Правда ли что лекарство. Точка зрения доктора Мясникова о лекарствах: вот кто поистине честен перед пациентами! Как вообще доказывается эффективность лекарства
«Покупая лекарства, более трети денег мы тратим впустую», — уверен Давид Мелик-Гусейнов, член координационного совета по лекарственному обеспечению при Минздраве России, директор центра Социальной экономики .
Аптечный мусор
Давид Мелик-Гусейнов: По нашим оценкам, 35% препаратов, продающихся в аптеках, не имеют доказанной эффективности. И это не просто бесполезная трата денег - в некоторых случаях такие медикаменты опасны! Например, не-эффективный антибиотик может стоить человеку жизни. Либо, облегчив на время состояние больного человека, он даёт ложное ощущение выздоровления. К сожалению, российские пациенты многими сомнительными препаратами лечатся до последнего, не идут к врачу, запуская болезнь до того, что становится невозможно понять клиническую картину заболевания - симптомы смазаны. Врачу в такой ситуации даже диагноз сложно определить, не говоря уже о схемах лечения.
Юлия Борта, «АиФ»: Почему пустышки попадают в аптеку? Разве государство не должно их запрещать? Ведь это обман потребителя.
Во всём цивилизованном мире это делается. Действует принцип социальной экономики. Это значит, что, перед тем как препарат попадает на рынок, государство затребует от независимых агентств, которым доверяет, информацию: насколько траты на этот препарат будут оправданы; какое количество лет жизни он принесёт дополнительно его гражданам, как облегчит их страдания и позволит ли быстрее выздороветь; сколько будет стоить год здоровой жизни с этим препаратом и т. д. В России такой фильтр между желаниями фармкомпаний работать на рынке и гарантиями государ-ством эффективности препарата отсутствует. Приходит компания, заявляет, что у них есть замечательный препарат, что он не токсичен (грубо говоря, не убьёт при первом применении), и все дружно его регистрируют. П-оэтому мы самая богатая страна по количеству лекарств, обращающихся на рынке.
Хромой надзор
- Как вообще доказывается эффективность лекарства?
Новые лекарственные формулы сегодня «синтезируют» на компьютерах и на них же поначалу проверяют на возможные желательные и нежелательные эффекты. От виртуального пространства переходят к реальному. Испытывают соединение на культуре клеток, тканей в пробирках, потом на лабораторных животных. А когда доказана безопасность - на людях. Такие исследования для некоторых больных, например с раковыми опухолями, - последняя возможность получить самые современные препараты бесплатно. Но препараты-дженерики, то есть копии с оригинальных, не проходят никаких исследований. Производителю нужно лишь доказать - на бумаге, без тестов и оборудования, - что формулу лекарства он скопировал правильно и что тем самым препарат идентичен по действию оригиналу. Но в российских реалиях это, увы, не всегда так.
- Часто появляется информация: некое лекарство опасно, имеет нежелательные эффекты...
По большому счёту, все препараты опасны. Даже самые безобидные на первый взгляд. Взять хотя бы активированный уголь. Откройте в Интернете его инструкцию по применению и прочитайте список нежелательных явлений - немало удивитесь. А что уж говорить о более серьёзных лекарствах. Любой препарат надо согласовывать с врачом. Вообще, если врач заметил, что препарат отличается от заявленных в инструкции показателей (а это может случиться и через годы после начала применения препарата), он обязан сообщить об этом в соответствующие инстанции. Допустим, если где-то в Зимбабве обнаружили, что некий препарат вызывает крапивницу на коже, то буквально через 2-3 месяца изменения в инструкциях к этому препарату появляются во всех странах. Чтобы все были предупреждены. В России эта функция здравоохранения хромает. Наши врачи боятся обращаться в Росздравнадзор, потому что это вызовет многочисленные проверки - мол, неправильно лечили, что-то не то сделали и т. д. Норма прописана в документах, но не работает.
Подсказка от «АиФ»
- Как же тогда разобраться - эффективно лекарство или нет?
Лучше обращаться к врачу. Полезным подспорьем может стать эксклюзивный «Лекар-ственный справочник» от «АиФ». Это первый в России справочник, который отвечает на самый важный вопрос пациента и врача: каковы шансы, что лекарство вылечит, а не покалечит? Отобраны те, что прошли ценз доказательной медицины. За эти препараты нам не стыдно. Они действительно лечат. Признаны во всём мире. Серия справочников охватит все распространённые болезни. В первом номере (выходит 18 марта) собраны препараты для сердечно-сосудистых заболеваний. Последний, седьмой, расскажет о том, как читать анализы. Авторы - практикующие врачи и фармацевты. Такую мини-энциклопедию полезно было бы иметь в каждой семье.
