Дружинин николай петрович. Дружинин В. Психология. Учебник для гуманитарных вузов

Предисловие

Предлагаемая вашему вниманию книга не совсем традиционна по содержанию, название же «Справочное руководство» лишь примерно характеризует ее жанр.
За последние годы появилось множество учебников, монографий, словарей, классических трудов, дающих представление как о психологической науке в целом, так и об отдельных ее отраслях. Среди психологических изданий лидирует литература по психотерапевтической и психоаналитической проблематике, далее следуют публикации, посвященные вопросам психологии образования и тому, что называется «психология для всех». Нет недостатка и в учебниках, предназначенных для желающих получить начальную психологическую подготовку.
Любой учебник или словарь содержит материал «устоявшийся», традиционный, составляющий «научный багаж» профессиональных психологов и неизменно сопутствующий им. Однако результаты фундаментальных исследований опережают приведенные в учебниках данные по крайней мере на 15-20 лет. Для психологии - отрасли научного знания, особенно бурно развивающейся в XX в., такое положение имеет негативные последствия. Влияние отставания содержащегося в учебниках материала от результатов, полученных в лабораторных и полевых исследованиях, а также от созданных в последнее время теорий и моделей, в первую очередь сказывается на уровне квалификации отечественных психологов, долгое время находившихся в относительной изоляции от достижений мировой науки. Поэтому авторы этой книги решили восполнить информационный пробел и рассказать о последних успехах мировой фундаментальной психологии.
Мы сознательно исходили из того, что квалифицированный читатель знаком с основными понятиями психологической

науки и практики. Книга предназначена для тех, кто стремится углубить свои познания в области научной психологии.
Современная психология, так скупо представленная в различных образовательных структурах, - это огромная и сильно дифференцированная научная область, опирающаяся на не менее обширную сферу психологической практики. Разумеется, ни одно учебное пособие не в состоянии охватить все многообразие теорий, фактов, методов и других аспектов психологической науки. Вместе с тем авторы старались представить результаты исследований и научных поисков максимально полно и доступно для читателя.
Монография состоит из глав, каждая из которых посвящена определенному разделу психологической науки. Основное внимание уделено общей психологии, психологии личности и социальной психологии.
Несоответствие объема материала его значимости объясняется достаточно просто: как и в любой другой области науки, в психологии имеются более или менее разработанные проблемы, «точки роста», а также отрасли, где за последние 10-15 лет не наблюдается существенного прогресса (нет новых фактов, гипотез, методических находок и пр.). Кроме того, некоторый «перекос» в изложении материала может быть объяснен и тем, что отечественные психологи не занимаются в равной мере всеми направлениями фундаментальной и прикладной психологии. Сегодня когнитивная психология является доминирующим направлением мировой науки. Вследствие этого изучение проблем эмоций, воли, чувств находится на «обочине» основного пути, по которому идут современные исследователи. Надеемся, что такое положение дел будет исправлено общими усилиями в ближайшем будущем.
Что книга содержит, можно узнать, прочитав ее. Чего в книге нет? К сожале-

ПРЕДИСЛОВИЕ

нию, авторам справочного руководства не удалось в полной мере представить объем знаний отраслей прикладной психологии. Объем издания ограничен, а массив информации чрезвычайно велик. Прикладная психология заслуживает не одного, а, возможно, нескольких отдельных справочных изданий. Мало представлены результаты исследований и прикладных разработок в области психологии образования. Но этот пробел легко восполняется: существует обширная и многообразная отечественная литература по данному вопросу. Самый большой «отряд» отечественных педагогических психологов работает в системе Российской академии образования, и мы отсылаем читателей к их трудам.
Авторский коллектив этой книги состоит преимущественно из сотрудников Института психологии Российской академии наук. В той мере, в какой это возможно, результаты их исследований представлены в соответствующих разделах.
Каждый раздел монографий включает в себя сжатое изложение современного состояния конкретной отрасли психологии. Основное внимание уделено резуль-

татам (фактам, закономерностям, моделям, теориям и др.), полученным в последние 15-20 лет. Дается представление о предмете, методе, основных проблемах и базовых понятиях, специфичных для отрасли. Приводится краткая история исследований в нашей стране и за рубежом, характеризуются основные направления, центры и научные школы данной* отрасли психологической науки. Основное содержание посвящено изложению фактов, закономерностей, законов и их объяснений/В конце каждого раздела авторы обсуждают нерешенные проблемы и оценивают перспективы дальнейших исследований, а также возможности и сферы применения полученных результатов. Раздел заканчивается списком рекомендуемой литературы. Иностранные источники приводятся лишь в том случае, если нет их русских изданий или аналогичных по содержанию российских работ.
Книга занимает «промежуточное место» между учебником и научной монографией, это- «продвинутый» учебник, который может быть интересен и полезен всем, кто интересуется научной психологией.

1. ПСИХОЛОГИЯ КАК НАУЧНАЯ ДИСЦИПЛИНА

1.1. Предмет психологии
С тех пор как немецкий философ Христиан Вольф (1679-1754) ввел в научный обиход термин «психология», прошло более двухсот лет, сопровождавшихся ее становлением, кризисами, научными революциями; в системе знаний и методов «науки о душе».
Психологию трактовали как науку о субъективном опыте, сознании, поведении и т. д. При этом считалось, что доподлинно известно, что такое «непосредственный субъективный опыт», «"сознание», «поведение». Наиболее распространенным и ненаучным является тавтологичное определение: «психология - наука о психике». Это - «определение, которого стыдятся». Следует утешиться лишь тем, что до настоящего времени не предложено ничего лучшего. По крайней мере в этом определении фиксируется, что существует некая особая реальность, отличная от прочих видов реальности, которая может быть изучена-с помощью научных методов.
Во-первых, мало кто из взрослых людей сомневается в наличии у себя субъективной-реальности: переживаний, чувств, мыслей, снов; Она периодически демонстрирует свое отличие от реальности объек-* тивной: в неадекватности отражения, в снах, иллюзиях, галлюцинациях и т. д.
Во-вторых, наблюдая за поведением других людей, своим, живых существ, а также движениями неодушевленных предметов, человек бессознательно выделяет то общее, что «сближает» его с окружающим миром, а именно - одушевленность.
В-третьих, не может не вызывать удивн ления разнообразие в особенностях и"мотивах поведения людей, их характеров, привычек, способностей. Наличие психики как реальности, детерминирующей поведение индивида, особенно проявляется при психических расстройствах, травмах центральной нервной системы и сомати-

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО

В своей книге «Психология об­щих способностей» Владимир Нико­лаевич Дружинин со ссылкой на М. Зощенко обсуждает проблему критических дат в жизни творческих людей и приводит список великих людей, умерших в возрасте 37–38, 42 и 45 лет. Это Пушкин и Моцарт, Ра­фаэль и Маяковский, Рембо и Го­голь… В этом списке нет психологов, однако, к сожалению, и они не ушли от этой мрачной и таинственной закономерности. В 38 лет умер Л. С. Выготский, в 42 - В. Д. Небыли-цин, в 45 - сам В. Н. Дружинин.

