Реклама на портале

Калмыки. Калмыцкая кибитка

Сами же калмыки называют себя хальмг (что означает «оставшийся») или ёёрд (от дёрвн ёёрд , что означает «четверо близких», «четыре союзника»). Калмыки КНР (Ойраты) также называют себя ойрат-монголами,т.к. в КНР все монголоязычные народы (ойраты, халхи, буряты и др.) называются монголами. Калмыцкий народ подразделяется на четыре крупных подразделения, или поколения, как называли их русские в - торгуты (торгоуты), дербеты (дёрвюды), хошоуты (хошуты) и олёты (зюнгары). Часть торгоутов, дербетов и олётов (зюнгаров), живших рядом с донскими казаками и активно с ними взаимодействовавшая, приняла название бузавы.

Территория расселения

Калмыки (торгоуты, дербеты, хошоуты, зюнгары (олёты), бузавы) проживают в Республике - 173,996 тыс.чел. (более 50 % населения) по Всероссийской переписи населения 2002. Большие группы калмыков (торгоуты, дербеты, хошоуты, зюнгары (олёты)) находятся также в Западном Китае (Баингол-Монгольский и Боротала-Монгольский автономные округа Синьцзян-Уйгурского автономного района ; провинция Цинхай КНР) - по различным данным от 170 до 250 тыс. человек, и Западной Монголии (аймаки Ховд и Увс) - около 150 тыс. человек. Небольшие группы калмыков есть в Средней Азии (в Киргизии - свыше 10 тыс. человек) и на Кавказе, из стран так называемого «дальнего зарубежья» - в (2 тыс.чел.) и (1 тыс.чел.)

Численность

Численность волжских калмыков на время их прихода в места нынешнего проживания в начале 17 в. оценивается примерно в 270 тыс.чел. Затем в составе населения страны их численность изменялась следующим образом: 1926 г. - 131 тыс., 1937 г. - 127 тыс., 1939 г. - 134 тыс.. 1959 г. - 106 тыс., 1970 г. - 137 тыс., 1979 г. - 147 тыс. чел., 1989 г. - 174 тыс.чел., из них в Республике Калмыкия - 166 тыс.чел. В Афганистане также проживают ойраты (калмыки) оставшиеся там после завоеваний Чингиз-хана.

Этнические и этнографические группы

До 20 в. для калмыков было характерно наличие племенных группировок - дербетов, торгоутов, хошеутов и олётов (зюнгаров). На современном этапе происходит активное смешение родов и формирование единой калмыцкой нации.

Расовая принадлежность, антропологический тип

В расовом отношении калмыки - монголоиды, но в отличие от классических монголоидов в результате смешения с тюркскими и северокавказскими народами у них чаще встречаются волнистые мягкие волосы, несколько сильнее развита борода, выше переносье.

Язык

Письменность

Религия

Калмыки исповедуют буддизм (тибетский буддизм, ламаизм).

Этногенез и этническая история

Этногенез калмыков недостаточно хорошо изучен. Но Калмыки широко упоминаются в связи с возвышением легендарного завоевателя . Согласно биографам Тимура, его молодость прошла в борьбе с оккупировавшими его Родину Калмыками (Гетами) кашгарского хана. Возмужавший Тимур изгоняет завоевателей-калмыков-гетов из своей страны и начинает походы на Запад и Юг. Английские исследователи XVIII века (Gibbon и др.) отождествляют Гетов-Калмыков времен Тимура с массагетами античных времен, остановившими продвижение Александра Македонского в Центральной Азии. Калмыки также упоминаются в произведении Чингиз Наме , которое традиционно датируется XIII веком.

По одной из версий, калмыки сформировались в результате прихода к нач. 17 в. на Нижнюю Волгу из Западной Монголии части ойратских племен - дербетов, торгутов и др. Считается что там они приняли российское подданство и с 1667 в составе России существовало относительно автономное Калмыцкое ханство, которое было ликвидировано в 1771 г., когда часть калмыков, недовольных притеснениями со стороны российской администрации, ушла на историческую родину.

Оппоненты же, в частности, обращают внимание на то, что калмыки упоминаются в русских источниках еще XVI века, что связи с калмыками всегда осуществлялись по линии Коллегии Иностранных Дел Российской Империи и передача калмыцких дел в ведение Министерства Внутренних Дел произошла лишь в 1825 году.

Как бы то ни было, первые упоминания о калмыках в русских источниках относятся к началу , времени царствования . Себастьян Мюнстер, издавший свою «Космографию» в 1544 году, получил сведения о калмыках от русских информантов.

Хозяйство

Основу традиционного хозяйства калмыков составляло кочевое скотоводство. В стаде преобладали овцы, курдючные и грубошерстные, и лошади калмыцкой степной породы, отличающиеся неприхотливостью, разводился также крупный рогатый скот - коровы красной породы, выращиваемые на мясо, а также козы и верблюды. Скот круглогодично содержался на пастбище, с 19 в. стали запасать корм на зиму. С переходом на оседлость (за исключением российских калмыков и калмыков, проживающих на Западе, остальная часть ойрат-калмыков продолжает вести полукочевой образ жизни) стало практиковаться разведение свиней. В Приволжье и на Каспии значительную роль играло рыболовство. Немаловажное значение имела охота, главным образом на сайгаков, а также на волков, лисиц и другую дичь. Земледелием некоторые группы калмыков занимались издавна, но значительной роли оно не играло. Лишь с переходом к оседлости стала расти его роль. Выращивались зерновые - рожь, пшеница, просо и др., технические культуры - лен, табак, огородные, садовые и бахчевые. С 20 в. калмыки начинают заниматься также заливным рисосеянием. Развиты были ремесла, в том числе кожеобработка, валяние войлока, резьба по дереву и др., в том числе художественные - тиснение по коже, чеканка и гравировка по металлу, вышивка.

Традиционные поселения и жилища

До начала 20 в. традиционные поселения калмыков (хотоны) имели семейно-родственный характер. Для них была характерна планировка в форме круга из переносных жилищ, в центр его загоняли скот, там же проводили общественные сходки. С 19 в. появились стационарные поселения с линейной планировкой. Основным жилищем кочевых калмыков была юрта монгольского типа. Ее деревянный остов состоял из 6-12 складных решеток, круга в верхней части, который соединялся с решетками длинными изогнутыми рейками. Дверь делалась двухстворчатой. Левая от входа сторона считалась мужской, здесь были конская упряжь, обработанные шкуры, кровать для хозяев, постельные принадлежности, слева от входа располагалась женская половина с кухонной утварью. В центре был очаг, над ним на треножнике ставили котел, за очагом было почетное место, куда сажали гостей. Пол застилали войлоками. Другим переносным жилищем кочевых калмыков была кибитка, устанавливаемая на повозку. Стационарными жилищами сначала были землянки и полуземлянки из сырцовых или нарезанных из дерна кирпичей, а с 19 в. стали распространяться строения русского типа, бревенчатые и кирпичные.