Нажмите для увеличения
В соцсетях часто можно встретить грустные сообщения: мол, и меня свалила инфекция, пожелайте скорейшего выздоровления. Некоторые публикуют фото: горки препаратов, с помощью которых надеются побороть вирусы и неприятные последствия их вторжения в организм - головную боль, зашкаливающую температуру, насморк и кашель. Разумеется, всегда стоит помнить, что у лекарств есть противопоказания, а у каждого пациента - свои сопутствующие болезни. Поэтому безоговорочно брать на вооружение такие картинки перед походом в аптеку не стоит - сначала проконсультируйтесь с врачом.
Между тем на днях среди болеющих и сочувствующих посетителей соцсетей покатилась волна паники. Один из представителей медицинского сообщества разместил очередную картинку с препаратами от настигшего его вируса. В центре - известное всем противовирусное лекарство Тамифлю. В первых же комментариях коллеги посетовали: хорошо вам, что еще удалось в аптеке препарат из старых запасов отхватить, теперь-то он в нашей стране вне закона. И - ссылка на недавнее решения Минздрава России : на основании статьи 32 Федерального закона «Об обращении лекарственных средств» отменяется государственная регистрация и исключаются из государственного реестра лекарственных средств для медицинского применения ряд лекарственных препаратов. Среди них - Тамифлю, порошок для приготовления суспензии для приема внутрь, 12 мг/мл. Но мы-то привыкли видеть на прилавках аптек это лекарство в капсулах...
В том-то и разгадка, поспешил сообщить производитель Тамифлю, срочно разослав «молнию» в СМИ. Оказывается, лекарство в виде порошка для суспензии давно уже не производится! Срок годности последней ввезенной в РФ серии порошка истек в августе 2016 года, предупреждают изготовители. Так что на сегодня препарата в «старой» лекарственной форме с действующим сроком годности в нашей стране в принципе не существует.
А вот с лекарством в капсулах нет проблем - они благополучно прошли госрегистрацию и доступны в России в дозировках 75 мг, 45 мг и 30 мг (подходящую для пациента дозировку определяет врач).
В ТЕМУ
Кроме Тамифлю в России зарегистрированы и другие препараты с тем же действующим на вирусы гриппа веществом: осельтамивиром. Причем, некоторые из них дешевле знакомой всем торговой марки. Среди таких препаратов - Осельтамивир Канон, Номидес, Осельтамивира фосфат. Поскольку они проходят регистрацию на основании данных об эффективности самого осельтамивира, то предполагается, что должны быть не менее действенны, чем Тамифлю. Однако эксперты отмечают: на практике бывает по-разному, и такое полное совпадение на 100% не гарантировано.
В то же время не стоит забывать, что и Тамифлю срабатывает не во всех случаях заболевания гриппом, поскольку не действует на некоторые разновидности вируса. Кроме того, у лекарства есть серьезные побочные действия, противопоказания, а эффективность осельтамивира подтверждена в ситуациях, когда прием препарата был начат не позднее первых двух суток заболевания. И в любом случае назначить лекарство может только врач.
МЕЖДУ ТЕМ
Врачи-эксперты: Чай с лимоном от простуды? Не смешите меня, люди
5 наших любимых способов лечения простуды, которые не очень работают
Британский ученый, менеджер исследовательского проекта в области онкогеномики Кэт Эннис объясняет, существует ли лекарство от рака и выгодно ли кому-то это скрывать. Предлагаем вам прочитать текст ее статьи в The Guardian, которая вызвала много дискуссий.
Многие комментаторы в интернете — а также некоторые мои случайные светские знакомые — верят во всемирный заговор ученых, которые из алчности препятствуют созданию "лекарства от рака". Это полная чушь.
Я хорошо помню, когда впервые узнала, что являюсь участницей всемирного заговора, наживаю миллионы долларов и садистически похохатываю над страданиями умирающих. Дело было в 2004 году, на рождественской вечеринке у моего приятеля, где я представилась его новому соседу как научный сотрудник Агентства по исследованию рака канадской провинции Британская Колумбия.