Владимир Николаевич Дружи­нин родился в 1955 году в селе Дуни-но Ярославской области, с золотой медалью окончил школу, а затем с не­меньшим блеском (ничего, кроме пя­терок, за все время обучения) - Яро­славский университет. Дальнейшая его научная судьба связана с Инсти­тутом психологии АН СССР (позд­нее - РАН), где он защитил канди­датскую и докторскую диссертации и прошел все ступени лестницы от младшего научного сотрудника до заведующего лабораторией психологии способностей и заместителя ди­ректора. В. Н. Дружинин основал Институт психологии Государствен­ного университета гуманитарных наук и до своей смерти в 2001 году был его директором-деканом.

Владимир Николаевич много сде­лал как администратор и организатор науки, но все же в первую очередь он был ученым. Он внес вклад в целый ряд научных областей: психологию интеллекта и психодиагностику, психологию творчества и семьи, эк­зистенциальную психологию и мето­дологию. Большой ученый, однако, не только разрабатывает ту или иную научную область, но еще и привно­сит в науку свой собственный стиль, свой подход, оригинальный взгляд на вещи. Творческий расцвет Влади­мира Николаевича пришелся на труд­ное для нашей науки время - 90-е го­ды ХХ века, когда постсоветская психология, получая мизерное фи­нансирование, искала новое место в обществе. Это было время эмиграции из науки, внешней (за границу) и вну­тренней (в более оплачиваемые сфе­ры бизнеса), а также поиска новых ориентиров, связанного с уходом марксистской идеологии и необходи­мостью осознания собственной иден­тичности в условиях открывшегося взаимодействия с западными психо­логами.

Будучи ярко выраженным генера­тором идей, В. Н. Дружинин с удиви­тельной легкостью порождал замы­слы, включающие теоретическую мо­дель и способы ее эмпирической проверки. Эмпирические исследова­ния, выполненные В. Н. Дружини­ным или под его руководством, всег­да одухотворены идеей, моделью. Его теории эмпирически проверяе­мы и в то же время включены в куль­турный контекст. Его общекультур­ная эрудиция была огромна, и в своих теоретических построениях он легко оперировал идеями раннехри­стианских мыслителей и данными современных социологических опро­сов, концепциями из квантовой физи­ки и высказываниями поэтов, текста­ми Унамуно и математической тео­рией тестов.

Особенностью мышления Влади­мира Николаевича было то, что, раз­работав множество моделей, он не проявлял видимого интереса к их объединению в единую сверхтеорию и только усмехался в ответ на пред­ложение это сделать. Он не отож­дествлял себя со своими теориями, был готов признавать их временным полезным инструментом, который можно будет отбросить при появле­нии лучшего инструмента. Было впе­чатление, что он столь же мало ценит порождаемые им модели, сколь легко они ему даются. Так же примерно он относился к чужым теориям, в чем, вероятно, одна из причин его непоч­тительности к авторитетам. Однажды в публичном докладе он назвал рассуждения одного из классиков нашей психологии «художествен­ным свистом», чем навлек на себя гнев некоторых своих весьма уважае­мых слушателей. В то же время он мог оценить работу никому не из­вестного автора. В своих книгах он с одинаковым почтением цитировал работы академиков и аспирантов.

Большой ученый - всегда инди­видуальность. Вряд ли кто-либо дру­гой, подражая стилю В. Н. Дружини­на, смог бы создать малую часть того, что удалось ему. Владимир Николае­вич был ярким носителем созидаю­щей и антидогматической идеи, он не только сам внес большой вклад в науку, но и разбудил способность к научному творчеству во многих лю­дях из своего окружения.

В этом номере журнала рубрика «Специальная тема» посвящена па­мяти Владимира Николаевича, кото­рому в августе исполнилось бы 50 лет. Мы публикуем воспоминания его вдовы Натальи Валентиновны, вы­держки из его работ разных лет, фото­графии и стихи Владимира Николае­вича, а также три научные статьи, ко­торые с разных сторон освещают творчество ученого.

Д. В. Ушаков,

Редактор раздела

«Специальная тема номера»

Н. В. ДРУЖИНИНА

Дружинина Наталья Валентиновна - супруга Владимира Никола­евича Дружинина, математик.

Четыре года Владимира Николае­вича нет с нами, а его идеи живут, и то, что было непонятно или вызывало сопротивление тогда, сейчас востре­бовано.

Идей было множество, он их гене­рировал постоянно и щедро делился с коллегами. Потом некоторые, под­бирая их, писали статьи - он никог­да не обижался на это, просто не за­мечал. Приятели не раз советовали ему быть осторожнее и не разбрасы­ваться собственными мыслями, на что муж отвечал: «Пусть пользуются чужими, если своих нет, а мне неког­да проверять все свои идеи».

Откуда он их брал? Отовсюду. Из воздуха. Иногда я была очевидцем тех самых состояний, когда ученый вскрикивает «Эврика!». Как-то Вла­димир Николаевич сел на диван смот­реть телевизор. На журнальном сто­ле перед ним лежала книга «Лекции по астрологии» М. Б. Левина, раскры­тая на странице, где известный аст­ролог размышляет о распределении ролей в христианской троице: Отец, Сын и Дух Святой. Владимир Нико­лаевич машинально стал читать текст. «Дух на иврите (Шехина, Шхна) - женского рода, т. е. Дух - женское начало, Отец - мужское на­чало, а Сын - синтез мирового муж­ского начала и женского начала и ре­зультат их взаимодействия, он - жизнь». Прочитав эту фразу, Влади­мир Николаевич на несколько минут замер, сконцентрировался, взял лист бумаги и, уйдя в себя, начал быстро писать своим непонятным почерком, который потом было трудно разо­брать, потому что рука не успевала за мыслью. Остановившись, объяснил, что ему в голову пришла гениальная мысль о том, что каждая культура по­рождает определенную нормативную модель семьи, структура отношений в которой отражает отношения меж­ду основными действующими лицами религиозной доктрины, являющими­ся символами веры. Более того, в ре­лигии эти отношения приобретают освященное, идеальное, предписы­ваемое значение: так фиксируется идеал человеческих отношений и по­ведения. Вскоре появилась книга «Психология семьи».