Традиционная одежда

Мужской одеждой калмыков была рубаха с длинными вшивными рукавами и круглым вырезом ворота, она имела белый цвет, и синие или полосатые штаны. Поверх них носили сшитый в талию бешмет и еще одни штаны, обычно суконные. Бешмет подпоясывался кожаным ремнем, богато орнаментированным серебряными бляхами, он был показателем благосостояния владельца, к поясу с левой стороны подвешивали нож в ножнах. Мужским головным убором была меховая шапка типа папахи или барашковая ушанка. Парадные головные уборы имели красную шелковую кисть, почему соседние народы называли калмыков «краснокисточные». Обувью были мягкие кожаные сапоги черного или красного цвета со слегка загнутыми носами, их носили с войлочным чулком-вкладышем зимой и холщовыми портянками летом. Женская одежда была более разнообразна. Она состояла из белой длинной рубахи с открытым воротом и разрезом спереди до талии и синих штанов. Девушки с 12-13 лет поверх рубахи и штанов носили камзол, туго стягивающий грудь и талию и делавший фигуру плоской, его не снимали даже на ночь. Женской одеждой был также бииз из ситца или шерстяной ткани в виде длинного платья, в талии он стягивался поясом с металлическими накладными бляхами, женщины также носили бирз - широкое платье без пояса. Девичьим головным убором была шапочка, женский головной убор напоминал берет с широким твердым обручем внизу. Замужние женщины заплетали волосы в две косы и пропускали их в накосники черного цвета или бархата. Женской обувью были кожаные сапоги. Многочисленны были женские украшения - серьги, заколки, шпильки и др. из золота, серебра, кости, драгоценных и полудрагоценных камней, мужчины носили серьгу в левом ухе, кольцо и браслет-амулет.

Пища

Традиционной пищей калмыков были мясо и молоко. Мясные блюда делались из баранины и говядины, менее употребительны были остальные его виды. Варили мясной бульон, приправляя его сырым репчатым луком, лапшу с мясом и луком, береки - крупные пельмени, популярен был дутур - тушеные в воде мелко нарезанные внутренности, запекали мясо в закрытой посуде, раньше - целой тушей в земле. Разнообразны были блюда из молока - сыр, творог, сметана, простокваша из коровьего молока и кумыс из кобыльего. Повседневным напитком был джомба - чай с молоком, маслом, солью, мускатным орехом и лавровым листом, он утолял жажду в жару, согревал в холод. Готовили мучные изделия - пресные лепешки в бараньем жиру, борцог - кольцеобразные лепешки, круглые в сечении, цельвг - тонкая лепешка обжаренная в кипящем масле или жиру. Там, где калмыки жили у водных источников, преобладали рыбные блюда. Алкогольным напитком была арьк (арака)- молочная водка..

Социальная организация

Традиционное общество калмыков имело развитую социальную структуру. Оно состояло из нойонов и зайсангов - потомственной аристократии, буддийского духовенства - гелюнгов и лам. Сохранялись родо-племенные отношения, значительную роль в общественных отношениях играли патронимические объединения, которые занимали отдельные поселения и состояли из малых семей.

Духовная культура и традиционные верования

Брак заключался путем сговора между родителями будущих мужа и жены, согласия парня и девушки обычно не спрашивали. Девушку выдавали замуж за пределы своего хотона. Калыма не было, но ценности которые передавала семья жениха семье невесты могли быть значительными. Предварительно гелюнг определял, будет ли брак удачным. Для этого сопоставляли годы рождения жениха и невесты по восточному календарю. Считалось хорошим, если невеста родилась в год зайца, а жених - дракона, но не наоборот, так как «дракон пожрет зайца», то есть мужчина не будет главой в доме. Для новой семьи ставили отдельную кибитку, причем сторона жениха готовило само жилище, а сторона невесты обеспечивала внутреннее убранство и предметы обихода. Для сокращения свадебных расходов по взаимной договоренности сторон могло быть устроено мнимое похищение невесты. Сваты трижды приходили в семью невесты для оформления сговора, эти встречи сопровождались праздничной трапезой. Будет ли брак удачным и «счастливый» день свадьбы определял зурхачи (астролог) специальным гаданием.

В религии калмыков наряду с ламаизмом были распространены традиционные верования и представления - шаманизм, фетишизм, культ огня и домашнего очага. Они отразились, в частности, в календарных праздниках. Один из них связывался с началом весны, он праздновался в феврале и назывался Цаган сар. Во время него надевали лучшие одежды, обильно ели и ходили друг к другу в гости со взаимными поздравлениями и благопожеланиями.

В духовной культуре калмыков большую роль играл фольклор, особенно героический эпос «Джангар», исполняемый сказителями-джангарчи, это произведение содержит несколько десятков тысяч стихов.

См. также

Ссылки

Не так часто в Европе встречаются люди, говорящие на И практически все они проживают в Республике Калмыкия. Народ калмыки пришел на земли, некогда называвшиеся После их прихода в 17 веке эта территория стала называться Калмыцкой степью. Сегодня это Республика Калмыкия. На карте указано точное ее расположение.

История

Необычные люди - калмыки. История народа уходит корнями в прошлое. Начинается она с Азии. Калмыки - выходцы из западно-монгольских племен, называемых ойратами. Они, в свою очередь, вошли в огромную монгольскую империю, созданную Чингисханом. Ему удалось объединить практически все народности, проживающие в то время на территории Центральной Азии.

Ойраты поддерживали Чингисхана в его завоевательных походах на Русь, Кавказ, Китай, Азию и Корею. Тогда же и были созданы группы войсковых подразделений, в которых по наследству передавались обязанности. Со временем эти подразделения превратились в этногруппы, которые до сих пор существуют. Сегодня они, возможно, не обладают такой значимостью, как раньше, так как в большей степени связаны с завоеваниями. Например, есть группа торгоуты. Так называли людей, которые составляли охрану монгольских ханов. Группа хошеутов состояла из тех, кто входил в переднюю часть войска, дербеты - это конная армия.

Монгольская империя была огромной. Внутренние неурядицы здесь были нормой. Со временем они и стали причиной ее раскола. Ойратские ханы отказались подчиняться Великому монгольскому кагану.

Устои религии калмыков

До 17 века калмыки исповедовали шаманизм. Но активная деятельность миссионеров из Тибета поспособствовала тому, что большинство калмыков приняла буддизм. Но и это не помогло сохранить целостность монгольского народа. Междоусобные войны продолжались. Тем не менее, буддизм, ламаизм широко распространились на территории современной Калмыкии.

Калмыцкое ханство входило в состав России до 1771 года. На ранних этапах его существования российские правители не придавали особого значения внутреннему устройству. Вероисповедание калмыков было свободой их выбора, и государство не вмешивалось в их культуру. Но со временем правители России стали предпринимать меры и поощрять тех, кто принимал православие. Калмыкам, прошедшим обряд крещения, разрешалось уходить в другие города и села России.

В конце 18 века Российское государство усилило вмешательство во внутреннюю жизнь Калмыцкого ханства, постепенно ограничивая права калмыков, и в 1771 году оно было полностью ликвидировано. В то же время правительством России была проведена реорганизация управления калмыками. Традиции и права калмыцкого народа полностью сохранялись. При была создана Экспедиция калмыцких дел, которая и занималась управлением улусов. Позже, в 1847 году, судьба калмыцкого народа зависела от Министерства государственного имущества.

Калмыки. Вероисповедание

Правительство России старалось не давить на калмыцкий народ в вопросах обращения их в христиан. До революции среди калмыков сохранялись права буддийского духовенства, которые были заложены еще в 1640 году. Со временем и в православную веру начали обращаться калмыки. Религия начала стремительно распространяться после открытия в Астрахани духовной семинарии, поскольку Калмыкия территориально находилась в составе Астраханской епархии. Тогда российское правительство приняло меры по созданию миссии, обращающей калмыков в христиан. В середине 19 века миссионерское движение достигло своего апогея. В духовных семинариях начали преподавать калмыцкий язык. В 1871 году начал свое существование Православный миссионерский комитет, усилиями которого было организовано училище и открыт приют, где могли жить калмыки. Религия глубоко изменила судьбу калмыцкого народа. Люди могли получать достойное образование. Со временем училище превратилось в огромную миссионерскую школу, где готовили учителей и проповедников, которые должны были передавать духовные знания в калмыцких поселениях.