Будучи новоиспеченным выпускником аспирантуры, я тогда зарабатывала 35 000 канадских долларов (около 1 миллиона рублей. — БГ) в год, поэтому послушать о миллионах мне уже было любопытно. Но больше всего меня поразило, с какой злостью обрушился на меня собеседник: тыча пальцем мне в лицо, он громогласно обличал "этих ваших ученых, которые зажали стопроцентное средство от рака" ("какие-то там витамины, спрессованные с протеинами", я цитирую его буквально) — мол, глядя на миллионы смертей, мы преспокойно подсчитываем выгоду от продажи "бесполезной отравы", которую втюхиваем несчастным больным.
Этого гостя — когда он двинул в грудь моего мужа, решившего удостовериться, что я в безопасности, — выдворили с вечеринки и никогда больше в тот дом не позовут. Но он далеко не единственный адепт теории заговора. В сети на нее натыкаешься повсюду — настолько часто и густо, что даже читая о последних достижениях родного исследовательского института, я не могу отделаться от предчувствия неминуемой беды, лишь крепнущего по мере продвижения к концу текста.
Слабоумием я не страдаю и поэтому вполне осознаю: дело продвигается удручающе медленно (хотя и верно), и крупные фармацевтические компании ведут себя далеко не безупречно. В то же время как человек, 12 лет посвятивший исследованиям в области борьбы с раком (сначала как научный сотрудник, а затем в качестве менеджера исследовательских проектов и умельца по добыванию грантов), я понимаю, почему решение проблемы дается так непросто. Грубо говоря, убить раковые клетки, оставив в живых здоровые — задача приблизительно такого же порядка, как выиграть сражение, в котором пехота с обеих сторон одета в одинаковые мундиры, и только у кого-то из неприятельских солдат пуговицы слегка другой формы, у других — немножко длиннее шнурки, у третьих — чуть больше кружавчиков на нижнем белье, и все они умеют ловко переодеваться прямо по ходу битвы.
Как таковое "средство от рака" получить невозможно — мы учимся как можно раньше распознавать болезнь, ищем более действенные способы лечения и, в отдельных случаях вроде создания вакцины против вируса папилломы человека, придумываем пути более надежной профилактики. Сделать предстоит еще очень многое, однако и успехов достигнуто не мало: интересующимся темой искренне рекомендую прекрасную книгу Сиддхартхи Мукерджи "Император всех недугов. Биография рака" ("The Emperor of All Maladies: A Biography of Cancer").
Где бы ни работали лично мне известные специалисты — в лабораториях ли фармацевтических корпораций или, как я, в академических исследовательских институтах — всеми в первую очередь движет желание внести свой вклад в борьбу против рака. Многие пришли в эту область после того, как с раком столкнулся кто-то из их близких, — когда мне было 15, от рака умерла моя бабушка.
Я знаю специалистов, отказавшихся ради исследовательской работы от гораздо более многообещающей в смысле денег карьеры в медицине; сама я, без особого интереса отработав пару лет на постоянной должности в биотехнологической компании, с потерей в деньгах вернулась в мир академической науки и кратковременных рабочих контрактов. Поверьте, из моих коллег очень многие могли бы зарабатывать гораздо больше, избрав себе другое занятие. Да, в научных институтах тоже порой делаются блестящие карьеры — но блеск их не в деньгах, а в славе.
Вот вам еще более весомый аргумент: если бы мы и вправду обладали тайной панацеей, никто из наших коллег и родных никогда не умирал бы от рака. А это не так. Из недавних громких примеров: доктор Ральф Стайнман умер от рака поджелудочной железы, считаных дней не дожив до вручения присужденной ему Нобелевской премии по физиологии и медицине 2011 года, и это несмотря на все попытки побороть болезнь с помощью им же сделанных открытий. Что до людей попроще, то у нескольких десятков знакомых мне сотрудников фармацевтических корпораций и академических исследовательских центров рак либо диагностирован, либо унес кого-то из близких.
И что? Тайное лекарство? Всемирный заговор?
Ну а как же.
Нам действительно удалось подкупить поголовно всех, кто имел хоть какое-нибудь отношение к клиническим исследованиям (без которых невозможно было бы убедиться, что лекарство работает), мы заткнули деньгами рот всем пациентам, их родственникам и друзьям, медсестрам, врачам, операторам, вводившим в компьютер результаты наблюдений за больными, медстатистикам, аспирантам и всем прочим. Мы стрижем купоны с продажи созданных нами препаратов для химиотерапии и, дабы не лишиться прибыли, в случае болезни сами не принимаем тайного лекарства от рака и не даем его ни друзьям, ни родным. Ради своих насиженных мест мы с легкостью жертвуем миллионами жизней — ведь если открыть миру, что рак излечим, нашей специально обученной шайке нечем будет заняться, для нее больше не найдется даже самой завалящей болячки. И никто из нас до сих пор не заявил прав на Нобелевскую премию, на всеобщую любовь и восхищение, которые причитались бы ему как создателю лекарства от рака! Видите теперь, как несказанно нам везет?
