Василий приехал в Кострому, где прожил около года. В 1928 году, будучи в Ярославле, митрополит Агафангел (Преображенский) предложил епископу Василию остаться в Ярославле викарным архиереем, но владыка отказался.
В августе 1928 года епископ Василий вернулся в Кинешму, а через месяц был арестован. Владыку отправили в Ивановскую тюрьму, где продержали около полугода и приговорили к трём годам ссылки. Святитель вместе со своим келейником поселился в маленькой таёжной деревушке Малоречка в 25 км от районного центра Таборово Екатеринбургской области. После отбытия срока наказания владыка подумывал остаться здесь навсегда, однако местные власти не разрешили. Тогда епископ Василий решил ехать в Орёл, куда прибыл в сентябре 1932 года. Но и здесь святителя не оставили в покое. 31 марта 1933 года его и келейника арестовало Орловское ГПУ и оправило этапом в Кинешму, где в то время подвергались репрессиям духовные дети владыки. Епископа Василия обвинили в том, что он «являясь противником советской власти, ориентируясь на реставрацию государственной власти, в 1918 году создал сеть контрреволюционных кружков – филиал ИПЦ [Истинная Православная Церковь], ставивший своей задачей через религиозное антисоветское воспитание религиозных масс свержение существующего строя… организовал и воспитал кадры тайного моления монашества… Добился в ряде сельсоветов Кинешемского района упадка роста коллективизации, массовых волнений и ухода старых работниц с производства».
В июле 1933 года епископ Василий был приговорён к пяти годам заключения в ИТЛ. Вместе с ним приговорили ещё одиннадцать человек. Заключение владыка отбывал под Рыбинском на строительстве канала. В январе 1938 года святитель освободился из лагеря и поселился там же в Рыбинске. Вскоре он переехал в село Котово Угличского района, где тайно совершал богослужения вместе с местным священником и организовал церковный кружок. 5 ноября 1943 года Ярославским НКГБ владыка Василий вновь был арестован. Его и ещё несколько человек обвинили в том, что «они являются сторонниками истинно православной церкви, ведут активную антисоветскую деятельность, организовали подпольную домашнюю церковь».
7 ноября епископ Василий был заключён в Ярославскую внутреннюю тюрьму. Начались многодневные допросы, которые шли без перерыва и днём и ночью, хотя святителю тогда шёл уже шестьдесят восьмой год. В январе 1944 года владыку переслали этапом в Москву и вскоре поместили в больницу Бутырской тюрьмы, поставив диагноз: миокардит, артериосклероз и истощение. Однако уже через две недели епископа Василия поместили во внутреннюю тюрьму НКГБ и начались новые допросы. Владыку включили в одно «дело» с епископом Ковровским Афанасием (Сахаровым), которого также доставили в Москву. Формальным основанием послужило то, что келейник епископа Афанасия иеромонах Дамаскин (Жабинский) несколько раз навещал епископа Василия. В июле 1944 года владыке Василию объявили приговор – пять лет ссылки. Местом ссылки святителя стало глухое сибирское село Бирилюссы под Красноярском. Здоровье владыки было подорвано, он стал часто болеть, с ним случился частичный паралич. Но даже и тогда святитель не подвергся унынию. В одном из писем своей духовной дочери епископ Василий писал: «Дитя моё! Не расстраивайся очень, всё в воле Божией, я уже достиг предела человеческой жизни, семидесяти лет, и в дальнейшем жизнь представляет мало интереса. Несомненно одно, что пять лет в бирилюсских условиях мне не выдержать. Смерть не страшна. Хотелось бы умереть в кругу детей и родных и со всеми поговорить и благословить. По крайней мере, иметь возле себя близкого человека, которому можно было бы доверить своё завещание и похоронные распоряжения.
Увы! Ни одной души нет. Тягостно это полное одиночество. Лечусь, принимаю йод, но самое главное драгоценное лекарство получил в Великий Четверг. Благодарю Творца за все радости и утешения. Душит кашель, трудно дышать, больше лежу. Но и слишком много лежать не годится. Как бы то ни было, полная неподвижность облегчает дыхание, можно вздохнуть полной грудью.
Прощай, дитя моё! Устаю писать, не унывай. Будь здорова. Доверься вполне воле Божией; склони голову и скажи: да будет воля Твоя. Помолись. В детскую молитву я верю, она мне часто помогала. В молитве найдёшь утешение. Желаю здоровья, долгой счастливой жизни. Искренно любящий епископ Василий Кинешемский. Деткам привет и наилучшие пожелания. У всех прошу прощения и земно кланяюсь».

Новомученик Василий (Преображенский)

13 августа 1945 года владыка Василий скончался. Когда весть о кончине святителя дошла до его духовных чад, то по общему согласию его заочно отпел духовный сын епископа Василия иеромонах Лухского монастыря Венедикт, живший в те годы под Кинешмой.

Свято Введенский женский монастырь г. Иваново, рака с мощами еп. Василия

18 октября 1985 года были обретены честные останки епископа Василия (Преображенского). В июле 1993 года они были перенесены в Свято-Введенский женский монастырь города Иваново. В августе 1993 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II благословил местное почитание святителя Василия. Из духовного наследия епископа Василия сохранились проповеди, но в наибольшей полноте – «Беседы на Евангелие от Марка».

Copyright © 2018 Любовь безусловная