Не особо активно принимали столь революционные нововведения калмыки. Будда оставался для большинства калмыцкого народа основным Богом. Православие представлялось, в основном, выходцами из России. Свои глубинные традиции не хотели менять калмыки. Вероисповедание также сложно было изменить. Какую религию исповедуют калмыки? На этот вопрос однозначного ответа нет. Есть среди калмыков и православные, и буддисты, и даже шаманы.

Трудности калмыцкого народа

Приход коммунистов к власти благоприятно отразился на истории калмыцкого края. Именно они восстановили единство и вернули государственность калмыкам. 1926 год положил начало Калмыцкой автономной области, которая впоследствии стала называться Калмыцкая АССР. Но религиозная жизнь калмыков в то время сильно пострадала. Любая религиозная деятельность строго притеснялась. В духовном плане небывалые трудности переживали калмыки. Религия к середине 30-х годов была полностью ликвидирована. В 1943 году калмыцкий народ был депортирован в различные части России. А на их территорию пришли русские. И только спустя 10 лет калмыки вновь смогли вернуться на свою землю. Калмыцкая АССР вновь обрела жизнь. Но легальной религии на территории поселения так и не было вплоть до 80-х годов. Духовные притеснения все же ощущали калмыки. Религия христианства начала возрождаться только в 1984 году. Началом этому послужило открытие православного прихода в селе Приютное. Это ознаменовало переход Калмыкии в Среди калмыцкого населения стали появляться новые общины, такие как баптисты и пятидесятники. В Калмыкии существует также и буддийская община, которая образовалась еще в 1988 году.

Особенности культуры калмыков

Несмотря на многочисленные трудности и ни на миг не забывали своих традиций калмыки. Религия и культура этого народа всегда были связаны незримой нитью. Калмыков было сложно обратить в христианскую веру. Вековые традиции давали о себе знать. Ведь многие годы на этой земле исповедовали шаманизм. Это нельзя вырвать из сердца настоящего калмыка. Особенность культуры этого населения и сегодня находит отражение в монгольских поселениях. Современное калмыцкое общество постепенно утрачивает традиционную принадлежность, но все же есть обычаи, которые сохранились и до сегодняшнего дня.

Традиционные особенности

Огонь для калмыков считается священным элементом. О нем не раз упоминается в обрядовых произведениях народа Калмыкии. Глубинные традиции, обряды и культура калмыков позволяют говорить о них, как о самостоятельной этнической группе.

Огонь для калмыцкого народа считался олицетворение Бога Солнца. Поэтому здесь существуют некие запреты, например, переступать через огонь или плевать на него считается греховным поступком. Запрещается тушить огонь водой. Необходимо подождать, пока он сам не потухнет. Допускается засыпать огонь песком или землей.

Поклонение огню считалось особым ритуалом. Калмыки даже совершали определенные ритуалы, чтобы умилостивить огонь. Это были своего рода жертвоприношения. Культ огня - это национальная особенность калмыков. Описана она во многих исторических произведениях. Без огненного жертвоприношения не обходилась ни одна свадьба или похороны. И сегодня можно увидеть обряды, на которых жрец предлагает огню животное и читает специальные молитвы. За это он просит благословения Богов о даровании счастья в семейной жизни своей дочери.

Похоронный обряд также не проходит без огненного жертвоприношения. На седьмой и сорок девятый день после погребения родственники умершего должны принести в жертву огню барана, кормя таким образом усопшего родственника. Калмыки искренне верят в то, что огонь является неким проводником между живым миром и тонкими материями.

Поклонение огню

Калмыки твердо верят в то, что огонь обладает божественной силой. Именно поэтому ни один очистительный обряд не обходится без участия огня. Такие обряды описаны даже в классических произведениях. Например, в произведении А. Амур-Санана описывается огненный обряд, защищающий путников в дороге. В разгоревшиеся костры насыпают по горсти соли. Затем между двумя кострами пропускают скот, а за ним уже едет повозка. Сегодня калмыки огнем также очищают свои жилища, обнося его вокруг дома с востока на запад. После похорон следует также совершить очистительный ритуал огнем, подержав над ним руки.

Язычество и буддизм в культуре калмыков прочно переплетаются. Язычество говорит об огне, как о представителе Бога Солнца, точнее, в язычестве это и есть сам Бог Солнца. Поэтому ему следует приносить в жертву все продукты, имеющие теплую природу. Это может быть масло, жир, горячительные жидкости. Буддийская традиция представляет огонь как символ мудрости. Считается, что с его помощью можно сжечь всякое невежество.

Характер калмыцкого народа

Калмыки, как и другие этнонародности, имеют свой неповторимый характер. Во-первых, они очень открыты. Таких людей называют экстравертами. Во-вторых, они практичны и рациональны. Присущ калмыкам и некий максимализм. Калмык всегда стремится к большим делам. Он не будет тратить свое внимание и время на реализацию мелких проектов. Глобальность, грандиозность и масштабность - все это находит отражение в сердце настоящего калмыка.

Калмыки - достаточно оригинальный народ. При любой возможности они стремятся проявить свой индивидуализм и обратить на себя как можно больше внимания. Вместе с тем, калмыцкий народ с огромным уважением относится к самолюбию других людей.

Калмыки активны, энергичны и артистичны. Об этом можно судить не только по их движениям и национальным танцам, но и по их речи. Разговаривают калмыки живо, гибко, бегло и сжато. В некоторых источниках калмыцкая речь сравнивается с пулеметной ритмикой.

Практически все калмыки - оптимисты. Они всегда концентрируются на положительных моментах в жизни, в любом человеке склонны замечать только положительные качества. Все произведения классического народного эпоса имели исключительно положительную развязку.

Кочевые народы всегда стремились к прославлению. Желание быть лидерами в любом деле присуще и калмыкам. Народ этот очень гордый, но не горделивый. Буддизм несколько очистил сознание калмыков, так как гордыня для буддиста - это смертный грех.

Поскольку буддизм для Калмыкии считается одной из основных религиозных направленностей, в республике построено достаточно много буддийских храмов.

Храм Великой победы (Калмыкия). Описание

В Октябрьском районе Калмыкии (поселок Большой Царын) проживает одна из самых больших буддийских общин. Здесь же находится самый величественный буддийский храм в Калмыкии - Храм Великой победы. Буддийские религиозные постройки называют хурулами. Этот хурул был возведен в 2002 году. Всего за 2 года строителям удалось воплотить в жизнь проект Сангаджиева Ю. И., который считается лучшим архитектором Калмыкии. 11 октября 2002 года двери Храма Великой победы торжественно распахнулись. Хурул был построен благодаря пожертвованиям со стороны самой буддийской общины, жителей Октябрьского района и спонсоров. Илюмжинов К. Н. также вложил в строительство свои средства.

Храм представляет собой 18 метровую постройку. Центральную часть занимает молитвенный зал, в котором располагается алтарь. В передней части хурула живут монахи. Также здесь находится комната для приема посетителей ламой. Статуя Будды появилась благодаря усилиям скульпторов Васькина В. и Коробейникова С. Центральный вход украшен колесом Учения и фигурами оленей, сделанными Галушкиным Николаем.

Также в хуруле находится статуя Будды Медицины и огромное собрание Священных писаний и танок.

В Калмыкии находятся еще несколько буддийских храмов, представляющих интерес для туристов.

Элиста - центр буддийской культуры

Элиста является столицей Республики Калмыкия. На карте указано ее расположение.