В век «воинствующего индивиду­ализма», когда люди привыкли боль­ше говорить, нежели слушать, боль­ше презентировать себя, чем воспри­нимать окружающих, он на удивление быстро понимал всех, часто даже быст­рее, чем человек успевал договорить. Читая чужие работы, диссертации, на которые нужно было дать отзыв, быстро ухватывал главную мысль, часто выводил следствия из работы намного интереснее авторских. Под­сказывал, какие более яркие результа­ты можно извлечь, при этом не напра­шиваясь в соавторы. Всегда старался улучшить чужой труд, и многие люди были ему благодарны за это.

Будучи ярким лидером, не старал­ся окружить себя людьми посредст­венными, которые могли бы создать ровный фон для его сверкания. Не боялся конкуренции, уважал творчес­кие личности, всегда оказывал под­держку и был абсолютно лишен чув­ства зависти. Ему нравился ответ Черчилля на вопрос, заданный ему: «Почему в Англии нет антисемитиз­ма?» - «Потому что англичане не считают себя глупее евреев».

Идеи вылетали из него фейервер­ком. Многие «опробовал» на мне, спрашивая: «Правда, гениально?» Я, как математик, бывало, находила в них логические ошибки, брюзжа: «Что же гениального в том, что из де­сяти идей только одна оказывается верной?» - «Зато у меня их много, а у других вообще ни одной». И был прав, потому что две верные идеи из двадцати - это уже много.

Никогда не зацикливался на од­ной идее. А. Н. Воронин в своих вос­поминаниях о Владимире Николае­виче, вошедших в сборник тезисов «Психология способностей», издан­ный к конференции, посвященной 50-летию В. Н. Дружинина, описыва­ет случай совместной работы над проблемой способностей. Результа­ты сложной обработки данных не подтвердили ни одной выдвинутой гипотезы, что обескуражило Влади­мира Николаевича, но ненадолго. Через полчаса он радостно сообщил, что все можно очень просто объяс­нить с помощью его новой теории способностей в разных условиях со­циального контроля. А. Н. Воронина смутило такое несоответствие их представлений о способностях полу­ченным результатам, и, перепроверив данные, он нашел ошибку в заданных параметрах. Повторная процедура обработки данных дала результаты, в общих чертах соответствующие прежним гипотезам. Сообщив о най­денной ошибке Владимиру Николае­вичу, он в ответ услышал: «Вот и мне на собственном опыте пришлось убе­диться, что в основе новой теории ча­сто лежит какая-то ошибка».

Жизнь заставила проверять идеи экспериментально. Этот опыт был обобщен в книге «Эксперименталь­ная психология», которая, судя по ко­личеству изданий, стала бестселле­ром у психологов еще до того, как ей присвоили гриф учебника. Психоло­ги говорят: ничего лучшего в этой области еще никто не написал. И не случайно на конференции, посвящен­ной 50-летию В. Н. Дружинина, рабо­та шла по двум направлениям: 1) спо­собности, одаренность, творчество и 2) экспериментальная психология.

Был талантлив сам - занимался изучением одаренности. Читая его статьи, вижу, что он описывал свое «одаренное детство». Обобщенный портрет талантливого человека, ко­торый Владимир Николаевич приво­дит в своих книгах и статьях, как будто списан с него. Это автоном­ность поведения, независимость в суждениях и поступках; высокая раз­витость эстетического чувства; эмо­циональная ранимость и повышен­ная тревожность. Нетипичное, с точ­ки зрения большинства, поведение одаренных людей создает проблемы в общении. Владимир Николаевич не мог понять «необходимости безуслов­ного принятия условных социальных отношений». Меня несколько смуща­ло то, что в работах Владимира Нико­лаевича в виде теории был изложен его личный опыт. Мне казалось, что каждый одаренный человек должен быть одарен по-своему. Прочитав воспоминания о муже А. В. Карпова, я поняла, что не только мне такие мысли в голову приходили. Оказы­вается, каждому психологу известна закономерность, «согласно которой то, чем предпочитает заниматься ученый, связано с теми личностными особенностями, которыми он сам ха­рактеризуется. Проще говоря, лич­ность во многом определяет пробле­матику, а проблематика в значитель­ной мере является ”зеркалом” личности ученого».

Далее А. В. Карпов пишет, что ча­ще всего «психолог предпочитает разрабатывать проблематику, свя­занную с такими особенностями пси­хики, которые у него самого предста­влены в дефицитарном виде. Это - своего рода проявление феномена психической компенсации на ”гно-

Автопортрет В. Н. Дружинина

Сеологическом уровне”... И именно в этом плане научная деятельность В. Н. Дружинина была исключением из данной закономерности. При всем многообразии палитры его научных интересов (а она действительно была очень обширна), главным предметом его изучения была все же проблема общих способностей, а также пробле­ма способностей в целом. Но именно ими он и обладал в ярко выраженной форме. Более того, предложив выде­лять ”триаду” общих способностей (по критерию их дифференциации с блоками приема, переработки и ис­пользования информации) - интел­лект, креативность, обучаемость, он, по существу, сам указал главные чер­ты своего ”когнитивного портрета”». Благодарю студенческого друга Вла­димира Николаевича за столь глубо­кий и безошибочный анализ его лич­ности и точность формулировок.

Интеллект, по мнению А. В. Кар­пова, был «сердцевиной» личности Владимира Николаевича и одновре­менно главным предметом его науч­ных интересов. Высочайшая обучае­мость и великолепная память позво­лили ему стать образованнейшим человеком нашего времени. Ярко вы­раженная креативность Владимира Николаевича, как совершенно верно отметил А. В. Карпов, «не требовала больших психофизиологических за­трат, была для него естественным и даже необходимым проявлением его натуры», «более того, она была имен­но потребностью». Творчество было источником его жизненных сил. Бо­лее того, он стремился каждый мо­мент прожить по-новому, отвергая штампы и шаблоны. Проявлялся как творческая воля. Я часто замечала, что даже его взгляды на одну и ту же проблему менялись в зависимости от его настроения и обстановки. Он не запоминал, что говорил, и, бывало, на один и тот же вопрос, заданный различными людьми в разное время, давал взаимоисключающие ответы. Когда я его ловила на слове, он отве­чал, что было бы гораздо хуже, если бы он всю жизнь твердил одно и то же. И это так, поскольку жесткая структуризация и кристаллизация информации означает для человека творческую смерть.