И да, кстати: фармацевтические компании разоряются одна за другой, а все оттого, что целой армии юристов, опытнейших специалистов по интеллектуальной собственности, не хватило на изыскание способа запатентовать сульфат магния — или какое там еще чудодейственное средство по бросовой цене заполонило на этой неделе ленты фейсбука.
Но тш-ш-ш! Никому ни слова…
В Украине от лекарств погибает каждый четвертый человек. Чему удивляться, ведь слово «фармакон» в переводе с греческого - яд. А к любым его производным нельзя относиться с пренебрежением. О правилах безопасного общения с лекарствами «СГ» беседовала с заведующей терапевтическим отделением поликлиники №1 Русланой Наумовой.
- Правда ли, что любое лекарство - это палка о двух концах: с одной стороны лечит, а с другой?У каждого препарата есть показания и противопоказания. Например, один препарат положительно действует на желудочно-кишечный тракт, но негативно влияет на иммунитет, другой лечит простудное заболевание, но отрицательно влияет на печень.
Есть мнение, что организм помнит о каждом приеме препарата. Причем эта память вполне материальна: как правило, метаболиты (биологические отходы) химических соединений скапливаются в жировой ткани и в конце концов проявят себя аллергией, сниженным иммунитетом, проблемами с печенью, поджелудочной железой или почками (выделительная система страдает от лекарств в первую очередь).
- В каких случаях стоит принимать лекарства? Стоит ли терпеть головную боль или нет?
Головная боль просто так не возникает. Всегда нужно искать причину ее появления. Это может быть гипертоническая болезнь, мигрень, атеросклероз сосудов головного мозга. Поболит и перестанет - этим правилом руководствоваться не стоит. Нужно обязательно выяснить причину головной боли и ее устранить. Во время вирусного заболевания температуру 37,5 градусов сбивать нежелательно, организм должен бороться. Но если больной чувствует себя плохо при такой температуре, можно выпить жаропонижающее.
- Сколько лекарств можно принимать одновременно?
- Нужно положиться на грамотного врача. Он больше, чем нужно, лекарств не назначит. Есть больные, страдающие серьезными заболеваниями - такими, как инфаркт миокарда, ишемический инсульт, цирроз печени. Им приходится принимать огромное количество препаратов. Если они назначены, значит, их нужно принимать.
Когда в организме встречаются четыре и больше препаратов, только Богу известно, какими будут последствия. Очевидно лишь одно: чем больше препаратов принимает пациент, тем выше риск побочных эффектов.
- Чем лучше запивать таблетку?
- Самый безопасный выбор - запить лекарство обычной водой. Существуют препараты, которые надо запивать молоком. Например, при лечении туберкулеза. Нежелательно запивать лекарства минеральной водой, чаем или кофе.
- Какие лекарства не сочетаются?
Совместимость препарата с другими лекарствами должна указываться в инструкции-вкладыше. На это стоит обратить внимание, потому что некоторые медикаменты могут усиливать, ослаблять, а иногда и вовсе сводить на нет действие других препаратов. Например, при гипертонической болезни и сахарном диабете не сочетается определенная группа препаратов. Поэтому врачи каждому больному лекарства подбирают индивидуально.
- Можно ли для ускорения действия таблетки ее разжевывать?
Во рту у человека сосредоточено множество сосудов, поэтому некоторые лекарства, положенные под язык, быстро всасываются и поступают в кровь. На этом основано действие определенных медикаментов, например, нитроглицерина, снимающего сердечный приступ. Лекарственные препараты, покрытые специальной оболочкой, а также в капсулах, нельзя ни измельчать, ни открывать. Они созданы для того, чтобы растворяться в кишечнике, а не в желудке. Это снижает их побочные действия.
- Какая форма лекарств самая безопасная?
Организм каждого больного индивидуален. Кому-то подходит аспирин, другому он может и не подойти. Любой препарат не является безопасным и может дать аллергическую реакцию независимо от того, в каком виде назначается: таблетки, микстура, внутримышечные или внутривенные инъекции.
- Обязательно ли верить в лекарство?
- Обязательно нужно верить. Больного можно вылечить даже психологически. Если объяснить больному, что это лекарство действительно поможет, и он поверит, то препарат обязательно подействует.