Это необычный город, совершенно не похожий на большинство городов России. Он украшен буддийскими храмами и колоритными зданиями восточной архитектуры. У людей, проживающих в Элисте, мировоззрение также восточное. Ценителям восточной культуры обязательно стоит посетить Элисту. Здесь располагается самый величественный храм Будды, знаменитый на всю Европу. Есть здесь также и буддийский монастырь, любимое место Далай-ламы во время его визитов в Калмыкию. В Элисте есть еще одна удивительная достопримечательность - Золотые ворота, которые исполняют все желания. Элиста - невероятно колоритный город. Калмыки - яркий народ. Здесь это можно прочувствовать в полной мере. Красивые национальные костюмы, танцы - все это отличает калмыков от других азиатских и монгольских национальностей. Элиста знаменита не только буддийскими постройками. Здесь также находятся достопримечательности, посвященные шахматам.

Дело в том, что шахматы для калмыков считаются основным хобби. Здесь регулярно проводятся чемпионаты мира по шахматам.

Храм «Золотая обитель Будды»

Этот хурул считается одним из самым крупных не только в Республике Калмыкия, но и в Европе. Храм занимает почетное место в самом центре Элисты (улица Юрия Клыкова).

Высота хурула 56 метров. Внутри него возвышается огромная статуя Будды (12 метров).

Храм считается главной достопримечательностью Элисты. Это не только красивая и величественная постройка. Это место для совершения ритуалов и поклонений Божеству. Храм окружен символичной оградой, по периметру которой расположено 108 ступ. Войти в храм можно через Южные ворота. Есть еще три входа. Каждый из них находится на определенной части света. Архитектура храма напоминает огромную мандалу. Приблизившись к зданию, можно увидеть семнадцать пагод, на которых возвышаются статуи великих буддийских монахов и учителей.

Хурул имеет 7 уровней. На первом уровне находится музей, конференц-зал и библиотека. На втором уровне располагается статуя и зал для молитв. Сама статуя служит хранилищем для драгоценностей, благовоний, земли, растений и злаков. Все это буддисты считают священными предметами. Покрытием для статуи служит сусальное золото и бриллианты. Третий уровень предназначен для индивидуального приема посетителей. Здесь находятся комнаты монахов, докторов тибетской медицины, астрологов и администрации храма. На четвертом уровне находится небольшой конференц-зал. Здесь же можно найти главу буддистов Республики Тэло Тулуку Ринпоче. Пятый уровень занимает резиденция Тензина Гьятцо (Его Святейшества Далай-лама XIV). Шестой уровень занимают помещения для хозяйственных нужд. На седьмой уровень могут подниматься только духовные лица для погружения в медитацию.