Он сам не замирал «в стойке» пе­ред авторитетами и не требовал от других безоговорочного принятия своих идей. Более того, ему даже нра­вилось, когда с ним спорят, и он про­сил психологов проверять его идеи. Он не настаивал на абсолютности ре­зультатов экспериментов, проведен­ных им самим, его аспирантами и дип­ломниками, понимая, что не на все вопросы можно получить ответ в эм­пирическом исследовании. И пред­лагал воспринимать эти результаты как иллюстрацию, а не как доказа­тельство. В своих книгах «Психоло­гия семьи» и «Варианты жизни» он говорит о том, что это лишь автор­ский взгляд на часть мира.

Владимир Николаевич не лишал других права на собственную картину мира. Когда вышла серия книг мате­матика А. Т. Фоменко о новой хроно­логии истории, образованным людям, чьи познания в истории превосходи­ли курс средней школы, было очевид­но, что предпринята попытка иска­жения истории. Владимир Николае­вич, прочитав пару книг А. Т. Фомен­ко, сказал: «Это, конечно, ерунда, но такие авторы полезны обществу тем, что бередят умы и заставляют ду­мать».

«Однако, как бы то ни было, с опре­деленной долей условности можно считать, что теория общих способно­стей, которую разрабатывал В. Н. Дру­жинин, одновременно в значительной степени - ”автобиографическая” тео­рия: это - теория ”про него самого”, теория, в которой ”продукт творче­ства” и сам ”творец” во многом совпа­дают - и гносеологически, и онтоло­гически» (из воспоминаний А. В. Кар­пова).

Но Владимир Николаевич ста­рался проверять свои теории. Идею о том, что в основе творчества лежит подражание, и чтобы включиться в деятельность по преобразованию че­ловеческой культуры, человек дол­жен овладеть способами творческого поведения через подражание друго­му, опробовал на себе. Он был роман­тик в душе и хороший поэт. Стихи писал с детства, но периодами. Было заметно, как его творческая актив­ность переключалась с науки на поэ­зию и обратно. Когда не шла научная мысль или не было благоприятных внешних факторов для осуществле­ния планов, он впадал в состояние, которое у обычного человека называ­ется депрессией, а для него это был уход в себя на неимоверные глубины, в которых он черпал поэтическое вдохновение. В начале 1990-х годов это состояние длилось год. Результа­том такой «отключки» от внешнего мира стали две сотни стихов.

Как-то он решил провести реви­зию написанного, оставил только то, что нравилось, и в мусор полетели пачки стихов, толстая тетрадь, вся исчерканная. Сердился, что не мо­жет написать лучше, на себя, конеч­но. Хочется снова процитировать А. В. Карпова, лучше которого об этом не скажешь: «Если перед ним возникала какая-то проблема, свя­занная с материалом, с заданным ему вопросом, а он не мог сразу же ее

Владимир Дружинин Из лирики

«Светлые печали, Легкая тоска…» - Стих готов к печати, Не дрожит рука.

Горные вершины… Плачут по лесам… решить, то он воспринимал это - не преувеличивая - как личную обиду: но обиду не на кого-то другого, а на себя - за то, что он чего-то не знает (пока). Но должен знать». При этом испытывая чувство внутреннего бес­покойства и дискомфорта. И одно­временно с освоением нового знания или дела шла шлифовка уже достиг­нутого. Перфекционизм - стремле­ние к совершенству - свойство ода­ренных людей, пишет Владимир Ни­колаевич в статьях об одаренности.

Эксперимент, поставленный на себе, заключался в следующем. Пом­ню как-то Владимир Николаевич сказал: «Мне нужно научиться по­дражать стилю любого поэта, освоить технику стихосложения, чтобы легко писать свои стихи». На это занятие ушло немало времени, он перечитывал автора за автором, впи­тывая, как губка, их мысли, вживаясь в стиль. Результат такой поэтиче­ской работы над собой - забавные пародии.

Давид Самойлов

Светлые печали, Легкая тоска По небу промчали, Словно облака. А под ним осталось Все, что я сберег: Легкость, свет и старость, Море и песок.

Кто об этом пишет, Уж не я ли сам?

Памятные строки, Вздохи при луне. Друг мой, друг далекий, Вспомни обо мне!

Тот же свет весенний И осенний цвет… Суриков, Есенин, Лермонтов и Фет.

Его университеты

Евгений Евтушенко Мои университеты

Ничего не кончал. Мы и сами - ребята с усами: На Пегасе летал под нью-йоркскими я небесами!

Ничему не учусь - лоб трещит, как еловые доски,

Ну, а коль захочу, то в момент становлюсь Циолковским.

И поэтов толпа предо мною стоит в

Униженье:

«Без диплома - беда, помоги стать

Учеными, Женя!»

Хорошист

Олег Хлебников

Тебе говорили: «Нам нужен хор!» - как хором я петь не хотел! Но так как учился на «отл.» и «хор.», старательно в хоре пел».

Начальник сказал (в баритоне -

«Нам Хлебников нужен свой!»

Я с детства начальников почитал:

Приказано петь - так пой.

Хоть я и учился на «отл.» и «хор.», Но в рифмах был не мастак. Но я бы любой пережил позор - Начальство решило так!

Издерганный, нервный терпенье

Тянул за хвосты котов,

Пролил потов, обтесал матерьял -

И новый поэт готов.

Из жизни фруктов

Андрей Вознесенский

«За что нас только бабы балуют?» «… две изумительные изюминки хоть и раскроются тебе в ответ…»

За что вы, девушки, поэтов любите?

Ведь четверть века тому назад

Не только высохшие изюминки,

Но даже спелый был виноград!

От старой дачи ключи заброшены.

Где дубликаты?

Пуста кровать.

Изюм дается уже не дешево -

Порой приходится и покупать…

Монолог

Андрей Вознесенский

На суде, в раю или в аду, скажет он, когда придут истцы: «Я любил двух женщин, как одну. Хоть они совсем не близнецы». Все равно что скажут, все равно! Не дослушивая ответ, он двустворчатое окно застегнет на черный шпингалет.