- Правда ли, что на людей разной возрастной категории один и тот же препарат может действовать по-разному?
Безусловно. Средняя лекарственная доза, рассчитанная на 30-летнего человека, может не подействовать, либо оказаться слишком высокой и быть опасной для больного старше 70 лет. Особенно, если у него есть атеросклеротические изменения сосудов. Соответственно, то, что показано пожилому человеку, может негативно сказаться на молодом организме, особенно на ребенке.
- При приеме антибиотиков нарушается микрофлора кишечника. Что делать?
Это происходит не у каждого больного. Во время лечения мы прописываем пациенту специальные препараты, нормализующие микрофлору кишечника, и рекомендуем употреблять продукты, содержащие бифидобактерии, которые положительно влияют на работу желудочно-кишечного тракта.
- Насколько актуальна сегодня схема приема лекарственных препаратов «три раза в день после еды»?
Современные препараты действуют в организме больного в течение длительного времени: 8, 12, 24, 48 часов, поэтому не требуют частого применения.
- Почему лекарства нельзя совмещать с алкоголем?
- Люди, которые принимают лекарственные препараты вместе с алкоголем, как правило, ведут неправильный образ жизни, поэтому у них расшатана и нервная система и не те сосуды. Совмещать прием лекарств и алкоголя нельзя. При приеме спиртного происходит спазм и расширение сосудов. Это может закончиться быстрой смертью больного: тромбоэмболия, инфаркт, инсульт.
Сегодня большинство людей стараются лечиться своими силами, и только в крайнем случае идут на прием к врачу.
В нашей поликлинике всегда много людей. В основном на прием к врачам приходят пожилые люди. Молодежь сегодня мало внимания обращает на свое здоровье, и нас это волнует. Диагностика заболеваний в таком возрасте позволяет предотвратить серьезные заболевания впоследствии, прежде всего гипертоническую болезнь.
Конечно же, правда. У Вас и фото с совещания есть. Какие ещё требуются доказательства?
Конечно же, есть очень дорогие технологии продвигать которые массово невыгодно. Это никто не скрывает, это не тайна. Когда человеку требуется подобное, то олигарх достаёт деньги и летит в Израиль или Германию. Или пытается собрать деньги. Или не пытается...
Ни у кого это массовых волнений не вызывает. Так зачем и что скрывать?
Выгоду получают продавая дорого, вот и всё.
Почитайте про историю пенициллина. Никто не скрывал, что изобретено это лекарство перевернувшее мир. Просто доступ к нему был ограничен.
Вот сейчас он настолько доступен, что никто не помнит, благодаря кому он появился в СССР, например. Вы знаете имя героя? Думаете американцы с англичанами нам пенициллин подарили? Нет, пенициллин во время войны поставляли (на заметку про лизинг!), а лицензию оценили во столько, что мы мы её не купили. А потом американцы сами передумали и не отказывая официально срывали переговоры.
Основываясь на названии грибка мы нашли свой, но:
Однако имевшийся у нас препарат получался кустарным способом в количествах, совершенно несоответствующих потребностям отечественного здравоохранения, и к тому же он был малоактивен.
А в итоге:
Начавшаяся в то время «холодная война» и политика прямой дискриминации в торговле с СССР чрезвычайно усложнили выполнение задачи, поставленной перед этой комиссией и торгпредствами. Правительство США, несмотря на предварительную договоренность нашего Минторга с рядом американских фирм, запретило им продавать Советам что-либо, связанное с производством пенициллина. Через три месяца комиссии пришлось выехать а Англию. Но и там выяснилось, что английские фирмы, полностью зависимые от американских, отказались от продаж, связанных с пенициллином. Тогда выявилась единственная возможность выполнить поставленную задачу – использовать предложение профессора Чейна, автора и владельца патента на получение пенициллина нужного качества, продать нам свой патент и предоставить имевшиеся у него данные по промышленному производству пенициллина. Цена этой сделки была во много раз меньше, чем ранее требовали англо-американские фирмы. Предложение Чейна было принято, и в течение девяти месяцев отец работал у него в оксфордской лаборатории, где выполнил исследование «Рациональные биологические методы производства пенициллина» и ознакомился с другими работами, проводимыми Чейном. Кроме того, Чейн передал отцу штамм культуры, продуцирующей стрептомицин, который отец нелегально – в кармане пиджака – вывез из Англии и передал во ВНИИП. Именно этот штамм послужил затем первоосновой производства в Союзе еще одного антибиотика – активного средства борьбы с туберкулезом.