Последний бой «Волка» Санджи по прозвищу «Чон» - «Волк», уводил два десятка своих людей на северо-восток. Здесь уже попадались островки леса, как будто тайга вела свой спор со степью. Но Санджи стремился дальше. Там, в заросших густыми лесами предгорьях и горах Алтая, он надеялся сбить со следа и затеряться от преследовавшего его отряда. В этот раз стражники – «джаргучины» (1) крепко взялись за него. Санджи и его люди были теми, кого называли «Сян кюн» - «хорошие люди». Они угоняли лошадей и скот у богачей и раздавали его простолюдинам. Часть скота они меняли на наконечники стрел, ножи, одежду, да мало ли что может понадобиться людям, стоящим вне закона и преследуемого им. Ведь для государственных чиновников они были бандитами, скотокрадами, а проще говоря, преступниками. Но Санджи никогда не грабил и не нападал на простых людей – «хар ясн» (2). И дело здесь было не в благородстве самого Санджи и его людей – такие как он прекрасно понимали, что стоит им хоть раз разграбить ойратский хотон, и как весть об этом моментально разнесется по Великой Степи. И тогда в других хотонах их встретят не как обычно, с радостью и благопожеланиями, а пулями и стрелами. Их будут травить как волков все, от мальчишки-табунщика до старика, что учит по вечерам малышей понимать тонкости «тодо бичик» (3). Все, а не только стражники, как сейчас. Но в этот раз стражники сели им на след крепко. Все хитрости, которые они применяли, не могли сбить преследовавший их отряд со следа. Санджи применил уже и «тропу лиса» и «петлю» (4), пытаясь оказаться за спиной преследователей, но все без толку. Стражники настигали, и уже по ночам можно было видеть вдали свет их костра. Они видно его особо не скрывали, давя преследуемых психологически – мы здесь, мы идем по вашему следу, еще немного и мы вас настигнем. Оставался еще один, последний способ – поджечь степь и пустить огонь навстречу преследователям. Но ветер дул беглецам в спину, и воспользоваться этим способом не было пока никакой возможности. А сегодня утром урянхаец (5) Кадан, разведывавший местность, прискакал с тревожной вестью. Впереди, осторожно ощупывая местность, двигались разъезды солонов и дауров (6). Сам опытный таежник, приученный беспокойной разбойничьей жизнью быть всегда настороже, Кадан еле избежал встречи с ними. Но дело было в том, что им нечего было здесь делать. Ведь солоны жили далеко в пределах Империи Цин, а дауров император маньчжуров уже давно переселил во внутренние земли своей обширной империи. Единственно, они могли здесь появиться как отряд имперских войск. И дауров, и солонов маньчжуры широко использовали в качестве вспомогательных войск. Теперь вперед идти было нельзя, назад тоже… *** Джаргучин Цэрэн с десятком стражников уже долго преследовал банду Санджи по прозвищу «Волк». Джаргучин действительно гнал самого Санджи и его людей, как волков. Будь под руководством Цэрэна больше людей, он давно бы уже окружил и уничтожил разбойничью ватагу. Но людей не хватало. Джунгария вела очередную войну с могущественной Цинской империей. Ватага Санджи может еще долго не привлекала особого внимания джаргучинов, ее ловили бы, но по инерции, между делом. Но Санджи отбил и угнал лошадей из табунов, что должны были быть переброшены на восточные границы ханства для воевавшей армии. В условиях войны это было уже не просто грабежом, попахивало пособничеством врагу, и Цэрэн получил приказ найти и уничтожить Санджи и его людей. -Докладываю, - к нему подъехал один из дозорных, - в роще обнаружены следы стоянки, самих бандитов нет. Отряд Цэрэна уже выезжал из редкого леса, когда увидели мчавшегося к ним всадника. Это был урянхаец Кадан из банды «волков» Санджи. Его волосы стали бурыми от крови. Содранная кожа висела клочьями. Кровь лилась из многочисленных ран, ручейками стекая на седло. Несколько воинов тут же бросились к нему, сняли с седла и положили на землю. Кадан приоткрыл глаза и взглянул на Цэрэна. - Имперцы, - прохрипел он, - их много… Уходите отсюда, уводите людей… если успеете… *** Двое мужчин сидели на вершине холма. Их люди усердно трудились, рубя деревья и спешно делая из них вал. Цэрэн и Санджи-«Волк» с интересом смотрели друг на друга. Примерно одного возраста, они были чем-то похожи – разворотом широких плеч, открытым, смелым взором, даже в том, как они поворачивали головы и отдавали приказы, было что-то схожее. Эти двое нашли между собой общий язык сразу, да и не удивительно, сложись что-то в жизни по другому, и Санджи бы сейчас вел стражников, а Цэрэн был бы преследуемым, загнанным волком. Цэрэн уже послал гонца в ставку-ургу хунтайджи (7) с предупреждением, что имперский маньчжуро-китайский отряд идет, чтобы с неожиданной стороны ударить по ойратским становищам. Со стороны северо-востока имперцы никогда не нападали, считая, что перебрасывать так далеко большое войско не рационально. В этот раз маньчжуры видно решили все же нанести неожиданный удар. Удар по ставке самого хунтайджи. Имперцев было не очень много – всего тысяч пять-семь, все «о-двуконь» (8). Немного для Цинской империи. Ведь император легко мого выставить несколько сотен тысяч солдат. Но для Джунгарии это был уже целый корпус - тумен (9). А для готовившихся на холме к своему последнему бою людей, это было и вовсе несметное множество… Укрепление было построено, люди готовились к бою, а их предводители вели неторопливый разговор между собой. - Я ведь очень много знаю про тебя, Санджи. Ты был «цергче» (10), потом за храбрость и воинское умение тебя назначили «аравтын нойоном» (11), но ваш полк был разбит, зайсанг погиб, а вы не смогли отбить его тело и бежали. Всех вас, кто выжил, одели в женские одежды, набили колчан навозом и так водили по хотонам. Ты не стал возвращаться с позором домой, а ушел в степь, собрал вокруг себя беглецов и стал «сян кюн» - «хорошим человеком», а проще говоря, разбойником. И чего ты добился… Десять лет уже скитаешься по степи, как волк-одиночка, без семьи… - Ну и что, Цэрэн. Ты же знаешь, каждый ойрат поэт. Послушай: Хоть прострелен бок наш, Мерзнем днем голодным, Пусть в нужде мы вечной, Но зато свободны! (12) А что ты можешь мне предложить, Цэрэн? Я свободен, как ветер. Сейчас вскочу на коня и никакие имперцы мне не страшны. Кто я для них – мошка… - Да, ты можешь убежать. Я останусь, хоть мне и очень хочется жить. Но если я сейчас отступлю, враги ударят оттуда, откуда их никто не ждет. Наши хотоны превратятся в пепел. А если погибнет хунтайджи, страна погрузится в хаос. Мой отец был с теми, кто до последнего оставался с Галданом (13). Знаешь, однажды хунтайджи мог выдать моего отца и других воинов на расправу имперцам. Что значила судьба моего отца и других бывших с ним для хунтайджи? Ничего. Кем они были для него? Никем. Но хунтайджи предпочел не выдавать их и начать войну! Иногда и один человек способен на многое… Каждый ойрат – поэт, ты прав, поэтому я скажу так: Смерть за достойного – славная смерть. Великой жизни она равна, Жизнь пожертвуй за душу ту, Тысячам душ которой цена! (14) Мне хочется жить, но Долг велит мне остаться и принять бой… Да, а ты знаешь, что мужчины вашего хотона считаются теперь храбрецами из храбрецов. Ведь Очир, сын вашего погибшего зайсанга вырос и снова собрал свой полк под боевым знаменем. Он еще молод, но уже заслужил славу хорошего командира, а его люди доблестно сражались там, на востоке, и никто уже не смеет их упрекнуть в минувшей слабости… Кстати, сейчас они охраняют саму ставку-ургу джунгарского хунтайджи. Они искупили свою вину! Они, а ты, Санджи? Что ждать от тебя сегодня? Опять побежишь… Глаза Санджи недобро блеснули, рука непроизвольно сжала рукоять ножа. Но Цэрэн, не отводя взора, смотрел ему в лицо. Смотрел взглядом честного человека, до конца готовившегося исполнить свой долг. Долг командира, воина и мужчины… И Санджи опустил голову… *** Зайсанг Очир вел свой полк на северо-восток. Четыре дня назад гонец на взмыленной лошади принес тревожную весть, что имперский отряд движется на ургу-ставку. Очир получил приказ выступить и отразить неожиданную атаку вражеских войск. Далеко впереди скакали разведчики и дозорные, а сам зайсанг со своими восемью сотнями людей двигался в походной колонне. Имперцы видно знали об их приближении, внезапного удара по ставке-урге не получилось, разведчики доносили, что враг поспешно отступает, и Очир вел своих воинов вперед. Они достигли небольшой лощины и холма, чья вершина была укреплена баррикадой из поваленных наспех деревьев. Следопыты рассыпались во все стороны. Судя по следам, три десятка ойратов столкнулись здесь с большим отрядом имперцев. Имперцы шли колонной, словно не собираясь вступать в бой. Дальше, в узкой лощине между холмами, Очир обнаружил мертвую лошадь, потом еще одну, и еще. Кровавые пятна на траве отмечали места, где не так давно лежали убитые имперские солдаты. Выше, на склоне холма, в траве мелькнуло что-то белое. Это был мертвый ойрат, изуродованный и раздетый. Повсюду в траве лежали сломанные стрелы. По следам Очир четко представил картину произошедшего здесь боя, как будто сам был его очевидцем. Видимо ойраты укрепились на холме. Стражники и часть «волков» Санджи прятались за поваленными деревьями, а несколько разномастно одетых и вооруженных разбойников изображали испуганных охотников. Имперцы, решив, что они мирные звероловы, которые хотят отсидеться в своем укреплении, не обращали на них внимание и шли мимо. И тогда ойраты нанесли удар. Их первый удар был страшен. Ливень пуль и стрел, выпущенных почти в упор, косил цинских воинов. Несколько десятков имперских солдат полегло сразу. Несколько раз маньчжуры и китайцы бросались в атаку. Ойраты отбивали их стрелами и ружейным огнем. Но потом стрелы и пули иссякли и вал атакующих имперских солдат захлестнул укрепление. Очир добрался до вершины холма и мрачно огляделся. Все, что осталось от отряда Цэрэна и «волков» Санджи, - изувеченные, раздетые тела, покрытые кровью и славой, - лежало здесь, в небольшой ложбинке не вершине холма. Три десятка тел… Цэрэн и Санджи продержались дольше всех. Видно, они долго сражались, стоя спина к спине, пока имперцы не расстреляли их из ружей и луков. Они так и полулежали спиной друг к другу на вершине холма. Отдавая дань уважения храбрецам, имперцы не раздели их. Цэрэн был в своих доспехах, прострелянных во многих местах. Рядом полулежал Санджи. На его лице застыла угрюмая усмешка. - Похороните их, - устало сказал Очир. - Командир, но ведь часть из них просто разбойники, а тот на вершине это Санджи – «Чон», мы его знаем, может бросить их тела просто так, - усомнился один из сотников. Очир еще раз оглядел поле боя и сказал: - Нет! Похороните их всех вместе. Здесь нет стражников и разбойников, здесь лежат ойраты. Ойраты, погибшие за Джунгарию!

В традиционных средствах передвижения нашли отражение специфические черты скотоводческого хозяйства калмыков. Одним из главных способов передвижения калмыцкого населения была верховая езда на лошади. Прежде очень трудно было представить себе калмыка без верхового коня, на котором он мог преодолеть более 100 км в день. Лошадей запрягали также в телеги на деревянном ходу. Богатые калмыки и буддийские монахи ездили в крытых тарантасах. Для перевозки грузов чаще Использовали верблюда, которого впрягали в телегу посредством особой лямки, закрепляемой на переднем горбу. Тяжелые грузы (строительные материалы, зерно, товары для ярмарки) возили на больших телегах, известных на юге СССР под названием «мажары», в них запрягали волов калмыцкой породы. Зимой ездили на санях, запрягая в них лошадей, йолов, верблюдов. В приволжских и приморских улусах многие жители совершали поездки на своих лодках, так как в летнее время значитель- йая часть их жизни проходила у воды и на воде.

Ныне прочно вошли в жизнь современные виды транспорта. Автотранспорт и авиалинии обеспечивают перевозку главной массы грузов и пассажиров.