. «- Я любил всех женщин, как одну… Если спросят на суде истцы: «Алименты не платил кому?!» - Отверчусь, скажу, что близнецы.

Разобраться с ними мудрено… Ведь когда супруг хватал за грудь, Выходил в открытое окно, Забывая что-то застегнуть…»

Плоды просвещенья

Астрофизики учебник Как-то в руки мне попал, И великое смущенье Я душою испытал:

Нету бога в мирозданье – Дед неправду говорил! Нет светил - и слух тиранят Хоры жутких черных дыр!

Я такое, братцы, знаю – Громко вымолвить нельзя: Не прямая, а кривая Нас теперь ведет стезя.

Прежде говорил с богами Иль со звездами поэт, А теперь живем во сраме… Потому что бога нет!

Пишем плоско, мыслим мелко И беседуем порой Толь с летающей тарелкой, Толи с черною дырой…

Беспощадна суть познанья Страшно логика ясна… Нету бога в мирозданье, Есть пространства кривизна… Разбегание галактик, Тяжкий холод черных дыр. Ни душой, ни мыслью бренной Не объять мне этих сил! Где вы, где вы во вселенной, Хоры стройные светил?..

Паршинская весна Белла Ахмадулина

День поэзии

«Не в Паршино хожу дорогой Паршинской…»

«Пропустит если - в Паршино иду».

«…Но знала: главный хмель покуда не почат».

«И хочется простейшего какого-то:

Нравоученья, вещи и числа…

Но ничему не верит ум испуганный

И малых величин не признает…»

Я помню: прохожу дорогой

Паршинской

(Кто мил себе, тот в Паршине

Но скука, но - томление! Не

Спрашивай!

Хожу и жду, покуда хмель пройдет.

Ах, нет - взойдет! Он больше

Уважаем мной,

Когда на нем цветения печать,

Но отчего я расточаю жалобы,

Что главный хмель покуда не

Не верит ум цветению черемухи.

По Паршину движеньем круговым

Скольжу, а семантические промахи

Я объясню круженьем головы.

И хочется простейшего какого-то:

Нравоученья или сигарет…

Изменник, ум! Жить в Паршине

Рискованно,

Пока луной лица бледнеет цвет.

Пока не понимает ум испуганный

Ни малых, ни великих величин,

Текст, вдохновленный паршинскою

От болдинских стихов не отличим…

После подобных упражнений, ког­да Владимир Николаевич долго наби­вал руку на подражании, появились сотни две стихов, уже ни на чьи не по­хожих. Когда они попали в руки к известному поэту Григорию Поженяну, он часть из них опубликовал в «Ли­тературной газете» (14.07.93, № 28) со своим предисловием, несколько строк из которого приведены ниже.

Он истинный поэт и настоящий мастер. В этом легко убедиться:

Мне нечего делать

В проулках твоей Братиславы.

Как нищему в банке,

Скопцу в мусульманском раю.

Пора возноситься,

Мы руки сплетаем, как травы.

Мы прыгаем с ходу в небесный

Точно. Жестко, вызывающе. Но ка­ Жется, что за вызовом должно что-то Обязательно открыться.

Оказывается, огорчение. Не част­ Ное, личное, а обращенное ко всему су­ Щему. Не декларация, а горький выдох После раздумья.

Облезшие стены

Укрылись за утренней дымкой.

И новое время

Отпущено Богом в кредит,

И надо спускаться, бродить

Среди вас невидимкой.

Узнать: для чего же?

И, только узнав, уходить.

Я листаю тяжелую стопку сти­хов. Плод работы долгих лет. Чаще бывает, когда мучительно ищешь, за что бы уцепиться, доказывая правоту необходимости публика­ции. На этот раз я ловлю себя на том, что хочется процитировать и то, и это.

Мне, напрочь лишенной поэтиче­ских способностей, всегда было ин­тересно, как люди пишут стихи. Муж мне на этот вопрос ответить не мог. Но однажды я наблюдала этот процесс. Владимир Николаевич ушел в себя, не замечая моего присутствия. Взял лист бумаги, и, не отрываясь, записал стих. На вопрос: «Как это получилось?» - ответил: «Почувст­вовал гул в голове, который сложил­ся в строки». Хочу еще раз согла­ситься с А. В. Карповым в том, что креативность была для Владимира Николаевича потребностью, жизнен­ной необходимостью. В статье «Психология творчества», описывая процесс стихосложения, он передает свой собственный опыт. «Пишущий стихотворение пишет его прежде всего потому, что стихосложение - колоссальный ускоритель сознания, мышления, миросозерцания. Испы­тав это ускорение единожды, человек уже не в состоянии отказаться от повторения этого опыта, он впадает в зависимость от этого процесса, как впадает в зависимость от наркотиков и алкоголя. Человек, находящийся в подобной зависимости от языка, я по­лагаю, и называется поэтом. Это со­стояние безличия, в котором нахо­дится поэт, когда отсутствует ощуще­ние личной инициативы и не чувствуется личной заслуги при соз­дании творческого продукта, в чело­века как бы вселяется чуждый дух, или ему внушают мысли, образы, чувства извне. Это переживание при­водит к неожиданному эффекту: тво­рец начинает с равнодушием отно­ситься к своим творениям или, более того, с отвращением».

Видимо, поэтому Владимир Ни­колаевич без сожаления выбрасывал стихи пачками и, улавливая идеи из космоса, щедро транслировал их в окружающую среду, оплодотворяя ее. Сейчас больно осознавать, как много мы потеряли.

Название: Психология.

Учебник подготовлен группой ведущих российских ученых и преподавателей в соответствии с требованиями Государственного образовательного стандарта для бакалавров. В общей части учебника излагаются основы психологии как научной дисциплины, базовые сведения о ее структуре, истории, методах и достижениях. Специальная часть посвящена конкретным областям психологической науки, ориентированным на специалистов-гуманитариев.
Предназначен для студентов 1-2 курсов гуманитарных специальностей, для преподавателей кафедр психологии гуманитарных вузов и всех читателей, интересующихся теоретическими и прикладными аспектами психологической науки.

Уважаемый читатель!
Ты держишь в руках необычный учебник. Издательство «Питер» реализует программу выпуска учебников и учебных пособий, предназначенных для студентов и преподавателей непсихологических специальностей, для всех, кто изучает или преподает психологию в рамках обязательной программы высшего образования. Психология с 1994 года входит в число учебных дисциплин Государственного стандарта. Этот учебник предназначен для студентов, обучающихся на гуманитарных факультетах университетов, т. е. для будущих юристов и историков, социологов и филологов, социальных работников и журналистов. Психология по своей уникальной природе объединяет и синтезирует в себе черты естественнонаучной и гуманитарной дисциплины. Для гуманитарного знания психологические факты и законы выполняют функцию объяснительных принципов: психология раскрывает закономерности индивидуального и группового поведения, особенности внутренней духовной жизни людей, природу их способностей, потребностей и т. д. В нашем учебнике излагаются начала фундаментальной психологии, а также отражены основы юридической, исторической, этнической психологии и других отраслей психологической науки, знание которых необходимо современным студентам. Отечественная психология развивалась под влиянием трудов выдающихся российских философов и ученых-гуманитариев: Н. О. Лосского, С. Л. Франка, Г. Г. Шпета, Н. А. Бердяева и многих других. Не случайно получившая мировое признание культурно-историческая концепция развития высших психических функций была разработана российским психологом Л. С. Выготским.

Часть I. ОБЩАЯ ПСИХОЛОГИЯ 11
Глава 1. Психология как наука 12
1.1. Методология научного познания 12
1.2. Объяснительные принципы психологии 17
1.3. Предмет и методы психологии 22
Глава 2. История психологии 28
2.1. Период формирования психологического знания в рамках других научных дисциплин (IV-V вв. до н. э. - 60-е гг. XIX в.) 28
2.2. Психология как самостоятельная научная дисциплина (60-е гг. XIX в. - настоящее время) 36
2.3. Психологическая наука и психологическая практика 44
Глава 3. Биологические основы психики 57
3.1. Развитие психики в филогенезе 57
3.2. Нейрофизиологические механизмы высшей нервной деятельности 62
3.3. Центральная нервная система 65
3.4. Психофизиологическая проблема 67
Глава 4. Природная и социальная детерминация психического развития 70
4.1. Основные подходы к проблеме биологического и социального в психологии 70
4.2. Изучение различающихся групп 80
4.3. Механизмы адаптации 83
Глава 5. Структура психики 86
5.1. Функции психики 86
5.2. Психические процессы, состояния и свойства 89
5.3. Сознание и бессознательное 93
5.4. Измененные состояния сознания 96
Глава 6. Научение 103
6.1. Виды научения 103
6.2. Сложные формы научения 109
Глава 7. Психология деятельности и адаптация 116
7.1. Проблема деятельности в психологии 116
7.2. Схема анализа деятельности 118
7.3. Творчество 119
7.4. Адаптация и дезадаптация 122
Глава 8. Эмоции и чувства 128
8.1. Общее представление об эмоциях 128
8.2. Роль эмоций 130
8.3. Проявление эмоций 132
8.4. Механизмы эмоций 133
8.5. Управление эмоциями 134
8.6. Чувства 135
Глава 9. Мотивация и психическая регуляция поведения 138
9.1. Понятие о мотивации 138
9.2. Решение проблемы мотивации в рамках бихевиоризма 140
9.3. Психоаналитические теории мотивации 141
9.4. Гуманистические теории мотивации 143
9.5. Когнитивные теории мотивации 145
9.6. Мотивационный контроль действий 149
Глава 10. Внимание 155
10.1. Проблема внимания в психологии 155
10.2. Виды внимания 158
10.3. Теоретические направления в исследованиях внимания 159
Глава 11. Сенсорно-перцептивные процессы 166
11.1. Психофизика ощущений 166
11.2. Виды ощущений 173
11.3. Восприятие пространства и движения 176
11.4. Константность восприятия 184
Глава 12. Память 189
12.1. Основные мнемические процессы 189
12.2. Классификации видов памяти 193
12.3. Монистическая и множественная трактовки памяти 195
12.4. Функциональный подход в исследованиях памяти 197
12.5. Уровни переработки информации 199
12.6. Память и организация знаний 202
Глава 13. Мышление и интеллект 207
13.1. Соотношение понятий «мышление» и «интеллект» 207
13.2. Виды мышления 209
13.3. Мышление и логика 212
13.4. Процесс мышления 218
13.5. Мышление и творчество 222
13.6. Индивидуальные особенности интеллекта 226
13.7. Возрастные, половые и социальные особенности интеллекта 230
Глава 14. Речь 237
14.1. Общая психологическая характеристика речи 237
14.2. Эволюция идей о природе языка и речи 238
14.3. Речевой онтогенез 249
14.4. Основные психологические аспекты функционирования речи 256
14.5. Личность в речи 262
14.6. Практические приложения использования речи 265
Часть II. ПСИХОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ 271
Глава 15. Теории личности 272
15.1. Проблема личности в психологии 272
15.2. Психодинамическая теория личности 273
15.3. Аналитическая теория личности 275
15.4. Гуманистическая теория личности 277
15.5. Когнитивная теория личности 280
15.6. Поведенческая теория личности 283
15.7. Деятельностная теория личности 285
15.8. Диспозициональная теория личности 288
Глава 16. Психическое развитие личности 295
16.1. Факторы психического развития человека 295
16.2. Периодизации психического развития 298
16.3. Периодизации когнитивного развития 302
16.4. Планирование и выбор жизненного пути 315
Глава 17. Психология индивидуальных различий 319
17.1. История становления дифференциальной психологии 319
17.2. Предмет и методы дифференциальной психологии 321
17.3. Основные направления дифференциально-психологических исследований 323
17.4. Тестирование личности 329
Часть III. СОЦИАЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ 335
Глава 18. Введение в социальную психологию 336
18.1. Предмет и структура социальной психологии 336
18.2. История отечественной социальной психологии 339
18.3. История зарубежной социальной психологии 343
18.4. Методы социально-психологического исследования 345
Глава 19. Социальная психология личности 351
19.1. Социальные установки, стереотипы и предрассудки личности 351
19.2. «Я-концепция» как социально-психологический феномен 354
Глава 20. Психология межличностного взаимодействия 359
20.1. Межличностное восприятие и понимание 359
20.2. Межличностные отношения 361
20.3. Психология общения 362
20.4. Психология межличностного воздействия 367
Глава 21. Психология малых групп и межгруппового взаимодействия 370
21.1. Виды и структура малой группы 370
21.2. Лидерство в малых группах 375
21.3. Конформизм и групповое давление 376
21.4. Развитие малой группы 377
21.5. Психология межгруппового взаимодействия 378
21.6. Психология внутри- и межгрупповых конфликтов 380
Глава 22. Психология больших социальных групп и массовых явлений 384
22.1. Психология больших социальных групп 384
22.2. Психология толпы 387
22.3. Массовые явления в больших диффузных группах 391
Часть IV. ПСИХОЛОГИЯ ТРУДОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ 397
Глава 23. Психологические основы профессиоведения 398
23.1. Психология и труд 398
23.2. Методы изучения трудовой деятельности 402
23.3. Классификация трудовой деятельности 404
23.4. Формирование личности профессионала 406
23.5. Работоспособность субъекта труда 410
23.6. Надежность субъекта труда 413
Глава 24. Профессиональное развитие личности 415
24.1. Соотношение личности и профессии 415
24.2. Прогрессивная стадия профессионального развития личности 416
24.3. Регрессивная стадия профессионального развития личности 422
Глава 25. Функциональные состояния субъекта труда 431
25.1. Общая характеристика функциональных состояний 431
25.2. Утомление 434
25.3. Психологический стресс 436
25.4. Психологическая готовность к деятельности 438
25.5. Приемы управления функциональными состояниями 440
Глава 26. Психология профессиональной пригодности 443
26.1. Профессиональные способности и мотивация 443
26.2. Психологическая диагностика и прогностика 446
26.3. Профессиональная ориентация 447
26.4. Профессиональный психологический отбор 450
26.5. Психологические основы профессиональной подготовки и адаптации к труду 451
Часть V. КЛИНИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ 457
Глава 27. Основные формы нарушений психических процессов 458
27.1. Клиническая психология и психиатрия 458
27.2. Расстройства ощущения 459
27.3. Расстройства восприятия 460
27.4. Расстройства внимания 465
27.5. Нарушения памяти 466
Глава 28. Расстройства познавательной деятельности и личностно-эмоциональной сферы 468
28.1. Нарушения интеллекта 468
28.2. Нарушения мышления 470
28.3. Нарушения эмоций 478
28.4. Нарушения сознания 480
28.5. Нарушения личности 482
Глава 29. Основные психические заболевания, их лечение и профилактика 484
29.1. Шизофрения 484
29.2. Маниакально-депрессивный психоз 487
29.3. Психогенные заболевания 489
29.4. Психопатии 492
29.5. Психосоматика 493
29.6. Алкоголизм 494
29.7. Наркомании и токсикомании 499
29.8. Психологические основы психотерапии и реабилитации 501
29.9. Психогигиена 502
29.10. Психофармакология 503
29.11. Психология посттравматического стресса 504
Часть VI. ИСТОРИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ 507
Глава 30. Историческая психология 508
30.1. Историческая психология как наука 508
30.2. Предмет и задачи исторической психологии 513
30.3. Проблема метода в исторической психологии 514
30.4. Специфика психического мира человека прошлого 516
Часть VII. ЭТНИЧЕСКАЯ И КРОССКУЛЬТУРНАЯ ПСИХОЛОГИЯ 525
Глава 31. Этническая психология как наука 526
31.1. Предмет, история и задачи этнической психологии 526
31.2. Основные понятия этнической и кросскультурной психологии 528
31.3. Психологическое измерение культур 532
Глава 32. Прикладные аспекты этнической психологии 538
32.1. Личность и культура 538
32.2. Психология общения и культура 544
32.3. Психология этнических миграций и аккультурации 553
Часть VIII. ЮРИДИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ 563
Глава 33. Основы юридической психологии 564
33.1. Методологические основы юридической психологии 564
33.2. Задачи юридической психологии 568
33.3. Предмет и система юридической психологии 569
33.4. Перспективы развития юридической психологии 575
Часть IX. ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ 581
Глава 34. Экологическая психология 582
34.1. Предмет и история экологической психологии 582
34.2. Психологические эффекты взаимодействия человека и среды 584
Часть X. ПСИХОЛОГИЯ ТВОРЧЕСТВА 591
Глава 35. Психология творчества 592
35.1. Творчество как психический процесс 592
35.2. Концепции креативности 597
35.3. Творческая личность и ее жизненный путь 607
35.4. Развитие творческих способностей 613
Словарь 622
Список литературы 633