Автомобильные дороги соединяют столицу республики - Элисту со всеми районами Калмыкии, а также с Астраханью, Волгоградом, Ставрополем и железнодорожной станцией Дивное. Завершена асфальтированная автомобильная дорога Дивное - Элиста, протяженностью около 100 км. Бетонированная автомобильная дорога соединит столицу Калмыкии с Минеральными Водами, Георгиевском, Прикумском и пройдет по территории Сарпинского, Приозерного и Целинного районов. Территория восточных районов пересекается железной дорогой Кизляр - Астрахань. Регулярное авиасообщение связывает Элисту с Ростовом, Волгоградом, Астраханью, Ставрополем, Минеральными Водами, Грозным, а также со всеми районами республики.

Широкое развитие получили все виды связи: радио, телеграф, телефон. Колхозы, совхозы, сельские и поселковые Советы, промышленные предприятия и крупные населенные пункты телефонизированы. Почти нет такой точки, где не было бы радио. Радиопередачи для Калмыкии ведутся из Элисты на калмыцком и русском языках.

Поселения и жилище

Калмыцкая кибитка такого же типа, как и монгольская юрта, была наиболее распространенным видом жилища калмыков еще в конце XIX - начале XX в. Ее деревянный остов состоял из 6-8, а иногда из 12 складных решеток (терм), двери (уудн), большого количества (от 66 до 146) круглых в сечении и заостренных на одном конце жердей (унин) и верхнего круга (харач). Незаостренные концы унин скреплялись с решетками, а заостренные вставлялись в отверстия харачи, образуя таким образом купол кибитки. Через круглое отверстие харачи кибитка освещалась днем, через это же отверстие выходил дым от очага. Остов покрывали 16 кошмами разного размера и формы, имевшими определенное назначение и свои названия. Дверь была двустворчатой; обе ее половины (хасвч) открывались внутрь и были прикреплены к боковым косякам наглухо.

Внешний вид кибитки отражал имущественное состояние ее владельца. Кибитки, покрытые добротной белой кошмой, как правило, принадлежали богатым калмыкам и буддийским монахам, а черные кибитки - беднякам.

В кибитке площадью в 8-12 м 2 жили часто по 8-12 человек. Здесь же размещалось все домашнее имущество. Кибитки ставили дверью на юг. Сторона, расположенная слева от входа, считалась мужской половиной, а справа - женской. На мужской половине вдоль стенной решетки, начиная от двери, размещались наборы конской упряжи, обработанные шкуры животных и овчины, аккуратно сложенные стопкой и т. п. Рядом стояла деревянная кровать (орндг), на которой обычно спали родители хозяина или взрослая дочь. За кроватью, в глубине кибитки, был сложен баран: на деревянный шкафчик (ук^г) с небольшой дверцей укладывали войлочные и ковровые мешки, заполненные мягкими вещами. Все это покрывали коврами, поверх которых ставили маленькие сундучки с ценными вещами. На головки стенных решеток были подвешены изображения буддийских божеств. У северо-западной стены обычно стояла деревянная кровать хозяина. Рядом с кроватью у стены стояла деревянная кадка, в ней разводили заквашенное молоко (чигэн). Далее место у стены занимала кухонная утварь. В центре кибитки было место для очага с поставленным на землю треножником; на него ставили чугунный котел, под ним разжигали костер. Против входа, за очагом, находилось «почетное место», куда сажали гостей. Сидели на войлоке, на войлок же ставили чаши с угощением.

Калмыки жили хотонами, состоявшими из четырех - десяти кибиток обычно родственных семей. Кибитки расставляли по кругу, в центре оставалось свободное пространство, куда загоняли на ночь скот.

С 30-х годов XIX в. у калмыков появились так называемые землянки- наземные постройки из саманных сырцовых кирпичей. Деревянный остов крыши покрывали камышом (чаще чаканом) и сверху обмазывали глиной. Саманные дома постепенно вытесняли кибитки. Поселки, состоявшие из саманных домов, возникали в Малодербетовском, Манычском, Болыпедербетовском улусах и у донских калмыков. Около дома огораживали открытые загоны, ставили крытые сараи, складывали скирды сена.

Среди этих зимних саманных построек в калмыцких селениях возвышались отдельные рубленые дома нойонов, зайсангов, кулаков, скотопромышленников, а также группы хурульных (монастырских) зданий, в центре которых находился буддийский храм.

По внутреннему устройству и внешнему виду калмыцкие саманные дома были сходны с жилищами соседних русских крестьян. В ориентировке саманных домов относительно стран света соблюдался обычай устраивать вход или с восточной, или с южной стороны. Печь помещалась или в одном из углов около входа, или посредине. Пол был земляной, его застилали, как и в кибитке, стегаными войлоками (ширдг). Топливом служили кизяки, камыш, бурьян и т. п.

В саманных или деревянных домах традиционный для кибитки порядок* размещения вещей нарушался. Только буддийско-ламаистские культовые предметы неизменно находились в глубине помещения, над головами хозяев. Кровати и бараны ставили вдоль боковых стен; около печи размещалась домашняя утварь.

Процесс перехода на оседлость у разных групп калмыков протекал неравномерно. В прибрежных районах Волги и Каспия оседлыми стали в первую очередь бедняки, не имевшие скота и занимавшиеся рыболовством. У донских калмыков, которые были приравнены к казачеству, процесс оседания был тесно связан с развитием земледелия, дававшего более устойчивый доход. В советское время коренные изменения в хозяйстве повлекли за собой массовый переход калмыков на оседлость.

В настоящее время войлочная кибитка полностью вытеснена добротными домами с двумя комнатами и более. Дома строят на кирпичном или каменном фундаменте. В западных и центральных районах республики стены делают из самана или ракушечника, а в восточных - каркаснокамышитовые. Часто камышитовые стены облицовывают обожженным кирпичом или снаружи и внутри обмазывают глиной, смешанной с соломой, а затем белят. Иногда камышитовые дома обшивают досками. Отапливают дома плитами со стояком. Пол обычно деревянный, но в некоторых районах из-за недостатка леса делают и глинобитные полы.

С переходом на оседлость изменилось и внутреннее убранство жилища. В обстановке домов преобладает фабричная мебель: металлические кровати, столы, стулья, зеркала, шифоньеры, комоды, книжные шкафы, этажерки.

Жилища калмыков по внутреннему убранству не отличаются от домов местного русского населения.

Для поселков характерна четкая планировка, они разделены на кварталы с прямыми улицами, вдоль домов посажены деревья (белая акация, тополь). В центре поселка расположены правление колхоза (или дирекция совхоза), почта, поселковый Совет, клуб, школы, магазины.

Экономическим и культурным центром Калмыцкой АССР является г. Элиста. Место расположения столицы было обусловлено тем, что оно находилось в центре степи, где сходятся основные пути, соединяющие районы республики. В Элисте сосредоточены республиканские административные и научно-исследовательские учреждения, а также промышленные предприятия. Здесь находится высшее учебное заведение республики - Педагогический институт. Близ Элисты создан опытно-показательный лесхоз. В городе строится здание республиканского театра. Элиста - хорошо озелененный город с многоэтажными домами современной архитектуры.

Эрдниев У.Э. Калмыки: Историко-этнографические очерки. - 3-е изд., перераб. и доп. - Элиста: Калм. кн. изд-во. 1985. - 282 с., ил.

Поселения и жилища

Дореволюционные этнографы, эпизодически посещавшие Калмыцкую степь, ограничивались указанием на то, что калмыки селятся хотонами, живут в войлочных кибитках; для хотонов характерно круговое расположение кибиток, в центре такого кольца оставалось свободное пространство, куда загоняли на ночь скот.