В. Н. Дружинин

Психология общих способностей.

Предисловие к третьему изданию

Общепризнанным можно считать тот факт, что основная трудность в развитии исследований способностей связана с определением того, что есть способности. На житейском, донаучном уровне понимание способностей, казалось бы, не представляет трудностей. Однако над научной разработкой проблемы способностей в какой-то мере еще довлеют мнения, которые сложились в предшествующий период. Еще со времен Аристотеля и средневековой схоластики способности рассматривались как некоторые скрытые «качества», «силы», «сущности» и т. п. За способностями стоит какой-то элемент таинственности.

И если в 1923 году Эдуард Клапаред, профессор Женевского университета, пробуя дать определение способностей, отмечал сложность этой задачи и ограничивался утверждением, что «в наиболее общей форме способность можно определить как всякое психическое и физическое свойство индивида, взятое под углом зрения его практического применения (реализации)», то и спустя 20 лет советский психолог Б. М. Теплов писал: «Я не предполагаю дать общую теорию одаренности, не предполагаю даже развить какую-либо гипотезу о том, какова должна быть такая теория. В настоящее время это еще не исполнимо. Мало того, всякие попытки сочинять теории или гипотезы о природе одаренности при том запасе положительных знаний, которыми мы сейчас обладаем, вредны. Общая теория должна создаваться в результате большой работы по изучению конкретных фактов и частных закономерностей. В исследовании одаренности советская психология только еще приступает к этому, и научно обработанный материал, которым мы располагаем, пока очень невелик».

Другой известный советский психолог С. Л. Рубинштейн в это же время писал: «Способности… в учебном арсенале… служили нередко для того, чтобы избавиться от необходимости вскрыть закономерности протекания психических процессов. Поэтому современная научная психология выросла в значительной мере в борьбе против психологии способностей… Ввиду этого, прежде чем вводить понятие "способности" в систему психологической науки, необходимо также очертить его истинное содержание».

Монография В. Н. Дружинина, посвященная проблеме общих способностей, была подготовлена в рамках проекта «Индивидуализация обучения на основе личностно ориентированного учебного плана общеобразовательной школы» и опубликована в 1995 году. После этого она была издана дважды и получила самую благоприятную оценку как со стороны академической общественности, так и со стороны практических работников образования.