В среднем хотон составляли четыре - десять (очень, редко 20-50) кибиток, которые принадлежали родственникам по отцовской линии. Нередко хотоны назывались по имени старшего в патронимии, наиболее авторитетного человека. Принцип административно - родственной группировки кибиток постепенно вытеснялся классовым; теперь около кибитки богатого скотовода группировались жилища бедных родственников и батраков. Большое хозяйство кулаков и скотопромышленников требовало, много рабочих рук: чаще всего это были наемные работники. Богатый калмык имел большую кибитку с белым кошмовым покрытием, на зимней стоянке у него был поставлен хороший деревянный дом, обширные помещения и скирды сена для его многочисленных стад. В хотоне кибитка богача ставилась на южной стороне, которая считается почетной и где обычно стояли кибитки людей богатых и старших в роду.

Хотон

Наряду с этим получил распространение трудовой принцип группировки кибиток. Селились и кочевали вместе представители разных родственных групп. Их объединяла совместная, соседско-общинная обработка земли под разные сельскохозяйственные культуры, совместная уборка сена для скота. Это была трудно различимая для постороннего наблюдателя переходная форма между упомянутыми выше двумя принципами группировки кибиток, она не укладывалась ни в один из двух указанных типов хотонов.

В 60-70-х гг. XIX в. в связи с переходом к земледелию у калмыков возникли первые постоянные поселения, где скотоводы проводили осень, зиму и значительную часть весны. В одном Хошеутовском улусе перешло к оседлому образу жизни более 300 семей, часть их жила в деревянных домах и глиняных мазанках, но большинство обитало в так называемых «турлушках», построенных из плетня, обмазанных глиной, снабженных печным отоплением. Такие турлушки не встречались в степных улусах. Они продолжали бытовать в приволжских улусах вплоть до Октябрьской революции.

В работе К. Костенкова сообщается о том, что на отведенных для оседлости участках «...построено очень много деревянных и из земляного (глинобитного) кирпича домов... загонов для сбережения скота в зимние время... заготовляется калмыками на зиму корм для скота и топливо».

В 70-х годах XIX в. калмыки, обитавшие в донских степях, переходили на полуоседлую жизнь. Член статистического комитета Войска Донского А. Крылов, посетивший калмыцкие поселения на Дону и в Большедербетовском улусе, писал: «В Зимовниках есть постройки на зиму, из которых некоторые очень хороши, например, домики из глины... У калмыков 16 деревянных хурулов, 126 деревянных домов... При зимних постройках находятся отличные сараи, каких я не видел даже у казаков в станицах и у крестьян в слободах: есть хороший плодовый сад и огород». Такие поселки отмечены в Малодербетовском улусе», В Зетовом «роде» их было около 40. В поселке Червленый вблизи Сарепты жилые здания сгруппированы в правильную улицу и окружены огородами, скотными постройками и местами для склада хлеба и сена... Всех жилых зданий в поселке более 30, большинство домов деревянные, а часть -плетневые мазанки, вытянулись в одну линию, вдоль пруда, образованного искусственной плотиной, построенной самими калмыками».

Ставят кибитку

Примерно такой же процесс происходил в Большедербетовском улусе. В 1891 г. для крещеных калмыков Князе-Михайловского поселка было построено около 15 домов, их кибитки уничтожены. У многих калмыков дома появились гораздо раньше, чем: у княземихайловцев. В Бюдермисовском аймаке (Кердате) был прекрасный дом в несколько комнат, с крашеными наличниками, дверьми, полами, под железной крышей, с крытой стеклянной галереей.

Зимовки строились при дельтах речек, у пересыхающих притоков, известных среди населения бывшего Малодербетовского улуса под названием «салвру» (дословно: разветвление). В этих селениях жители и скот снабжались водой из колодцев артелью из 2-3 хозяйств: зимой пользовались снегом, а ранней весной - талой водой. Для зимних стоянок выбиралось место, не заливаемое талыми или дождевыми водами. Так создавались поселки из 10-50 дворов. Родственники и здесь старались селиться вместе. Часто население таких деревень состояло из нескольких родственных групп - трех-пяти, но не больше. В этом случае они носили названия по географическим наименованиям урочищ, рек, балок и т. д. При всей их разбросанности и хаотичности размещения можно было выделить некоторое подобие улиц, линий основных дорог поселка, направлявшихся к соседним зимовьям, местам заготовок сена, водным источникам, летним пастбищам и т.д.

Сюда калмыки прикочевывали в сентябре и проводили здесь зиму, а весной, с наступлением теплых дней, покидали зимовье.

В приергенинских улусах отдельные калмыки, занимавшиеся земледелием, совсем покидали зимовья и строили свои постоянные селения в верховьях ергенинских речек и балок, где удобно было заниматься хлебопашеством и огородничеством, имелись необходимые водные источники и хорошие пастбища. Они располагались, как правило, на значительном расстоянии друг от друга.

В конце XIX-начале XX вв. основным видом жилищ у калмыков оставалась покрытая войлоком решетчатая кибитка (ишкя гер) общемонгольского типа. Деревянный остов состоял из 6-8 складных решеток (терме), двухстворчатой двери (уден), круглых или квадратных в разрезе и заостренных на верхнем конце жердей (унин) от 66 до 146 штук и верхнего круга (харачи). Кошмовое покрытие кибитки состояло из четырех плечиков (эмчи), четырех кошм для терме (иргевче), четырех нижних квадратных кошм (турго) и двух верхних кошм (девер), покрывавших верхнюю часть кибитки от харачи до головок терме, дверной кошмы и кошмы, которой закрывался верхний круг жилища (орк). Внешний вид кибитки отражал имущественное состояние владельца. Кибитки, покрытые добротной белой кошмой, как правило, принадлежали богатым, гелюнгам (священникам) и новобрачным, а черной с закопченным войлоком - беднякам.

Многие бедные семьи вынуждены были жить в шалашеобразных полукибитках - джолум и дегля гер, представляющих собой одну купольную часть кибитки (без стенных решеток), которая устанавливалась прямо на землю. Дегля гер отличался тем, что в нем не было дымового отверстия, а унины просто связывались вверху между собой в пучок. Бедняки заменяли кошмы циновками из чакана. И. А. Житецкий отмечал, что в приморских улусах у большинства кибиток кошмовые иргевче были заменены чаканами; впрочем, он видел кибитки, в которых не только иргевче, но и другие кошмовые части (турго, девер) были заменены циновками. В таких кибитках зимой было очень холодно. Поэтому их на зиму обкладывали толстым слоем камыша или чакана, а в приморских улусах - высокой болотной травой.

Площадь кибитки, принадлежавшей старшим, многосемейным и состоятельным семьям, была значительно больше, чем площадь жилища семей бедных, малочисленных и молодых. В кибитке размещали все домашнее имущество, исполняли религиозные обряды, в ней принимали гостей, зимой спасали от холода новорожденных телят, ягнят, верблюжат. Число живущих в кибитке площадью 18-22 кв. метра в среднем могло быть 8-12 человек. Народным обычаем был выработан строгий порядок размещения всех домашних вещей, жестких и мягких предметов.

Все внутренние стены кибитки у состоятельных калмыков и гелюнгов занавешивались сплошной ситцевой или коленкоровой занавеской, а земляной пол застилался ширдыками (кошма) или коврами. В бедных семьях ширдык подстилался как сиденье для почетных гостей. Зимой земляной пол утеплялся бараньими, козьими, телячьими, сайгачьими шкурами и изношенной кошмой.

Ночью кибитка освещалась так называемым «шумуром» - светильником, заполнявшимся салом. Фитилем служила тряпица, иногда же просто насыпали кизяк или золу, смешав ее с маслом или пропитав салом. В рыболовецких районах сало иногда заменялось рыбьим жиром. В употребление вошла и керосиновая лампа, особенно в приволжских и прикаспийских улусах. В богатых семьях (у зайсангов) встречались свечи.

Наиболее близкое сходство калмыцкой кибитки обнаруживается с войлочными юртами монголов, бурят, южных алтайцев, хакасов, тувинцев - как по строительным и конструктивным особенностям, так и по внутреннему убранству. В значительной степени это объясняется общностью исторических судеб и ближайшим соседством в прошлом.
Но калмыцкая кибитка отличалась от юрт тюркоязычных народов Средней Азии. У тюрок юрты имели слабо изогнутые жерди, тогда как у калмыцкой кибитки жерди (унины) были прямые, что обусловливало конусную форму ее кровли, а не круглую, какая характерна для юрт тюркоязычных народов Средней Азии и Казахстана.

Изобретение и многолетнее бытование войлочных кибиток как у калмыков, так и у других кочевых народов вовсе не было показателем отсталости или консерватизма кочевников и полукочевников. Кибитка - наиболее приспособленное к условиям кочевого скотоводства сборно-разборное жилище, очень удобное, прочное, легкое и простое по устройству. Это жилище и его добротное войлочное покрытие хорошо выдерживали резкие перемены климатических условий; в жаркие летние месяцы в ней было прохладно, а зимой кибитка защищала людей от холодных ветров, морозов и атмосферных осадков. Все положительные стороны войлочных кибиток отмечаются еще античными средневековыми авторами.

В связи с первыми шагами в земледелии в Малодербетовском улусе появились и первые постоянные жилища. В урочище Аршань-Зельмень был построен в 30-х гг. XIX в. первый дом южно-русского типа. В Ульдючиновском аймаке было поставлено 5 домиков из дикого камня.

Во второй половине XIX в. увеличивается число постоянных построек у астраханских калмыков. Наглядное представление об этом дают цифровые материалы (табл. 5).

Название построек
1

Каменные дома
2

Деревянные дома
3

Глинобитные дома
4

Из землянного кирпича дома
5
6

Мельницы
7

Лавки и амбары

Итого гражданских строений
8

Монастырские строения

а) каменные

б) деревянные и глинобитные

Процесс оседания калмыков, как мы уже отмечали выше, протекал неравномерно. В улусах, где развивалось земледелие, он шел быстрее, чем в чисто скотоводческих районах. И. А. Житецкий сообщает, что «летом дербетовские калмыки живут в кибитках, а на зиму многие из них переселяются в теплые помещения разного вида и размера, и по количеству построек эргенские калмыки резко выделяются из среды степняков». По официальным данным, в 1864 г. В Калмыцкой степи числилось 4277 зданий.

Н. Бурдуков, посетивщий в 1898 г. Большедербетовский улус, писал, что «… в 1874 г. Домов во всем улусе было всего 39 на 1759 кибитко-владельцев, что составляет 2,2%. В 1881 г. число домов возросло до 68, причем в тех родах, где не имели в 1874 г. домов… К 1898 г. число кибиток увеличилось с 1759 в (1874г.) до 2380, а число домов достигло в 1898 г. не более и не менее как 503. дома круглые из деревянного материала в 3 комнаты с сенями…»

В других улусах постоянных построек встречалось очень мало. И.А. Житецкий сообщает, что в степной части Яндыко-Можчажного и Эркетеневского улуса, в центре степи, жилых калмыцких построек крещеных калмыков, встретилось лишь 3-4 домика, принадлежавших богатым калмыкам.

Участники экспедиции, работавшей в Калмыцкой степи в 1907-1908 гг., сообщают, что «всех построек в степи было 3958 деревянных и саманных жилищ, 9863 амбара, база и катуха, около оседлых жилищ было вырыто 4171 колодец и худук. Сюда не вошли хурульные (монастырные) здания, жилища гелюнгов, которые имели собственные дома, преимущественно деревянные так как духовенство было весьма обеспеченным слоем общества.

В начале второго десятилетия XX в. количество постоянных помещений, характерных для оседлого населения, продолжало увеличиваться. В 1912 г. всех строений было 15961, из которых жилыми были 7231. Наибольшее число построек по-прежнему встречалось в Малодербетовском, Манычском и Яндыко-Мочажном улусах, около рыбных промыслов. Из 15961 помещения калмыкам первых двух улусов принадлежало 11273 постройки постоянного типа, в Яндыко-Мочажном - их было 1921.

Среди зимних калмыцких жилищ наиболее типичными и абсолютно преобладающими были саманные дома - землянки. Это местное название наземного помещения, в котором жили представители всех социальных групп населения, что объясняется, очевидно, трудностью получения лесоматериалов. По своему типу и: технике строительства саманные жилища не отличались от саманных домов русского и украинского населения Калмыцкой степи. Самым дорогим материалом при постройке дома был лес, который привозился из ближайших городов. Иногда покупали лес привозимый на ярмарки в близлежащие русские села. Деревянных домов было немного, в лучшем случае один - два в аймаке, Их покупали в соседних русских селах и перевозили в разобранном виде. Ставили их специально приглашенные плотники, часто русские. Саманные же жилища строили сами калмыки с помощью родственников и соседей. Бывший калмыцкий попечитель Костенков пишет, что появились мастеровые из числа калмыков, проживавших в русских селениях. Один из них (в Икицохуровском улусе) оказался мастером на все руки: архитектор, столяр, печник, маляр, стекольщик. Под его руководством было построено множество домов, землянок и загонов для скота.

В новых жилищах - саманных домах - традиционный для калмыцкой кибитки порядок размещения домашних вещей часто нарушался. Только предметы буддийского культа неизменно размещались в глубине дома над изголовьем хозяйской кровати. Вдоль боковых стен ставили укюги, сундуки и другие ценные вещи, вокруг печи находилась посуда, все наборы воловьей и конской упряжи держали в сенях. Стулья и столы у калмыков встречались редко. В глубинной половине дома расстилались на полу ширдыки, кошмовые половики (в зажиточных семьях ковры), на которых сидели днем, а ночью спали гости и некоторые члены семьи.

Накануне Октябрьской социалистической революции калмыки Большедербетовского улуса жили уже оседло. Об этом свидетельствуют не только полевые материалы, но и архивные документы. В 1905 г., стремясь иметь в Государственной думе своего депутата, калмыки этого улуса выдвигали в качестве аргумента то, что они «живут оседлой жизнью», тогда как ставропольские мусульмане и астраханские калмыки-кочевники не могут «проникнуться нашими нуждами, им ненавистны интересы оседлого населения». В документе, датируемом 1936 г., указывается, что Западный улус (бывший Большедербетовский - У.Э.) «перешел на оседлость до 1909 г.». Калмыки Области Войска Донского вели оседлый образ жизни, вели скотоводческо-земледельческое хозяйство, а калмыки Манычского, Малодербетовского, приморских и приволжских аймаков Хошеутовского и Яндыко-Мочажного улусов и западных аймаков Икицохуровского улуса вели полукочевой образ жизни, имели постоянные зимние поселки, состоявшие из жилых помещений, хозяйственных построек, где хранились запасы заготовленного сена и камыша, сложенные в скирды. По мнению Н. Очирова, хорошо знавшего жизненный уклад калмыков того времени, центральные улусы (Икицохуровский, Багацохуровский, степные аймаки Эркетеневского и Яндыко-Мочажного улусов), занимавшиеся по-прежнему скотоводством, продолжали свою кочевую жизнь, хотя убежища для скота были не редки.