Эта книга содержит уникальный материал по характеристике основных подходов к изучению общих интеллектуальных способностей с глубокой авторской интерпретацией и оценкой. Автор рассматривает теоретические и экспериментально-диагностические подходы к пониманию сущности и структуры интеллекта, креативности и ее диагностике, развитию творческих способностей.

Книга отличается и тем, что написана ясным и научным языком, описывает современный инструментарий диагностики интеллекта и креативности и будет полезна для всех, кто интересуется психологией.

Доктор психологических наук, профессор,

академик РАО В. Д. Шадриков

апрель, 2006

В основу этой книги положен курс лекций, который я читаю на факультете психологии МГУ им. Ломоносова и факультете начальных классов МШУ.

Однако я старался не заниматься популяризацией, объяснением «азов» и т. д. Данная книга – часть непрерывного диалога между членами профессионального сообщества. В основном она написана для специалистов-психологов и для студентов 4-5-х курсов. Я постарался изложить факты, прибегая к теоретическим интерпретациям лишь по мере необходимости. Соблюдена ли эта мера – судить читателю.

Существованием и развитием психологии способностей как научного направления отечественной психологии в советский период мы обязаны в первую очередь Б. М. Теплову и его школе. Нельзя не отдать должное добросовестности исследователей, богатству фактических результатов и методических находок.

Второе имя – имя К. К. Платонова, чья книга «Проблемы способностей» долгое время оставалась главным руководством для преподавателей и психологов-практиков. Хотя К. К. Платонов был в большей мере популяризатором, чем теоретиком, и в большей мере практиком, нежели экспериментатором и методистом (что сказалось на содержании его монографии), роль его работы в возрождении и поддержании интереса психологов к психологическим и прикладным проблемам способностей очень велика.

В 60-70-е годы исследовательская работа в области психологии способностей разделилась на ряд частных направлений: изучение математических, психических, литературных и прочих способностей. В этой связи следует упомянуть о В. Д. Шадрикове. Отечественная психология обязана ему разработкой и осуществлением ряда исследовательских программ в области профессиональных и общих способностей, а главное – возобновлением работы по осмыслению теоретических оснований психологии общих способностей.

Можно было бы назвать не один десяток российских исследователей, внесших свой вклад в разработку проблем психологии и психодиагностики способностей. Частично это и сделано в книге. Авторы, чьи работы я по случайности или по неведению не упомянул, надеюсь, простят меня.

Книга посвящена, как следует из названия, проблемам психологии и психодиагностики общих способностей, поэтому в ней нет изложения исследований и разработок в области психологии специальных способностей, психологии профессиональных способностей и т. д. Меньше, чем хотелось бы, уделено внимания общим проблемам психодиагностики. Практически не удалось осветить проблему обучаемости. Автор не специалист в этой области, но труды отечественных и зарубежных педагогических психологов содержат достаточно соответствующей информации.

Автор благодарит аспирантов и сотрудников лаборатории психологии способностей Института психологии РАН, чьи исследования дали материал для книги: Е. Г. Алиеву, А. Н. Воронина, Т. В. Галкину, Н. М. Гнатко, Е. Ю. Самсонову, Н. В. Хаз-ратову, Л. Г. Хуснутдинову, А. Э. Чернина, Ф. М. Юсупова.

Особо хочу поблагодарить за помощь в подготовке рукописи к печати А. Б. Барсукову и Е. В. Толоконникову.

Владимир Николаевич Дружинин родился в 1955 году, окончил факультет психологии и биологии Ярославского государственного университета. Доктор психологических наук, профессор, заведующий лабораторией психологии способностей Института психологии Российской академии наук, директор института психологии Государственного университета гуманитарных наук, ректор Института практической психологии ИМАТОН. Лауреат премии им. С.Л.Рубинштейна Призидиума Российской академии наук (1996 г.), премии Президента РФ (1998 г.) за исследования в области психологии способностей и творчества, автор широко известных монографий и учебников по психологии.

Всемирное признание и искренняя любовь коллег сопровождали Владимира Николаевича в его короткой, но удивительно плодотворной жизни. Его яркий, лучезарный талант обогатил отечественную психологию. Все его начинания отмечены глубоким человеческим смыслом, щедростью, добротой. Он был готов принять любой удар, отстаивая гуманистические идеи.

Всегда оставаться честным перед самим собой, перед наукой - было его жизненным кредо.

Многочисленные, блистательные идеи, подхваченные и развитые в трудах его учеников и коллег, способствовали интеллектуальному формированию и душевному просвещению нашего общества.

Владимир Николаевич Дружинин известен как автор фундаментальных научных исследований. Его книги, учебники, статьи по психологии способностей, одаренности, воспитания, творчества, экспериментальной психологии отличаются высочайшим уровнем научной культуры, легкостью изложения, изяществом слога.

Учебник профессора В.Н.Дружинина - признанное авторитетное руководство психолога-профессионала, настольная книга студента, методическое пособие педагога. Живая эрудиция, внутренняя организованность, интеллектуальная культура позволили интегрировать самый широкий экспериментальный материал, разработать научно-психологический инструментарий и построить программу научного поиска.

Владимир Николаевич был мудрым организатором науки. Под его руководством и авторитетным покровительством возникли и обрели силу ведущие научно-исследовательские, научно-практические, образовательные, просветительские психологические структуры.

Владимира Николаевича отличал редкий дар слушать, слышать и понимать другого. К нему равно легко обращались и именитые коллеги, и молодые ученые. Богатство импровизаций, чистота темы, уважительное отношение к собеседнику рождали неповторимый дух общения. Бесконечно ценны его афористичные, меткие и образные замечания.

Владимир Николаевич писал удивительно чуткие, красивые, особенные стихи.

В них - квитэссенция любви, истины, созерцательности, борьбы и трагизма современного мира.

…И жизнь наша снова вернется
В белесый туман заповедной глуши,
В дыхание рощи зеленой,
Как будто в пространство единой души,
На вас и меня поделенной…

В нашей памяти Владимир Николаевич Дружинин навсегда останется молодым, сильным и лучезарным Человеком, близким, задушевным и надежным Другом, выдающимся Ученым и почитаемым Учителем.

Гражданская панихида состоится 26 июня в 12 часов в Институте психологии РАН по адресу ул. Ярославская, д.13